Олег Бубела - Проводник

Поскольку в правой руке у меня был зажат Поглотитель, его я и вонзил в череп невероятно живучего создания. Пока холодная струйка энергии не иссякла, мне пришлось подскакивать трижды, уворачиваясь от когтистых лап. Наконец тварь затихла. Выдернув клинок, я решил проверить одну бредовую догадку, подошел к валявшейся под окном обезглавленной туше и легонько ее пнул. Та задергалась и засучила лапами.

— Вот ведь тараканы хреновы! — воскликнул я с восхищением и снова применил заветный кинжальчик.

— Почему тараканы? — поинтересовалась Вика.

— А эти насекомые после потери головы тоже могут прожить десятицу, пока не сдохнут от голода.

Осушив недобитка и вернув «брата» в ножны, я быстро натянул штаны и с сожалением оглядел растерзанную, изгвазданную в крови перину. Восстановлению она точно не подлежала. Хорошо хоть подушки уцелели. Заглянув в комнату рыжей и убедившись, что части тела разрубленной эльфом твари признаков жизни не подают и силой делиться не желают, я вышел на двор. Открывшаяся моему взгляду картина была, мягко скажем, необычной — Ушастик с сосредоточенной миной на лице ощупывал подживавшую грудь Лисенка. Рыжей, судя по эмоциям и прерывистому дыханию, этот процесс доставлял огромное удовольствие, поэтому я почувствовал укол совести, но все равно попросил:

— Дар, отвлекись ненадолго!

Голубки вздрогнули от неожиданности. Рыжик, поглядев на меня, смущенно потупилась, а эльф насупился и хмуро уточнил:

— Чего тебе?

Я протянул брату Поглотитель:

— Вот, держи. Прогуляйся до твари, которой ты выпустил кишки, и пополни свой резерв.

— Но…

— Она еще жива. Я только что добил двух в нашей комнате.

Удивленно вскинув брови, Ушастик взял кинжал и поспешил к месту схватки, а я оглядел смущенную девушку:

— Ты как себя чувствуешь?

— Хорошо! Ничего уже не болит, все царапины зажили, а Дар пообещал, что после его массажа на коже даже шрамов не останется! — радостно затараторила Лисенок. — Он ведь такой хороший маг. И лекарь тоже. Просто скромный очень… Ой, совсем забыла его поблагодарить, вот я глупая! Он же спас меня… и котят. И так сильно переживал, когда увидел, что меня покусали, а я даже «спасибо» не сказала.

— Ничего, успеешь еще! — улыбнулся я. — Лучше расскажи, как вышло, что тебя покусали, а то я умудрился все пропустить и теперь сгораю от любопытства.

Лисенок поникла и нехотя приступила к рассказу. Разбуженная моим воплем, рыжая вскочила с лавки, схватила перевязь с ножами и принялась лихорадочно напяливать ее на себя. В самый разгар процесса от окна послышалось рычание, и в комнату запрыгнуло «ужасное чудовище». От испуга Лисенка разбил паралич. О том, чтобы воспользоваться ножами или просто попытаться выбежать за дверь ребенок не задумался, а потом стало поздно. Шумно втянув носом воздух, тварь прыгнула на девушку, которая только и сумела, что закрыть лицо рукой, в которую тотчас вонзились острые клыки.

Выронив перевязь, Лисенок завизжала. Тут в дело вступили котята, которые последние ночи повадились проводить в ее компании. Надо отметить, Мурка отлично поработала, вдалбливая отпрыскам правила поведения в разных ситуациях. Оценив разницу в весовых категориях, пушистики, не сговариваясь, выбрали единственно верную тактику — стремительные атаки с разных сторон и быстрое отступление. Почувствовав, что кто-то посмел укусить ее за ляжки, тварь выпустила добычу, развернулась, между делом полоснув когтями по груди Лисенка, и сосредоточилась на мелких противниках. Котята успели еще трижды цапнуть незваного гостя, умудрившись не подставиться под удар, после чего появился Ушастик и порезал мутанта на мелкие дольки прямо на глазах у Лисенка, все это время в ступоре просидевшей на полу. А сейчас рыжая была сильно расстроена тем, что сплоховала в критический момент.

— Дар так хвалил меня. Говорил, что у меня талант, что совсем скоро я стану метать ножи не хуже него. А когда нужно было на деле показать, чему я научилась, я забыла обо всем. Сейчас я понимаю — мне следовало запустить нож в голову монстра, когда тот влез в окно, или порезать его, когда он на меня прыгнул. Но вместо этого я застыла столбом, уставившись на его клыки… Ник, мне было так стра-ашно!

Лисенок уткнулась мне в грудь и разрыдалась, а я подавил желание выругаться. Ну что за непруха, опять довел ребенка до слез! Обняв рыжую, я попытался ее успокоить, шепча в остроконечное ушко:

— Шш… не надо плакать. Всё в порядке, все живы и здоровы. И то, что ты не смогла отличиться в схватке — не беда. Я уверен, у тебя впереди будет еще масса поводов погеройствовать. Не расстраивайся, в следующий раз у тебя обязательно все получится!

— Не правда-а! — ревела белугой рыжая. — Я бесполезная трусиха-а!

— Да что ты! А не напомнишь, кто недавно держал в страхе целую деревню? Кто не побоялся подойти к искателям-нелюдям, одним видом вызывающим дикий ужас у окружающих, и нахально напросился к ним в семью? Кто с воинственным кличем кинулся на первого попавшегося крокодила? Кто самое… нет, это из другой оперы. Ну, испугалась с непривычки обезьяны-переростка, подумаешь! Такое с каждым бывает, и не нужно делать из этого трагедию.

— Но ты же не испуга-ался!

— Еще как испугался! Скажу по секрету, я едва со страху не обделался, когда к нам в окно заглянула одна из тварей.

— Неправда! — упорствовала Лисенок. — Я видела! Даже у Дарита от испуга руки дрожали, а ты спокойно отдавал приказы. Посоветовал Дару оглядеться, позаботился обо мне с Муркой, а потом смело отправился убивать тварей. Вот потому ты командир, а я — полное ничтожество. Я никогда не стану такой храброй, как ты-ы!

Наплевав на приличия, я нарушил данное Мурке обещание, укрыв рыдающего ребенка покрывалом теплых эмоций, и тихо произнес:

— Знаешь, мой папа как-то сказал: не боятся только дураки. Страх есть у каждого разумного существа, это защитная функция организма, которая повышает его выживаемость. Но все хорошо в меру. В больших дозах страх из помощника превращается во врага, и в этом случае нужно его вовремя поймать и усмирить. Как это сделать? Очень просто! Достаточно вспомнить о правиле трех «Н»: пока у тебя все в порядке, боятся нечего, когда ты попал в передрягу, бояться некогда, а когда все закончилось, бояться незачем. Я на всю жизнь запомнил его слова и с тех пор придерживаюсь этого правила. И тебе советую. Как говорится, не тот смельчак, кто ничего не боится, а тот, кто научился держать свой страх в узде.

Мой дар убеждения, подкрепленный эмпатией, принес ожидаемый результат — Лисенок успокоилась. Шмыгнув носом, девушка подняла зареванное личико и, глядя мне в глаза, твердо заявила:

— Я научусь. Обязательно научусь!