Джулия Смит - Зов безумия. Посланники магии

- О, не беспокойся. Фельджин нормально встретит тебя, - сказал, улыбаясь, Джейрен. - И король тоже, держу пари. Осфонин слишком хорошо знает своего сына, чтобы прислушиваться ко всему, что он говорит.

Атайя тяжело вздохнула. Ах если бы можно было вычеркнуть из истории тот визит Фельджина и начать все сначала…

- Честно признаться, я нашла его не таким уж и отвратительным, хотя временами он вел себя чересчур напыщенно. Я приняла бы точно так же любого, изъявившего желание жениться на мне.

- За исключением Тайлера, верно?

- За исключением Тайлера, - ответила Атайя с печальной улыбкой на губах.

Внезапно выражение ее лица изменилось. На нем отразились отчаяние и боль.

- Я в ужасном положении. Знаешь, иногда я сижу и часами думаю об одном: почему я не родилась в обыкновенной семье, без богатства и титулов? Я могла бы тогда свободно выбирать, за кого выходить замуж и как мне жить. На мне не висели бы тяжким грузом многочисленные обязательства. Ведь никто никогда даже не спрашивал меня о том, нужно ли мне все это. Иногда я просто ненавижу свою жизнь.

Джейрен понимающе смотрел на нее.

- Всегда трудно бороться с предписанными тебе с самого рождения нормами. Кому-то суждено одно, кому-то - нечто совершенно другое. Такова реальность.

- Ты начинаешь напоминать мне Тайлера.

Лицо Атайи помрачнело.

- Прости. Я заговорил, наверное, именно о том, что мешает вам быть вместе. Но поверь, вы - далеко не единственные люди, недовольные своим положением в жизни. Я просто уверен, что большинство крестьян, работающих от зари до зари в поле, изнывают от бедности, а молодые мужчины, которых забирают в армию, с удовольствием бы остались дома и читали бы книги или писали глупые стишки своим возлюбленным. То же самое происходит у людей благородных кровей - многие согласны променять свою жизнь на чью-нибудь другую. Подумай о своей собственной семье, Атайя. Ты уверена в том, что твой отец стал королем, потому что ему этого захотелось, а не потому что он обязан был взойти на трон?

- Не уверена, - ответила она, удивленно пожимая плечами.

А ведь раньше ей и в голову не приходило задуматься над подобными вещами…

- Кельвин - мой отец, но я плохо знаю его. Иногда это просто поражает меня саму.

- Такое часто случается. Кстати, то, насколько хорошо ты знаешь окружающих тебя людей, нередко является показателем того, знаешь ли ты самого себя.

Атайя открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь в ответ, но не произнесла ни слова. Столь неожиданное замечание Джейрена привело ее в смятение. Мысль о проникновении в собственную душу буквально пугала ее. Она очень боялась откопать в себе что-либо такое, о существовании чего не хотела знать.

На протяжении довольно долгого времени Джейрен молчал. Он слушал крики чаек, успокаивающую мелодию прибоя и наслаждался свежим воздухом и резким запахом моря. Атайя погрузилась в раздумья.

- Разговор о Кельвине кое о чем напомнил мне, - заговорил наконец Джейрен. - Тебя можно только похвалить за то, как ловко ты обнаружила меня в монастыре и заставила сдаться. А ведь это не каждому удалось бы. Никогда не думал, что ты носишь с собой корбаловый кристалл. Ведь твой собственный отец является одним из представителей моего народа.

- Естественно, не является , - резко ответила Атайя. - В Трелэйнах нет и никогда не было ни единой капли зараженной крови лорнгельдов.

Когда последнее слово слетело с ее губ, девушка вдруг осознала, что обидела Джейрена, причинила ему боль. А ведь она совсем не собиралась этого делать.

Щеки принцессы вспыхнули от стыда.

Джейрен подмигнул ей.

- Все в порядке. Закоренелые предубеждения невозможно уничтожить в одночасье. Но я тебе уже говорил: это не связано с кровью.

- Хорошо, хорошо, с чем бы это ни было связано, у Кельвина ничего такого нет, - решительным тоном заявил Атайя. - Корбаловые кристаллы не оказывают на него никакого воздействия. Архиепископ Вэнтан всегда носит на пальце кольцо с корбаловыми камушками. Отец никогда не сказал ему ни слова по этому поводу. Кроме того, ему почти пятьдесят, а проявлений у него мекана не наблюдалось. Он не может быть лорнгельдом.

Джейрен нахмурил брови и задумался.

- Кельвин не был рожден с даром колдуна, - бесхитростно объяснила Атайя. - Волшебству его обучил Родри, друг Хедрика.

В то же мгновение принцесса поняла, что сказала нечто ужасное. Лицо Джейрена стало вдруг мертвенно-бледным. Он закачался в седле, как будто кто-то только что ударил его по голове, и схватился за поводья с совершенно растерянным видом. Его нижняя губа задрожала.

- Джейрен, что случилось? Тебе плохо?

- Ты уверена в том, что рассказала? - выдавил он из себя еле слышно.

Атайя покачала головой, абсолютно сбитая с толку.

- Да, если мне не солгали. Совершили там какой-то ритуал, и все… Я не знаю подробностей, ведь это произошло еще до моего рождения. А что такое? В чем дело?

Джейрен закрыл лицо ладонями и настолько ушел в свои мысли, что, казалось, забыл о присутствии принцессы. Он выглядел отвратительно и скорее всего пребывал в ужасном, как будто предобморочном состоянии.

- О Всевышний! Дела обстоят намного хуже, чем ты предполагал, Хедрик, - пробормотал Джейрен себе под нос. - Намного хуже, чем все мы предполагали.

- В чем дело? - не отступала Атайя, совершенно ошарашенная его реакцией. - Пожалуйста, расскажи мне!

Она умоляла и упрашивала его, в конце концов даже приказала ответить, но потом вспомнила, что рэйкский гражданин вовсе не обязан подчиняться кайтской принцессе. Джейрен ничего так и не сказал. Он вел себя неестественно тихо и отрешенно до конца дня, говорил что-нибудь, только если возникала необходимость, и даже тогда ограничивался лишь краткими односложными репликами. На предложение Атайи догнать остальных Джейрен не отреагировал, и ей пришлось оставить его позади наедине с таинственными проблемами, причинявшими ему столь явные страдания.

- Как он? - спросил Тайлер, когда она догнала его, и, повернув голову, окинул колдуна беглым взглядом.

Джейрен ехал сзади все на том же расстоянии от них.

- Ты имеешь в виду - после вчерашнего вечера? - Атайя постаралась придать голосу оттенок равнодушия. - О! Церемония отпущения грехов произвела на него сильное впечатление, но, думаю, он скоро полностью придет в себя.

О том, что теперь, после разговора с принцессой, колдун пребывал в еще более подавленном состоянии, сама Атайя не упомянула.

Ведь причиной его расстройства была уже не бедная крестьянская женщина, а сам король Кайта.

Последний день путешествия близился к завершению, и волнение Атайи возросло до невероятных пределов.

Девушка потеряла аппетит и не могла ни о чем думать, кроме как о предстоящей встрече. Джейрен, почувствовав состояние принцессы, беспрестанно болтал о чем-то, пытаясь успокоить ее и убедить в том, что бояться Осфонина вовсе не стоит. Это в какой-то степени помогло: во время обеда Атайя съела приличный кусок сыра.