Катерина Снежинская - Тролли тоже плачут

— Тролль боится зло больше альв, — добавил вдруг Гры и, поднявшись, проворно скрылся за деревьями.

Алексу потребовалась пара секунд, чтобы осознать: кажется, это сейчас сарказм прозвучал.

— Надо же, а я и не знал, что тут такие дела творятся, — задумчиво протянул егерь. — Когда телеграмму вашу получил, думал, опять в Элизии напутали что-то.

— Я так понимаю, что аудиенция окончена? — растерянно предположил Росс. — А продолжить её никак нельзя?

— Ну, я спрошу, конечно. Но пока вас явно видеть не хотят.

Всё же, не зря Мастерс утверждал, будто работа детектива на девяносто процентов состоит из тренировки выдержки и мышц ног. На девять из результатов, доказывающих, что ты дурак. И только один процент оборотень отводил на ценную информацию.

Приходилось признать, что и Рон бывает прав.

Мастерс красовался. Ну, вот просто красовался и всё. Шёл себе, словно прогуливаясь, да ещё невесть где прихваченной веточкой помахивал. Разве что не насвистывал. Но шёл оборотень вполне целеустремлённо. Приходилось верить: он знал, куда направляется.

Самое странное — Каро это не злило. За работу с давным-давно высохшей тряпкой и определением крови именно дварфа она заслужила от оборотня похвалу. Вполне заслуженную, между прочим. Все манипуляции теург проделала легко и изящно, тоже не без показухи. Напугав явлением эфирного образа господина Кархара, а попросту говоря его призрака, хозяйку кабака едва не до икоты. Так что Рон имел право на собственную порцию профессионального шика.

— И как ты тут чего-то чувствовать можешь? По-моему воняет только какой-то дрянью! — проворчала Курой, брезгливо косясь на очередную груду неопределимого, но ужасно противно выглядящего хлама под забором очередной лачуги.

Ни в этом, ни в ему подобных районах теург еще никогда не бывала. И лишь сейчас осознала, насколько ошибалась в понимании определения «трущобы». Тут просто не имелось домов выше двух этажей. Никаких тебе многоквартирных зданий — только жалкие коробки-лачуги. А собирали их, по всей видимости, из всего, что на свалке найдётся: доски так доски, старые ящики так старые ящики, картон так картон.

Некоторые, вероятно, особо зажиточные, дома огораживали заборы, сколоченные по тому же принципу: штакетник, который внезапно переходил в металлическую сетку. Но через пару шагов рабица заканчивалась, а начинались хлипкие, полусгнившие доски, даже не прибитые, а приваленные друг к другу.

Кое-где за такими заборами мокли под унылым дождем жалкие огородики. Но таких тут имелось немного. Видимо, местные жители не утруждали себя заботами о хлебе насущном.

— Детка, ну ты же знаешь: на самом деле я не запах чую, а просто так потоки идентифицирую. Про обострённое обоняние врут всё, — несколько свысока отозвался Мастерс. Правда, тут же и добавил, смягчая свой снобизм. — Но без тебя я этого дварфа никогда бы не нашёл. Точнее, нашёл, в конце концов. Но проверять бы мне пришлось всех, кем тряпка пахнет. А к ней, боюсь, многие руки успели приложить.

Таким образом, комплименты профессионализму напарника стали обоюдными. И вполне можно было мирно сосуществовать дальше.

Точнее, можно бы было мирно сосуществовать дальше, не испорть всё, понятно, Рон. Его не остановило даже то, что Курой благородно пропустила очередную «детку» мимо ушей.

— Слушай, Каро, а у тебя грудь какая? — ненавязчиво так поинтересовался оборотень.

Теургу даже показалось, что она ослышалась. Девушка недоверчиво покосилась на Мастерса, но тот, к сожалению, ухмылялся в своей обычной наглой манере, косвенно подтверждая: нет, галлюцинациями Курой по-прежнему не страдает.

— Ну, грудь, — не дождавшись ответа, пояснил Рон, да еще и руками продемонстрировал нечто такое, описав полукруги от собственных плеч до пояса. — Я имею в виду форму. А то под этим корсетом и не разберёшь ничего. Понимаешь, у меня есть теория, что характер женщины можно определить по форме груди. Вот я и хочу узнать, какая ты есть, а какой прикидываешься.

В жизни Каро уже бывали случаи, когда она не сразу находила, что ответить. Но вот онемела девушка впервые. Даже неопределённых звуков не могла выдавить.

— Вот, например, есть яблочки. Такие небольшие, кругленькие и крепенькие, — как ни в чём не бывало, продолжал рассуждать оборотень. — Обычно у их обладательниц характер лёгкий, смешливые они. И без особых претензий. А вот от дынек лучше держаться подальше — ревностью замучают. Но хуже всего это уши спаниеля. Стервы, зануды и чаще всего ещё и ханжи. Ну же, давай, у тебя что? Можешь не говорить, а ладошками показать.

— У меня груди нет! — выпалила девушка.

И только потом осознала, что ляпать такое не стоило.

— Ну, ты на себя наговариваешь, — осклабился Мастерс, внимательно разглядывая торс теурга. — Что-то точно есть. Значит, абрикосики. Тоже неплохо. Обычно такие дамочки оказываются в постели ещё теми штучками.

— Да как ты… Да как у тебя… Да я… — Каро задохнулась, не в силах договорить ни одной фразы до конца. — Да я тебе по роже сейчас как дам! Специально бесишь?

Уж лучше бы она молчала. Или действительно дала наглому оборотню пощечину. Ну, или, на крайний случай, в обморок упала. Именно так поступают хорошо воспитанные барышни, а не употребляют слова «рожа» и уж тем более не интересуются, специально ли их бесят.

— Ага, — осклабился детектив еще гаже, — специально. Просто ты, когда серьезная, у тебя мордочка становится постной аж жуть. Хоть сейчас проповеди читай. Проще надо быть, Каро. И окружающие к тебе потянутся. Ты же нормальная девчонка! Только зашнуровала себя, как вот в этот самый корсет. Зачем? Кстати, мы пришли. Тут этим дварфом всё провоняло.

Курой дышала, как загнанная лошадь. Так, что вышеозначенный корсет ей в рёбра впивался. Но симметричного ответа найти так и не сумела. Поэтому просто развернулась на каблуках и двинула к лачуге, на которую указал Рон.

— Стой! — придержал её Мастерс за плечо. — Куда ты лезешь? А если он на тебя с ножом попрёт?

— Хватит меня учить! — прошипела теург, сама того не замечая, оскалив клычки. — Разберусь, не маленькая! А ты иди дальше… груди классифицируй!

Курой вывернулась из-под ладони оборотня и едва ли не побежала вперёд, уже даже и дороги не разбирая.

К несчастью, ножа под рукой разыскиваемого детективами Нирго Кархар не оказалось. А, может, он лежал слишком далеко или дварф считал холодное оружие малоэффективным. Так или иначе, но крышка ящика, такого, для гвоздей, что в скобяных лавках используют, а тут заменяющая окно, откинулась, ударившись о стену. Девушка только и заметила что-то продолговатое и блеснувшее чёрным. Хотя, вроде, этот цвет в принципе блестеть не может. Но понять, что, собственно, она увидела, теургу не дали. Уже в следующий миг Каро сбило с ног и вдавило в грязь дикой тяжестью. Курой открыла рот, но только жидкой грязи зачерпнула. И громкий — какой-то неправдоподобно громкий — хлопок рванул барабанные перепонки. И то, что впечатывало теурга в землю, дёрнулось, будто содрогнулось.