Джулия Смит - Зов безумия. Посланники магии

- Признаюсь честно: чем больше Фельджин разглагольствовал о том, как беспардонно ты вела себя, тем большей симпатией я проникалась к тебе, - забавно скривив губы, сказала Катя и окинула беглым взглядом увлеченного разговором с Хедриком и Джейреном брата. - С его высочества необходимо было сбить немного спеси. Мой братец временами ведет себя чересчур высокомерно.

- Я, между прочим, все прекрасно слышала, Катя, - произнесла Исел, повернулась к дочери и осуждающе посмотрела на нее из-под густых темных ресниц.

Сестра Фельджина громко вздохнула.

- Мама, ты сама знаешь, что это правда!

- Да, но это вовсе не означает, что ты должна рассказывать гостье обо всех недостатках нашей семьи, - сказала королева. - Какое у нее сложится впечатление о нас? Принцесса, послушав тебя, чего доброго, соберется домой и даже не попробует десерт.

Атайе безумно понравились все поданные к ужину блюда, включая десерт. В этот день у нее от волнения пропал аппетит, поэтому она практически ничего не ела. Теперь же отказываться от еды, настолько вкусной и изысканной, не имело смысла.

Атайя пробовала все блюда, какие только ей предлагали. Ее тарелку вновь и вновь наполняли яствами: жареной олениной и бараниной, мясом куропатки и гусятиной, копченой сельдью, разнообразными овощами, экзотическими сладостями, которые ей никогда ранее не доводилось пробовать. Время от времени она поглядывала туда, где сидел со своими подчиненными Тайлер. Он весело смеялся и разговаривал с братьями по оружию: старыми друзьями и только что приобретенными - сменившимися с поста стражниками рэйкского замка.

Когда блюда со сладким были опустошены, Осфонин, насытивший желудок, изъявил желание перейти к делам.

- Если не возражаешь, Атайя, мы могли бы пройти в мои приемные покои, и я прочту письмо, которое ты привезла. Понимаю, что уже поздно и что ты устала, поэтому не собираюсь задерживать тебя надолго.

Принцесса подошла к Тайлеру, чтобы взять у него послание, и он пожелал ей удачи.

Король повел Атайю через проход, отделенный от тронного зала красивыми бархатными занавесками, в уютные, прекрасно освещенные приемные покои.

Стены здесь были украшены мечами и кинжалами - в сиянии свечей их стальные лезвия таинственно поблескивали. Осфонин сел в дубовое кресло с высокой спинкой рядом с камином. Позади короля, опираясь на палку из вишневого дерева, встал тот самый старик в зеленой мантии, с которым шептался о чем-то Джейрен. Он не спускал с Атайи глаз, походя на дотошного врача, внимательно осматривающего пациента и пытающегося обнаружить признаки болезни. Принцесса расположилась напротив на устланной подушечками скамье, взволнованно крутя в руках письмо от отца.

- Наверное, Джейрен рассказывал тебе о моем колдуне Хедрике, - произнес Осфонин и указал на старика в шелковой зеленой мантии.

Колдун сложил свои тонкие руки на груди и поклонился так низко, как только мог.

- Для меня большая честь познакомиться с вами, принцесса, - сказал Хедрик. Его голос был на удивление молодым - не дрожащим и срывавшимся, чего можно ожидать от человека столь преклонного возраста, а уверенным и звучным. - Я очень ждал встречи с вами.

Атайя улыбнулась - из вежливости. Она понятия не имела, к чему клонит старик. Когда Джейрен впервые сказал о том, что Хедрику необходимо поговорить с ней, это привело ее в полное замешательство. Теперь же в голове Атайи зародились смутные догадки: скорее всего предстоящая беседа связана каким-то образом с Кельвином и теми способами, при помощи которых он обучился применять магию. Ведь когда она заговорила именно об этом, Джейрен прямо-таки изменился в лице. Хотя не исключено, что вся эта история окажется полным недоразумением. До недавнего времени два государства слишком мало общались между собой, и суждение жителей Рэйки о Кайте и его короле могло большей частью основываться на слухах и сплетнях.

Атайя протянула запечатанное письмо Осфонину.

- Прежде чем вы прочтете послание, позвольте мне заранее извиниться. Полагаю, отец написал его сгоряча, просто чтобы заставить меня приехать к вам и оказаться в унизительном положении. С одной стороны, он поступил верно. Я действительно вела себя с вашим сыном непростительно грубо и больше не потому, что мне не нравилось его поведение, а чтобы разозлить свое семейство. Боюсь… что мне кажется малопривлекательной сама идея выходить замуж.

- Многие молодые люди относятся к этому подобным образом, - заметил Осфонин. - Но мало кто из них может как следует обосновать свое нежелание вступать в брак. Исел, например, тоже показалась отвратительной перспектива замужества, когда ее родители заговорили о свадьбе со мной. - Король добродушно усмехнулся, как будто самому себе. - Но со временем все изменилось. Так же, я думаю, будет и у вас с моим сыном. Фельджин иногда проявляет себя как человек невоспитанный и нестерпимо тщеславный. Эти черты - моя супруга с радостью подтвердит - он унаследовал от меня. Но однажды ему придется вступить на престол, и я уверен, что из него выйдет отличный король. Наверное, Фельджин даже превзойдет меня, ведь он обладает неплохим талантом к использованию волшебства, - добавил Осфонин.

В его голосе прозвучали нотки отеческой гордости. Затем он продолжил свою речь уже более серьезным тоном.

- Из рассказов Хедрика о религиозных убеждениях большинства людей в Кайте я понял, что брак с представителем лорнгельдов для тебя кажется просто недопустимым.

Щеки Атайи вспыхнули. Она бы предпочла не обсуждать столь деликатные вопросы, тем более в присутствии могущественного колдуна. Вовсе не хотелось случайно обидеть человека, обладавшего такими знаниями и умениями, о которых Атайя не имела ни малейшего представления. А что, если он тут же отправит ее обратно в Кайт, причем каким-нибудь необычным способом, используя свои колдовские методы?

- Можешь ничего не говорить, Атайя, - произнес король. - Не смею осуждать тебя за твои чувства. Но боюсь, они порождены неведением и ничем иным. Я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы во время твоего пребывания у нас убедить тебя в том, что твои представления о лорнгельдах - заблуждение.

Осфонин распечатал письмо и принялся читать, а Атайя приблизилась к колдуну в зеленой мантии и протянула ему свиток.

- У меня есть еще одно послание. Для вас.

Густые, белые, как снег, брови старика в изумлении изогнулись. Он взял скрученный в трубочку пергамент, отошел в дальний угол комнаты, шелестя шелком широких одеяний, словно разбрасывая под ногами сухую листву, и углубился в чтение письма.

Через несколько секунд напряженной тишины Атайя увидела, как колдун, передернувшись, стал комкать письмо. Он щелкнул пальцами второй руки, и вдруг откуда ни возьмись в его ладони засветился ярко-красный шар, точно такой же, как те, которые она видела в тронном зале. Хедрик положил измятый пергамент в горящую ярким огнем ладонь, и он, мгновенно вспыхнув, превратился в кучку пепла.