Олег Бубела - Везунчик 3. Проводник

- Сожалею, ничем не могу помочь, - твердо заявил я и обратился к вояке: - Дай пройти!

Тот крепче сжал рукоять сабли, но с места не сдвинулся. И что мне делать с этим шлагбаумом? Взять подмышки и переставить? А не будет ли это квалифицировано как нападение на аристократа?

- Ладно, Везунчик, если не понимаешь по-хорошему... Я слышала, у тебя есть друзья гномы, которые проживают в Ирхоне. Ты же не хочешь, чтобы они потеряли кузницу и были выброшены на улицу без медяка в кармане? А я легко могу это устроить!

Ну, раз пошла такая пьянка...

- А вот я слышал, что на теле человека имеется сорок три точки, сильный удар в которые неизменно вызывает летальный исход, - ласково протянул я. - Ты же не хочешь, чтобы я нашел их у тебя и проверил свои знания на практике? А я легко могу это устроить!

Тут у вояки сдали нервы. Он дернулся и потянул из ножен клинок. Я отреагировал на автомате - с разворота стукнул его ребром ладони в основание черепа. Удар был выполнен идеально, и мужик, закатив глаза, рухнул на дубовый паркет. Звук падения был глухим, поэтому я не переживал, что он поднимет тревогу, а леди держала себя в руках и пока не собиралась визжать или звать на помощь. То ли сообразила, что ее телохранитель остался жив, то ли до сих пор была свято уверена, что причинить ей вред я не посмею.

Понимая, что назад пути нет, я подошел к столу и многозначительно оскалился. Что удивительно, я не слышал страха Эльвины. В ее эмоциях присутствовало удивление, разочарование и толика откуда-то взявшегося восхищения, но не было даже намека на опаску. Это меня смутило, но ситуацию нужно было как-то разруливать, и я не нашел ничего лучше, чем угрожающе нависнуть над аристократкой и мягко поинтересоваться:

- Ну что, дорогая, продолжим обмениваться любезностями?

Та в ответ окинула меня оценивающим взглядом и резюмировала:

- А ты храбрый. Но глупый. По имперским законам за убийство представителя аристократии...

- ...полагается много неприятных вещей, знаю, - не дал я Эльвине перехватить инициативу. - Только тебя это уже волновать не будет, не правда ли? Или ты надеешься с того света понаблюдать за моей казнью? Так спешу тебя огорчить, она может и не состояться, ведь для суда меня еще надо найти и задержать, что будет сделать ой как непросто. А какие слухи потом пойдут по Пограничью, боюсь даже представить! Опьяненная властью дочь герцога Косарского решила заполучить себе в любовники народного героя, а когда тот отказался, предпочитая хранить верность законной супруге, попыталась надеть на строптивца рабский ошейник. Немыслимо!

- Но я не...

- Тебе ли не знать, что толпа глупа и доверчива. И чем лживее и грязнее сплетня, тем сильнее в нее верят, а фантазия у меня буйная. Представь, каким это окажется ударом для репутации твоей семьи! Ведь вашей братии только дай повод - вцепитесь в глотку и будете рвать, пока силы есть. Подумай, оно тебе надо? Не только глупо погибнуть, но и опозорить свой род напоследок?

Теперь страх появился - похоже, я отыскал уязвимую точку леди. Что ж, продолжаем разговор!

- Сейчас всего этого можно избежать, - вкрадчиво взывал я к разуму наглой аристократки. - Мы мирно разбежимся в разные стороны и позабудем о существовании друг друга. Ты не станешь устраивать пакости мне и моим друзьям, а я не буду распускать слухи, порочащие твое имя. Договорились?

Я слышал, как ворочаются шестеренки в голове у Эльвины, но не мог направить их вращение в нужную мне сторону. Давить эмпатией было бесполезно - как только я уйду, мысли леди вернутся в прежнее русло. Нет, она должна сама признать бесполезность нашего дальнейшего общения и отпустить меня с богом. Когда вояка на полу зашевелился, издав тихий стон, аристократка определилась:

- Хорошо, Везунчик, я признаю, что допустила ошибку. Не нужно было угрожать твоим друзьям.

- Рад, что мы достигли консенсуса, - кивнул я. - А теперь, разреши откланяться.

- Постой! - воскликнула девушка. - Сначала послушай, что я скажу. Да, опускаться до угроз было глупо, но я не могла пройти мимо такого соблазнительного факта. Не знаю, рассказывали тебе твои низкорослые друзья или нет, но в последнее время им организовали жесткую травлю. Слишком многим успехи нелюдей встали поперек горла, и те мелкие неприятности, что свалились на них в последний месяц, - лишь первые камни большой лавины, призванной заставить гномов убраться из города. Уже сейчас, насколько мне известно, ирхонскими дознавателями готовятся две судебные тяжбы по поводу некачественной продукции, поступившей из кузницы коротышек. А поскольку пострадавшие, в отличие от мастеров, могут похвастать своим происхождением, кузнецам придется возместить весь причиненный ущерб. Если же они и после этого не передумают, специалисты Серого с радостью возьмутся за прибыльный заказ, отданный самим градоначальником. В любом случае, финал этой истории будет именно таким, как я описала... Но всего этого можно избежать, - не удержалась леди от шпильки. - Мой род имеет на Пограничье большое влияние. А если поход на Проклятые земли окажется удачным, его влияние только укрепится. Одна моя просьба - и гномов оставят в покое. Никакого давления со стороны Ирхонских гильдий, никаких судебных разбирательств, им дадут возможность спокойно работать и даже обеспечат заказами. Все зависит от тебя. Договоримся - я включу в контракт пункт, гарантирующий гномам защиту, нет... Думай, Везунчик!

Я рассматривал карие глаза аристократки и думал - вот же с-самка собаки! Нашла-таки мою болевую точку. Туше! Текущий счет: один-один. Что обидно, лжи в словах Эльвины я не чувствовал. Не знаю, умышленно приуменьшили мастера масштаб появившихся у них проблем, или пока не осознали величину готовящейся задницы, но то, что дело пахнет керосином, было ясно, как божий день. Без помощи сверху гномов я защитить не смогу. Рылом 'народный герой' не вышел, чтобы бодаться с властями Ирхона. И даже мое круглосуточное присутствие в кузнице не исправит положения - сам попаду под раздачу и родных подставлю. О том, чтобы просто слинять от местных разборок подальше, я даже не думал. Мастера давно стали частью моей семьи, и бросить их в беде будет подлостью чистейшей воды, которую я себе никогда не прощу.

Пока я искал альтернативные выходы из ситуации, очнувшийся вояка тяжело поднялся, вытянул саблю и, невзирая на протестующий возглас Эльвины, попытался разрубить меня на две половинки. Легко, даже не переходя на темп, уклонившись от героического замаха, я позволил клинку вонзился в дубовую столешницу и с огромным наслаждением врезал вояке кулаком в ухо, снова отправляя того в глубокий нокаут. Падал он громко, снеся по пути со стола чернильницу и стопку каких-то книг. На шум в кабинет робко заглянул градоначальник, оглядел бесчувственное тело в луже чернил, испорченный стол и удивленно воззрился на нас.