Miss Sabrina - Подобная Сильмариллу (СИ)

И я напряглась из последних сил. Магия, которой я воспользовалась, действовала как на тело, так и на разум. Я надеялась, что Саурону сейчас больно, как было больно и мне. Мне казалось, что я разваливаюсь на части, но я продолжала давить. Я надеялась, что разум Саурона тоже сейчас бурлит от боли, и что его контроль и над самим собой, и над спящими эльфами, и над своей армией, ослабел хоть немного.

— Уходи! — кричала я, корчась от невыразимых страданий. — Отпусти нас!

Получи! За Маглора, за Келебримбора, за Эрегион, за мое разбитое сердце… Умри, Саурон, и не только моя жизнь станет намного лучше…

Из последних сил я открыла крепко зажмуренные глаза, и их обожгла вспышка от моей же магии. Боль в глазах была почти невыносимой, но я смогла увидеть лицо Саурона, и на нем было изумление.

— Остановись! — услышала я. — Хватит, Сильмариэн, прекрати!

— Нет! — я усилила натиск, но силы покинули меня, свет погас, и я рухнула на пол, стараясь сохранить ускользающее сознание.

Мы больше не были одни. Прибежали воины, раненные и целители проснулись, и госпиталь наполнился криками. Несколько эльфов кинулись к Саурону, но тот отшвырнул двух, пусть и с трудом, и подошел ко мне.

Я не могла встать с пола. Во рту чувствовался кровавый привкус. У Саурона кровь текла из носа, но мне было гораздо хуже — кровь поднималась откуда-то изнутри, и проявлялась во рту невыносимым привкусом. Глаза страшно болели. Я не хочу снова умереть…

— Ты поплатишься, Сильмариэн, — сказал он, вытирая кровь. — Ты сделала неверный выбор. До встречи.

Обратившись в летучую мышь, Саурон вылетел из госпиталя, разбив окно. Я смотрела, как он улетает, теряя последнюю связь с миром.

— Госпожа, вы в порядке? — кричал кто-то, но я с трудом слышала этот голос, погружаясь в объятия чего-то, что не было сном, но, однако, не было и смертью.

Я настолько долго приходила в себя, что не видела ничего. Ни как в Эрегион пришла долгожданная помощь в лице Элронда. Ни как вслед за Элрондом на подмогу приходили еще эльфы и гномы из Мории. Ни как Саурон нес перед собой истерзанное тело бедного Келебримбора, чтобы сокрушить дух своих противников. Все это я услышала потом. И это было к лучшему.

Но я помнила, как Эрегион окончательно пал. Как горели последние здания, как разбегались последние эльфы. Кто-то бежал в Ривинделл, кто-то в Линдон. Уже способная управлять и своим разумом, и своим телом, я отправилась в Линдон, хотя он и был дальше, и этот поход был не легче перехода по льдам Хэлкараксэ. Я выбрала Гавани, потому что не совсем доверяла новой крепости Имладрису. Вдруг она будет не настолько крепкой, чтобы суметь сдержать врага? Элронд был уверен в обратном, но все же… А до моря Саурону еще нужно будет добраться — последних бегущих из Эрегиона Темный Майа, слава Эру, никак не преследовал. Может быть, думал, что мы и так умрем.

Первые несколько недель после борьбы с Сауроном мне было совсем плохо. Говорили, что я находилась на грани жизни и смерти. “Не в первый раз”, - подумала я, услышав это. Сама же я это время практически не помнила — почти все время я была без сознания, а когда приходила в себя чувствовала лишь боль. Болело все — внутренности словно скрутили в тесный клубок и сжимали его, но особенно невыносимой была резь в с трудом открывающихся глазах. Еще несколько лет я радовалась только пасмурной погоде и не могла даже посмотреть на небо, пока на нем было солнце. Но к тому времени, когда нам пришлось убегать из павшего Эрегиона, я была уже более или менее здорова — могла не только самостоятельно передвигаться, но и помогать больным и раненным, которых мужчинам приходилось нести на себе или сплетенных прямо в лесу носилках.

Да, мое самочувствие было не блестящим, путь был очень тяжелым, но все же до Линдона мы добрались более или менее без приключений. В лесу было очень страшно, темных тварей расплодилось в избытке, но никто не попался нам по пути, и никто нас не преследовал.

То ли это было случайностью, то ли злой шуткой Саурона, но я, потеряв Девять Колец, не потеряла своего кольца невидимости. Оно было там же, куда я его бросила, ринувшись спасать Келебримбора, друга, которого я все же не уберегла — в кармане бывшего на мне платья. Как оно не выпало оттуда, пока меня выносили с поля битвы, осталось для меня загадкой. Сначала я хотела избавиться от этого кольца — растоптать его, как я сделала это с первым подарком Майрона еще в Валиноре, сжечь, уничтожить, забросить куда-нибудь, где его не нашла бы ни одна живая душа. Но я сдержала этот порыв. Времена были опасные, и кольцо могло бы мне пригодиться, оно работало лучше, чем чары по отведению глаз, которые могли подвести, или на которых могло бы не остаться сил. Однако я решила не пользоваться кольцом без веской причины, и оно ни разу не пригодилось мне во время похода в Гавани. И я боялась пользоваться им, ведь оно могло привлечь внимание Саурона… Я боялась этой вещи и хранила ее.

Эрегион уже был разрушен, но мрак этой войны не покинул Средиземье, а лишь крепче охватил все наши несчастные земли. Саурон долго копил силы, сидя в Мордоре (какое омерзительное, но подходящее ему название!), и когда он напал, все увидели, что его силы воистину безграничны. Ни Гил-Галад, ни Элронд, ни Келеборн не могли победить его окончательно. Войско врага редело, но не было сломлено. Пока что Линдону ничего не грозило, но спокойствия его жителям это не прибавляло. Все знали, что мы можем оказаться под угрозой в любую минуту. Стоял Имладрис, стоял Линдон — а за ними бушевала тьма. Враг завладел Семью и Девятью Кольцами, что же ему еще было нужно?

— Я думаю, ты заслуживаешь знать кое-что. Саурону нужно не только покорить наши земли, — ответил мне однажды Келеборн, вернувшийся с очередной битвы, бушевавшей в глуби Средиземья, когда я задала ему этот вопрос.

И Келеборн рассказал мне все про Три Кольца. Он не сказал, кто их носит, и я это приняла. Я была благодарна тому, что он счел нужным рассказать мне про их существование. Я была в ужасе, поняв замысел Врага. Получив Три Кольца, он получил бы огромную власть над эльфийским народом. Ему даже не пришлось бы ничего завоевывать. Этого никак нельзя было допускать.

Война бушевала, и как-то незаметно угроза докатилась до самого моря. Гавани были под ударом. Я, как и раньше, отправилась в госпиталь, и лечила раненных, которых приносили с окрестных битв, а потом уже и с битв у границ Линдона, даже когда мне самой становилось плохо, даже когда я думала, что больше не могу. Я была такой уставшей, что у меня не было сил даже думать о том, что произошло.

Со мной ничего не происходило всю войну, пока я не увидела корабли… Огромные красивые корабли пришли с моря, и сначала я даже подумала, что это Валинор пришел к нам на помощь, что Валар не забыли о Средиземье, и явились именно в тот момент, когда, казалось бы, все уже было кончено, и Линдон был на грани разорения. Но нет. Это был Нуменор. Люди, возглавляемые королем Тар-Минастиром, очистили от врагов Гавани, а потом уже, вместе с Элрондом и Гил-Галадом, весь Эриадор. Саурон бежал. Мы были в руинах, но мы были живы и свободны, но не было никаких праздников и веселых возгласов — мы слишком многих потеряли, и многим выжившим остались лишь поминальные костры и разрушенные поселения.