Камил Гадеев - Возвращение

— А че, у тебя отвалилось?

— Хуже! Он у меня подвергся дезинтеграционно-эволюционному процессу. Гангрена.

Вампир отскочил от меня, и с ужасом начал разглядывать руки.

— Спиртом, только спиртом и на костре. — посоветовал я.

— Чаво?

— Самогон тройной перегонки, говорю, облейся, и к костру — продезинфицировать!

— Чаво? — это определенно стало мне надоедать.

— Болезнь ликвидировать, то есть уничтожить надо! — вампир бросился куда-то в темноту. Еще донеслась его последняя фраза: «Бродют тут всякие, а мы должны…» Что должны, я так и не услышал и не услышу уже никогда. Крепкий спиртовой раствор горит весьма и весьма неплохо. Факел было видно даже от нашего костра.

Пришлось пожертвовать ночным отдыхом и, растолкав недовольную Гульсум, я направился в более спокойное место. Боже, как я ошибался!

Правда это я узнал уже утром, когда проснулись полчища рыжих муравьев, чьи владения я нагло осквернил своим присутствием.

Так закончилась эта ночь. Впрочем, судя по некоторым намекам болтливой принцессы, дальше следовало ожидать нечто более страшное, чем какие-то колдуны и вампиры — ее милую маму!

Понемногу пейзаж начал изменяться, в бескрайней степи стали попадаться островки леса, невысокие холмы хаотично разбросанные по равнине превратились во вполне приличные горки.

— Все, осталось совсем немного — Гульсум глубоко вдохнула свежий воздух — Там, в горах, замок моего отца, радуйся, еще немного и мы устроим свадьбу достойную принцессы трех долин. Мир восхитится красотой невесты и мужеством жениха, певцы будут восхвалять наше великое путешествие, сто человек будет пить и петь у нас в замке.

По-моему Гульсум умела считать только до ста, к счастью. При мысли о замке без горячей воды, центрального отопления, компьютера, телевизора и даже радио, сердце сжалось.

— А блохи там есть? — я вспомнил постоянно почесывающегося колдуна.

— Зимой нет, вымерзают — девушка, очевидно, считала это само собой разумеющимся.

Равнина осталась позади, дорога начала свой бесконечный подъем, огибая скалы и перепрыгивая узкими мостиками бездонные ущелья. Никогда не любил высоты, Гульсум же наоборот словно расцвела, ее мелодичный голос не смолкал ни на секунду, я узнал об утесе Верности, об ущелье Тайн, о пещере Забытых Богов, о магическом оружии, выкованном гномами по заказу одного из ее предков, о миллионах влюбленных, погибших во имя страсти… Господи кто же у них хлеб то выращивает.

— Стой презренный! — мои мысли прервал грубый голос закованного в латы рыцаря на огромном черном коне. Рыцарь был настолько широк в плечах, что полностью перегородил проход между скалами.

— Отпусти злобно похищенную тобой прекрасную принцессу и умри во имя Света.

«Ну вот, еще один фанат электрификации всей страны» — устало подумал я. Потянулся было к книге и вспомнил, что, как писал Daniel Orel, магия бессильна против хладного железа.

— Я не хочу умирать, да и принцессу я не похищал!

— Ты лжешь, отродье Тьмы! — рыцарь гневно взмахнул мечом.

— Да Свет с тобой! — я ссадил принцессу с лошади — Иди к этому нахалу, а я, пожалуй, вернусь. Никогда не любил блох и холода!

Ошарашенная Гульсум удивленно спросила:

— Как, ты не убьешь этого наглеца?

— Да ну его, я лучше курить брошу — и, независимо засвистев, развернул лошадь.

— Ты, ты… Как ты смеешь! — Принцесса сжала губы и, бросившись к рыцарю, застучала кулачками по бронированной ноге — Уйди с дороги, урод железный, чурбан неотесанный, — не причинив рыцарю видимого вреда, Гульсум изо всех сил дернула беднягу за кованый сапог. Рыцарь неуклюже взмахнул руками и с ужасным грохотом рухнул на камни. Распластанный на земле, он удивительно напоминал перевернутую черепаху. Пришлось броситься к нему на помощь. После долгих переговоров рыцарь поклялся не причинять нам вреда и пропустить дальше. После этого мы освободили его от всех железок, оковами висящих на нем. Звали его Ланс, Ланс из Нортхейма, шлялся он тут в поисах дракона, похитившего любимого скакуна Повелителя Корта. Оказался он невзрачным малым с узкими плечами, недостаток мышц компенсировал огромным количеством ваты, набитой под доспехи. Гульсум презрительно фыркнула.

Дальнейшее путешествие прошло без всяких приключений. Наконец скалы расступились и я увидел замок, окруженный высокими стенами.

— Вот я и дома… — принцесса взвизгнула и пришпорила лошадь.

«Когда же я смогу так сказать,» — мелькнуло у меня в голове, и я сосредоточил все внимание на том, чтобы не позволить себе позорно выпасть из седла.

Замок приближался угрожающе быстро, высокие стены нависли над головой. Гульсум резко натянула поводья, и я с удивлением обнаружил, что все еще в седле. За воротами началась суета, с жутким скрипом мост опустился и к нам навстречу выбежали местные обитатели.

— Милая, ты вернулась! — седой мужчина, протянул руки и буквально снял принцессу с лошади.

— Отец, познакомься это мой спаситель, бесстрашный Рустам.

Я скромно промолчал. Король пожал мне руку и долго, витиеватыми выражениями высказывал свою благодарность смелому рыцарю без страха и упрека. Я начал подозревать, что болтливость фамильная черта этого рода, но все когда-нибудь кончается. И вот в мою честь завыли трубы, слуги понесли зажаренных целиком быков и кабанов, в главном зале зазвенели кубки, наполненные терпким вином. Я чувствовал себя очень странно, лица собеседников приближались и удалялись, с перспективой творилось что-то неладное, стены плыли и изгибались в тусклом свете чадящих факелов. Громкие голоса превращались в неразборчивое хрюканье, а потом пришла темнота.

— Ветер гудит, ветер поет, каждый не в каждом, желтый восход, знающий знает, мертвый молчит, окна откроет, глаза защитит, — бессмысленные фразы крутились в голове, вызывая саднящее ощущение какой-то потери.

Боже, что за гадость я пил вчера! В голове грохотало стадо бегущих на водопой слонов, я застонал. Наконец, слоны напились, и остался только маленький слоненок, весело топочащий ножками по моим распрямившимся извилинам. Я открыл глаза. Надо мной склонилось чье-то лицо.

— Выпейте это, о могучий рыцарь.

К моим губам поднесли огромную кружку с каким-то настоем. Я с трудом разжал пересохшие губы и живительная влага хлынула по измученному горлу.

— Что вчера было? — спросил я после того, как кружка заметно опустела.

— Могучий рыцарь вчера предложил биться на кубках цвету нашего двора и перепил всех, могучий рыцарь вчера учил всех танцевать рок-н-ролл и уронил принцессу в камин, могучий рыцарь вчера стрелял из арбалета — я застонал — и никого не убил, могучий рыцарь вчера предложил нашему королю завоевать мир, а потом его вырвало на королевскую мантию. Мы все восхищаемся могучим рыцарем.