Олег Бубела - Дамби - не гад!

'Жди! Я уже лечу!'

— Что такое? — спросила МакГонагалл, заметив мое отсутствующее выражение лица.

Пояснить я не успел. Посреди Дурслевской гостиной возник огненный вихрь, заставивший Вернона обхватить супругу и вжаться в спинку дивана. Видя, что Петуния уже открывает рот, чтобы завопить, я жестко приказал:

— Сохраняем спокойствие!

Сработало. Из уст до чертиков перепуганной женщины не вылетело ни звука, а пламя быстро угасло, превратившись в феникса, который, сделав пару взмахов крыльями, плавно приземлился на спинку кресла, рядом с которым стоял я. Оглядев чету и задержав взгляд на мистере Дурсле, Фоукс вопросительно уставился на меня:

'Это его нужно доставить Помфри?'

Ухмыльнувшись, я мысленно ответил:

'Нет. Нужный нам кандидат сейчас прихорашивает перышки. Придется подождать!'

Ожидание растянулось на несколько долгих минут, наполненных тягостным молчанием. За это время Дурсли не произнесли ни словечка, не пошевелились и даже дышать старались через раз. Их разумы заполнил липкий страх, который волнами накатывал на нас с Фоуксом, заставляя чувствовать себя неуютно. Похоже, после упоминания об убийстве и договоре с дьяволом эта безобидная демонстрация магии утвердила родственников Поттера в мысли, что мы можем сделать с ними все, что захотим. А я не желал попусту сотрясать воздух, пытаясь их в этом разубедить.

Но вот, наконец, в комнате появился мелкий Поттер, успевший умыться и сменить наряд. Теперь на нем была темно-синяя рубашка, серые фланелевые штаны и черная ветровка, на ногах красовались ботинки. В общем, абсурдные фаннонные утверждения, что нормальной одежды у Избранного никогда не было, ожидаемо не подтвердились. Ведь даже если особой любви к племяннику у Дурслей не наблюдалось, парочка не могла допустить, чтобы пацан позорил их репутацию, щеголяя на людях в откровенном рванье.

— Ого! — потрясенно воскликнул Поттер, заметив феникса.

Я усмехнулся столь милой непосредственности и произнес:

— Гарри, знакомься! Это мой фамильяр Фоукс. Он согласился помочь нам с тобой быстро попасть в Хогвартс… Минни, прости, но тебе придется, как и вчера, добираться своим ходом. Фоукс, это Гарри Поттер, сын Джеймса и Лили.

'Того шумного оленя, за которым ты иногда присматривал во время их игр в Запретном лесу' — пояснил я уже мысленно.

Феникс приветливо курлыкнул. Я успел ухватить лишь отголосок направленного Гарри образа, в котором было что-то типа: 'Рад познакомиться с птенцом выдающегося волшебника'. Глаза мальчика округлились еще больше:

— Говорящий… То есть, мне тоже очень приятно с вами познакомиться, мистер Фоукс. Вы потрясающе красивый!

Феникс горделиво приосанился и тряхнул хохолком, ну а я в этот момент пытался понять, что сейчас произошло. Вот так новости! В каноне о таком точно не упоминалось. Оказывается, мальчишка — прирожденный легилимент! И это явно не врожденный талант — в семье Поттеров змееустов не было, а Лили такими умениями не обладала, иначе я бы знал. Готов поспорить, все дело в крестраже. Только не в навыках Волдеморта, случайно 'просочившихся' в разум Гарри (такое возможно только в фанфиках), а в воздействии его характерной энергии на развивающийся очаг мальчика. Иными словами, 'якорь' Реддла выступил в роли природного источника, придавшего душе Поттера определенный 'окрас'.

Вот, почему мальчика прекрасно слушалась палочка, являвшаяся двойником инструмента Тома. Вот, почему пацан так остро реагировал на присутствие рядом с ним основы Волдеморта. Вот, почему он спокойно мог трындеть со змеями. Вот, почему природную защиту гриффиндорца Снейпу пришлось ломать так долго… М-да, такие задатки однозначно нельзя оставлять без внимания! Думаю, если Гаррика всерьез обучить и натаскать, он не только Северуса, а даже меня самого за пояс заткнет! Но об этом можно подумать и позже.

Подняв свой рюкзак с пола, я забросил его на плечо и сказал:

— Гарри, у тебя еще будет возможность пообщаться. А сейчас возьмись за мою руку и ничего не бойся.

Мальчик послушно ухватился за мою кисть. Понятливый Фоукс, вспорхнув с кресла, подлетел ко мне и вцепился когтями в костюм. Почувствовав, как тело становится невесомым, я еще успел сообщить Минерве, что мы будем ждать ее в Больничном крыле, а в следующую секунду меня с испуганно ойкнувшим Поттером поглотил огонь. За секундным ощущением полной дезориентации последовал звук разбивающегося стекла и недовольный возглас:

— Господин директор, вы опять?!

Когда пламя угасло, я увидел целительницу и разбитую банку у ее ног. К счастью, пустую. Не дожидаясь моих оправданий, старушка взмахнула волшебной палочкой. Под ошеломленным взглядом Поттера осколки стекла собрались в целую посудину, которая взлетела в воздух и спряталась на одной из висевших на стене полок. Прочистив горло, я извиняющимся тоном произнес:

— Прошу прощения, Поппи, я не хотел тебя пугать. Вот, позволь представить тебе Гарри Поттера, больше известного как Мальчик-Который-Выжил. Гарри, это мадам Помфри, главный колдомедик Хогвартса. Сейчас она тебя осмотрит.

— Зачем? — настороженно уточнил пацан.

— На всякий случай. После услышанного я уже не уверен, что твои опекуны уделяли должное внимание твоему здоровью.

— Приятно познакомиться с вами, мистер Поттер, — с легкой улыбкой кивнула целительница и повернулась ко мне: — Но начнем мы с вас, господин директор!

Я уже хотел возразить, поскольку на счету была каждая секунда — МакГонагалл, вынужденная идти пешком от школьных ворот, могла появиться в любой момент. Однако Поппи, не отходя от кассы, решительно принялась опутывать меня диагностическими заклинаниями, и выражать свое несогласие стало бессмысленно и даже опасно — спешка могла не понравится пацану. Впрочем, немного погодя я понял, что выбор женщины даже сыграл мне на руку. Беспокойство Гаррика, с любопытством наблюдавшего за действиями целительницы, быстро утихло.

Закончив с осмотром, Помфри 'на глазок' налила из пузатой бутылки в кружку знакомое неароматное зелье и протянула мне. После чего объявила:

— Теперь приступим к вам, мистер Поттер! Постарайтесь не двигаться. Гарантирую, это не больно!

Переправив в себя тошнотворную жидкость, я принялся внимательно следить за женщиной, которая подошла к порученному ей делу крайне обстоятельно. Одними заклинаниями дело не ограничилось. Получив результаты от диагностических плетений и не заметив ничего подозрительного (что лишний раз доказывало высочайший уровень маскировки, наложенной Дамблдором на крестраж), Помфри достала из ящика стола специальные артефакты и уже с их помощью продолжила изучать мальчика.

Видя, как изменилось лицо Помфри, разглядывающей шрам Гарри в странное устройство, напоминающее обычную лупу с подсветкой, я поспешил переключить внимание маленького пациента на себя: