Олег Бубела - Везунчик 3. Проводник

- Эй, ты чего? Я же пошутила! - воскликнула орчанка.

- В каждой шутке есть доля правды, - наставительно заметил я, принял одухотворенный вид и замогильным голосом протянул: - Иди, дочь моя, и больше не греши! А коль согрешила, то не попадайся!

Поглядев на вытянувшееся лицо Вики, Лисенок хрюкнула. Дар тоже не удержался от смешка. Сообразив, что это была всего лишь шутка, любимая облегченно выдохнула и заявила, что у меня талант. И если вдруг появится желание, должность Говорящего с Духами в племени Ночных Псов мне обеспечена.

Ирхон с каждым часом становился все ближе, а искатели - все мрачнее. Даже встреча с новичками не поколебала их уверенности в том, что делиться добычей мы не собираемся. Вот же дебилы! И смешно и грустно. Молча, обливаясь потом, из последних сил Тит с Густом шагали вперед. В их глазах застыла тоска, в эмоциях царила обреченность. Ну прямо два жертвенных агнца идут на заклание... Тьфу!

Когда же, сжалившись над скудоумными, я предложил устроить привал, то почти физически ощутил ужас наших носильщиков. К счастью, родные единогласно высказались против. И то верно - зачем терять время, когда до города рукой подать? Я спорить не стал, но больше не спускал глаз с искателей, помня, что загнанная в угол крыса наиболее опасна. А вдруг у них какая-нибудь граната в кармане припрятана? Сдадут нервы у людей, и решат они последовать примеру шахидов - вот нам сюрприз будет! Нет, лучше загодя заглушить все их эмоции к чертям собачьим!

Вследствие этого последние километры для меня стали превосходной тренировкой ментального подчинения. Правда, я чуток перестарался, и к концу пути искатели стали похожи на роботов. Не смотрели по сторонам, бездумно переставляли ноги и даже моргали через раз. Они не отреагировали на вид городской стены, не издали ни звука, когда мы стучали в запертые ворота и общались со стражниками. И лишь когда дежурная проверка подошла к концу, в сознании Тита с Густом начали просыпаться эмоции. Похлопав глазами, искатели огляделись, затем удивленно переглянулись друг с другом, облегченно выдохнули и хотели дружно рухнуть на мостовую, но мы с Даром вовремя заметили плачевное состояние попутчиков и успели их подхватить, не позволив побить ценные вещи в заплечных сумках.

Этот внезапный приступ слабости позволил нам закруглить разговор с чрезмерно любопытными вояками. Поддерживая с обеих сторон обессилевших искателей, мы поковыляли к знакомому скупщику. Пока перетряхивали сумки, пока Жисван с умным видом проводил оценку добытых безделушек, сладкая парочка успела прийти в себя. К счастью, мозги у искателей еще остались, и они не пыталась вмешиваться в процесс реализации трофеев. Получив за два с лишним мешка добычи туго набитый мешочек с монетами, мы двинулись к следующему пункту намеченной программы - книжной лавке, по пути заглянув к ювелиру и избавившись от побрякушек.

Заведение Урха, как и его хозяин, во время нашествия не пострадали. Горбун встретил меня тепло, добытым фолиантам обрадовался. Правда, попытался нагреть на пару десятков золотых, однако без особого успеха. Пользуясь эмпатией, я продолжил притворяться знатоком книжного дела и сумел продать макулатуру за реальную цену. Аналогичный фокус повторил с оружейником, отчетливо слыша, когда названная сумма вызывает у человека резкое неприятие, а когда лишь легкое сожаление. Отсчитывая деньги, охрипший после долгого и жаркого спора хозяин лавки с явным неудовольствием отметил:

- А ты научился торговаться, Везунчик!

- Жизнь заставила, - отозвался я, сгребая монеты в кошель.

Избавившись от металлолома, мы наведались в контору гильдейских скупщиков. Прейскурант на ингредиенты приятно удивил. Либо за полторы десятицы цены успели подрасти раза в два, либо зря я жаловался на скупердяйство аристократа - контрабандист с нами обошелся еще по-божески. Мы не верили своим ушам. Одни крокодильи зубки потянули на двадцать золотых, а кости крида принесли почти сотню. Похоже, с сырьем у Гильдии совсем худо. Уверен, цены на готовую продукцию для остальной части Империи взлетели на уровень стратосферы. Однако на бытовые амулеты, фляги и прочие предметы первой искательской необходимости особого спроса не было, поэтому ничего, кроме ингредиентов, мы сдавать не стали, а после окончательного расчета направились к старьевщику, где избавились от разного хлама. Много выручить не удалось, но мы не унывали, поскольку уже успели заработать немаленькое состояние, а в сумках осталось еще много интересного.

Следующим пунктом стоял визит к кожевнику. Того поразило качество выделки товара, что было заметно даже тем, кто не владел эмпатией. После продолжительной оценки и небольшого давления с моей стороны хозяин выплатил нам достойную сумму, и мы с чистой совестью направились в расположенную неподалеку сапожную мастерскую. Рыжебородый мастер долго рассматривал выданную ему шкуру гигантского крокодила, удивляясь ее размерам и яркому окрасу, снял со всех нас (включая искателей) мерки и пообещал за полторы десятицы изготовить превосходные сапоги, которым не будет сносу. За небольшую скидку я посоветовал хозяину сделать медную табличку с надписью, сообщающей всем желающим, в какой лавке предпочитает обуваться команда легендарного Ника Везунчика, и повесить ее над дверью.

Уплатив сапожнику аванс и закинув на плечи изрядно полегчавшие рюкзаки, мы потопали к гномам. Шагать пришлось на другой конец города, так что мы порядком притомились. И под 'мы' я подразумеваю себя и хвостатых членов семейства. Весть о нашем триумфальном возвращении уже успела облететь весь Ирхон, вызвав небывалый ажиотаж. Мне показалось, что буквально все жители города от мала до велика, невзирая на палящее солнце, высыпали на улицы, желая лично поприветствовать героя сплетен, перекинуться с ним парой слов и проверить на себе действие приметы. От растерзания нас спасала только эмпатия. После встреч с десятком излишне настойчивых поклонников мы с кошками и Лисенком установили поле отчуждения радиусом в несколько метров, вызывающее у прохожих опаску и отбивающее всякое желание приближаться к грозному отряду. Мы не перегибали палку, чтобы горожане не разбегались с нашего пути с криками ужаса, но даже такое воздействие требовало от нас постоянной концентрации, поэтому до кузницы мы дошли, морально вымотавшись.

Двери вотчины низкорослых мастеров были закрыты, но размеренные удары металла о металл говорили, что в кузнице кипела работа. Нам пришлось пару минут стучать и звать хозяев, пока на порог не вышел усталый Глимин. Увидев меня, он просветлел лицом, издал радостный вопль: 'Ник! Живой!' и кинулся обниматься. Всласть помяв мои ребра, непосредственный парень уделил внимание остальным, не забыв про кошек и тактично не заметив скромно стоявших в сторонке искателей, после чего затараторил: