Олег Бубела - Дамби - не гад!

Что странно, ведь плата за обучение для них была довольно низкой. Можно даже сказать, чисто символической, если сравнивать с тем же Шармбатоном, в котором ученикам за каждый курс приходилось отстегивать немаленькую сумму (за исключением пары-тройки счастливчиков, получающих министерскую стипендию). Поэтому я не находил ничего удивительного в желании сестры Стомпа сэкономить, используя его новую работу, как предлог или оправдание для своего супруга-француза, а вот резкое пересыхание ручейка учеников-иностранцев, на которое Альбус даже не обратил внимания, порождало нехорошие подозрения.

Конечно, этому факту можно подыскать множество разумных объяснений — традиции, желание с младых ногтей обрастать полезными связями, особенности менталитета, преемственность обучения, враждебность английского окружения, резкое неприятие местных законов. Может, косвенно повлиял жесткий запрет на прием в Хогвартс сквибов, имена которых даже не появлялись в созданной Основателями Книге Допуска. Вот только мне кажется, что все вышеперечисленное здесь ни при чем. Просто погрязшей в предрассудках магической Англии прочие государства объявили бойкот. Они не обрывали контакты с островами, не закрывали дипломатические представительства, а просто махнули на страну рукой, как на сварливого старика-маразматика, одной ногой стоящего в могиле.

И такое игнорирование способно объяснить как изрядно затянувшуюся первую магическую войну, так и канонное противостояние с Волди, который после своего возрождения устроил форменный беспредел и всеми силами стремился пустить Статут хворостоге под хвост. Да, соседи охотно принимали спасающихся от террора беглецов, но навалиться на Темного Лорда всем миром, как это было с Гриндевальдом, отчего-то не стремились. Наверняка рассчитывали, что безумец приблизит конец агонизирующей Англии… Но что толку гадать на кофейной гуще? Я ведь не политик, и даже при наличии неоспоримых фактов могу составить картинку, и близко не похожую на реальность.

Вновь сработали чары оповещения, но в кабинет вошел не Гораций Слизнорт, которого я поставил почти в самый конец списка, а вернувшаяся 'с полей' МакГонагалл.

— Вечер добрый, Альбус! — улыбнулась женщина. — Ты хотел меня видеть?

— Да, хотел, — сухо отозвался я. — Присаживайся!

Слегка удивленная моим тоном, Минерва послушно устроилась на диванчике. Подойдя к ней, я сложил руки за спиной, поглядел на профессора сверху вниз, как сержант на 'духа'-залетчика, и строго спросил:

— Итак, объясни мне, почему у моего верного заместителя напрочь отсутствует чувство юмора, по какой причине она вдруг решила вдребезги разругаться с деканом Хаффлпаффа, и отчего о столь серьезных проблемах в моем коллективе я узнаю последним?

МакГонагалл опустила голову и зло выдохнула:

— Так и знала, что Спраут на меня нажалуется. Вот же, стерва!

— То есть, ты пришла к Помоне, наорала с порога, обвинила во всех смертных грехах, не дав ни слова сказать в защиту, оскорбила и удалилась, хлопнув дверью, а стерва все равно Спраут? — язвительно протянул я. — Где логика?

Минерва угрюмо молчала, а в ее эмоциях не наблюдалось ни тени раскаяния. Я тяжело вздохнул:

— Знаешь, если бы ты сейчас заявила, что ничего этого не делала, я бы тут же бросился искать таинственную ведьму, укравшую твой локон для оборотного и устроившую в школе безумный спектакль, желая очернить доброе имя Минервы МакГонагал. Потому что еще утром я был готов поклясться — ты не станешь просто так оскорблять Помону. Свою коллегу, с которой проработала столько лет плечом к плечу, свою единомышленницу, посветившую жизнь воспитанию детей и радеющую за процветание школы, свою давнюю подругу, которой можешь доверить любые секреты.

Удар попал в цель — в сознании профессора появилось чувство вины. Пока еще очень слабое и больше похожее на стыд, но это уже было прогрессом.

— Но главное, я не понимаю причин твоего поступка, — продолжал я. — Из-за чего вы вообще сцепились? Не из-за моей шутки, ведь так? Я пытался разговорить Спраут, но она отчего-то молчит, как партизан на допросе. Обиделась, наверное. Поэтому, будь добра, изложи мне свою версию вчерашних событий… Ну же, я жду!

Помявшись, Минерва, принялась исповедоваться. Поначалу неохотно и не поднимая взгляда, но постепенно все больше распаляясь.

— После нашего разговора я решила заглянуть к Помоне… Узнать, какая доля шутки была в твоих словах. Она рассказала мне про случай с крысоловом… И при этом улыбалась, как будто не чувствовала своей вины в происшедшем. Надо же, сама притащила эту дрянь, позволила ей причинить тебе вред, а после делает вид, будто так и надо! Подобное наплевательское отношение меня жутко разозлило. Неужели она не понимает, что тебе и так нелегко? Что тебе приходится ради блага Хогвартса, ради блага всех нас жертвовать драгоценным здоровьем? Нет, ей этого не понять, она думает только о своих проклятых растениях! Загремел начальник в больничное крыло с магическим истощением — прекрасный повод, чтобы стребовать с него разрешение увеличить территорию теплиц. Ведь в столь плачевном состоянии он не посмеет отказать! Попросил директор порадовать своего друга-лесника каким-нибудь зеленым хищником — можно взамен выбить у него помощника. А то, видите ли, сложно одновременно и лекции детям читать, и выращенные ингредиенты в аптеки Лютного продавать!

МакГонагалл с вызовом посмотрела на меня. Ее ноздри воинственно раздувались, щечки раскраснелись, а глаза яростно сверкали, добавляя профессору привлекательности. Очаровашка! Мням… Ох, не о том думаю!

— То есть, ты хочешь сказать, что вчерашняя ссора была продиктована исключительно заботой обо мне? — уточнил я.

Женщина молча кивнула, не подозревая, что тем самым загоняет себя в ловушку.

— Иными словами, ты считаешь меня несмышленым ребенком, за которым нужен постоянный присмотр? Тогда не объяснишь, почему этому 'ребеночку' доверили столь ответственный пост директора школы? Он же не способен без мамочкиного одобрения набрать новый персонал! Еще пригласит каких-нибудь проходимцев с улицы или учредит должность, которая в Хогвартсе напрочь не нужна! Также, исходя из твоих утверждений, он не может самостоятельно решать вопросы целесообразного использования школьной территории, не способен уследить за сотрудниками, которые за его спиной занимаются незаконной деятельностью, не в силах никому отказать… Какой ужас! Интересно, почему этого набитого дурня все еще величают Великим Магом и до сих пор не поперли из Визенгамота?

К концу моей тирады профессор растеряла весь свой воинственный запал. Теперь в эмоциях красавицы властвовали смущение и стыд, заставивший заалеть кончики ее ушей. Полюбовавшись поникшей моськой МакГонагалл, я заявил: