Олег Бубела - Везунчик 3. Проводник

Отложив корзинку, я осторожно подвинул ветки и присел на лавку рядом с Лисенком. Девушка отреагировала странно - съежилась, будто в ожидании удара, а на меня отчетливо плеснуло страхом. Что за ерунда?

- Твои проделки? - мысленно обратился я к Мурке.

- Нет, я не заставляла ее бояться тебя! - поспешно ответила марилана.

- Подруга, я и не думал, что ты запугиваешь рыжую. Просто удивился, что ты решила сообщить мне о том, что чувствует Лисенок, напрямую передав ее эмоции.

- Ник, я тебе ничего не передавала, - возразила кошка.

Я с трудом удержал свою челюсть на месте. Вот так сюрприз! Я научился слышать чужие эмоции! Без амулетов, без создаваемой магическими метками связи и прочих 'костылей'. И это не ошибка - я четко осознавал, что страх принадлежит именно находящейся рядом девушке, а не пришел мне от неизвестно где шлявшегося Ушастика. Но как такое возможно? Ведь умение слышать чувства - это не навык, а чистой воды физиология, которая вместе с памятью не передается. А даже если я не прав, в воспоминаниях Дара не попадалось моментов, когда он считывал чужие эмоции. Так откуда у меня эта способность? Еще один побочный эффект эльфийских зелий? Да сколько можно!

Нет, я не жалуюсь. Чтение эмоций хоть и не аналогично подслушиванию мыслей, но тоже полезная штука. Просто открывающиеся перспективы начинают меня пугать. Что там следующее на очереди - телекинез, самолевитация, управление погодой? Да я такими темпами скоро всех людей 'икс' за пояс заткну! Вот еще пару кружек отравы дерну для храбрости... Стоп! Отставить истерику! Со способностями разберемся потом, сейчас нужно ребенка успокоить. А то едва не трясется от страха, бедная.

- Лисенок, я хочу с тобой серьезно поговорить, - мягко начал я. - Сегодня утром мне пришлось...

Не дав закончить, девушка затараторила:

- Я все поняла! Я поступила неправильно, и мне очень стыдно. Я слома... подорвала авторитет своего командира, и это непростительно. Но я больше никогда так делать не буду, обещаю! Я исправлюсь, честно-честно! Только позволь мне остаться с вами!

Недоделанная корзинка упала на пол, но рыжая этого даже не заметила, с мольбой уставившись на меня. Ее ушки печально поникли, а глаза стремительно наполнялись слезами. На меня хлынул такой поток отчаяния, что даже дух перехватило. Молитвенно сложив руки на груди, Лисенок прошептала:

- Пожалуйста, не прогоняй меня!

Ах, вот в чем причина! Она не меня боится, рыжую до дрожи в коленках пугает возможность снова остаться одной. Видимо, получила от Вики нагоняй за утренние геройства и до моего пробуждения успела основательно себя накрутить. Либо моя супруга перестаралась с воспитательными мерами. Мягко взяв за плечи вздрогнувшую девушку, я заглянул в зеленые широко распахнутые глаза и твердо сказал:

- Успокойся, никто тебя прогонять не собирается. Я не понимаю, как тебе вообще могла прийти в голову эта мысль. Ты - полноправный член нашей семьи, и мы никогда тебя не бросим!

- Правда? - пролепетала Лисенок.

- Конечно, правда!

Губы рыжей задрожали, а по меху на щеках пробежали крупные капли. Не выдержав, я сгреб худенькое тельце в охапку, поцеловал девушку в лоб и крепко прижал к себе. Это стало последней каплей, Лисенок вцепилась в мою рубашку и с облегчением разрыдалась. Ласково гладя ребенка по голове, я шептал ей на ушко всякую успокаивающую ерунду, типа обещаний, что все непременно будет хорошо, что она больше не останется одна, что мы будем о ней заботиться. Однако поток слез не прекращался. Не представляя, как еще можно успокоить рыжую, я покосился на Мурку и попросил ее посодействовать.

В следующий миг я ощутил, как от кошки к девушке побежала тонкая струйка умиротворения. Странно, но я буквально кожей почувствовал эти эмоции - словно ветерок пролетел мимо, обдувая меня ласковой прохладой. И тогда, толком не осознавая, что творю, подчиняясь смутным образам, пришедшим из глубин памяти, я собрал воедино всю свою нежность, любовь, сочувствие, симпатию, желание уберечь и защитить - в общем, все то, что чувствовал по отношению к маленькому беззащитному существу, щедро орошающему влагой мою рубаху, вылепил из этого материала одеяло и мысленно укутал им Лисенка.

Это сработало, рыдания начали ослабевать. Минуту спустя рыжая лишь изредка всхлипывала, а вскоре окончательно успокоилась и затихла в моих руках. Я не переставал ее гладить, ласково перебирая пушистый мех между ушек. Да, Викуся, как дипломат ты меня восхищаешь, но воспитатель из тебя - хреновее некуда! Довела ребенка до истерики, справилась! Вместо того чтобы мягко подтолкнуть к мысли: 'пока взрослые выясняют отношения, детям лучше постоять в сторонке', она о командирском авторитете переживает! Ничего, дорогая, мы еще поговорим с тобой на тему семейных отношений.

- Лисенок, ты как там, не уснула? - тихонько спросил я.

- Не-а, - ответила девушка моей подмышке.

- С тобой все в порядке? Плакать больше не будешь?

- Не-а, - повторила рыжая, не предпринимая попыток отстраниться.

'Похоже, перестарался с эмоциональным воздействием!' - подумал я и начал аккуратно разматывать ткань своих чувств, укрывавшую Лисенка. Эффект наступил быстро. Девушка, вернув способность трезво мыслить, зашевелилась. Но напрасно я надеялся - она лишь устроилась на лавке поудобнее и в свою очередь обняла меня, спрятав зареванную мордашку на моей груди. Вздохнув, я продолжил ласки, попутно вспомнив о том, что так и не успел извиниться.

- Малыш, прости за сегодняшнее безобразие, - я подключил к делу вторую руку и перебрался на шейку, принявшись почесывать ее так, как это нравилось Мурке. - Я не хотел тебя пугать, просто очень сильно обиделся на самоуправство Ушастика, вот и вспылил. И вообще, я не такой злой, как кажется на первый взгляд. Конечно, не образец добродетели, но тебя в любом случае не обижу.

- Я знаю, командир.

- Вот и прекрасно! И еще, сделай одолжение, 'командир' - это для посторонних или во время вылазок на Проклятые земли, а когда мы дома, зови меня по имени. Мне будет приятно.

- Хорошо, Ник, - промурлыкала девушка, помахивая хвостиком.

Мы еще немного посидели молча. Рыжая окончательно разомлела от моих поглаживаний и почесываний, а я наслаждался моментом, впитывая эмоции детского счастья, которыми щедро фонтанировала Лисенок. Но все хорошее быстро кончается. Мой желудок жалобным кваканьем напомнил, что одними чувствами сыт не будешь. Девушка, услышав глас моей утробы, тихо хихикнула. Затем ойкнула, вскочила, будто ужаленная, лишь чудом не наступив на остов будущей корзинки, подбежала к печке и выудила оттуда глубокую миску. Оказывается, Дар оставил мне от обеда порцию тушеной картошки с мясом и велел накормить, если я проснусь в его отсутствие, да только Лисенок за переживаниями совсем забыла об этом.