Пол Кемп - Богорождённый

Бреннус почувствовал, как ментальные руки движутся в его сознании, изучая, нащупывая. Он не сопротивлялся. Он позволил Магадону увидеть всё, почувствовать глубину своей ненависти.

— Он убил вашу мать, — тихо сказал Магадон.

— Я видел, как он это сделал, — ответил Бреннус.

— Я знаю, — неожиданно сочувственным голосом сказал Магадон.

Отполированные зеркальные плиты зала показали луг, где Ривален убил Алашар. Она лежала среди цветов, вытянув руку.

— Возьми меня за руку, — прошептала она.

Бреннус отвёл взгляд.

— Пожалуйста, я не хочу это видеть!

Образы пропали.

— Он показал это тебе, твой брат. А ты показал мне.

Боль в голове Бреннуса отступила. Он мог только кивнуть.

— Мне жаль, — сказал Магадон. — Тебе придётся уйти, принц Бреннус…

В груди Бреннуса зажглась надежда.

— Нет, позволь мне помочь…

Тени справа от Бреннуса углубились и из них вышел его всевышество. Его платиновые глаза пылали, тьма кипела вокруг него. Его всевышество укрывали магические защиты, столь сильные, что искажали пространство вокруг. Он сразу же оценил происходящее, нацелил посох на Магадона и выпустил разряд чёрной энергии, который был способен расправиться с архангелом.

Энергия ударила Магадону в грудь и швырнула его через весь зал. Он ударился в противоположную стену с достаточной силой, чтобы воздух с шумом вылетел из его лёгких. Но удар его не убил. Взгляд Магадона упал на его всевышество, и голову мага разума охватил фиолетовый свет.

Его всевышество застонал, покачнулся, прижал пальцы к вискам. Тени вокруг него бешено завертелись. Струйки крови потекли из носа. Он снова поднял посох на Магадона.

— Прекратите! — сказал Бреннус, шагнув между ними и подняв руки. Он стоял прямо под Источником. В зеркальных панелях снова и снова, бесконечно повторялись их отражения.

Магадон неуверенно поднялся на ноги. Его всевышество держал посох наготове.

— Что такое, Бреннус? — спросил Теламонт.

— Покажи ему, — сказал Магадону Бреннус. — Покажи ему, что увидел в моей голове. Покажи ему.

И маг разума показал. Стены палаты мифаллара воспроизвели воспоминания Бреннуса о том, что Ривален показал ему: как Ривален убивает мать на цветочном лугу, её вытянутую руку, его отказ взять её за руку, пока мать умирала, последнее желание Алашар стать инструментом его падения.

Теламонт молча смотрел на это, клубящиеся вокруг тени были единственным, что выдавало его внутреннюю борьбу. Когда все закончилось, Теламонт посмотрел на Бреннуса, и свет его платиновых глаз поблек.

— Вот с чем вы мирились все эти годы. Вот на какой компромисс пошли. Ваша жена, ваше всевышество. Моя мать. Это сделал Ривален. Ривален. Он должен заплатить, чего бы нам и империи это не стоило.

— Как? — спросил Теламонт.

Бреннусу его вопрос показался очень странным, менее повелительным, больше похожим на отца, какого он помнил до гибели Алашар.

— Всё уже началось, — сказал Магадон.

Бреннус почти забыл о нём.

— Ривален безумен, ваше всевышество. Вы об этом знаете. Он хочет умереть и забрать с собой весь мир. Его нужно остановить и заставить заплатить за всё.

— Я не могу убить собственного сына, — сказал Теламонт.

— Отец…

— Просто уходите, — сказал Магадон. — Забирайте людей из Саккорса и уходите. Вам не придётся никого убивать. Мы его остановим.

Теламонт выпрямился в полный рост, и в его голос вернулась привычная властность.

— Ты просишь меня покинуть имперский город.

— Саккорс уже мёртв, — ответил Магадон. — Источник — мифаллар — умирает. Когда он погибнет, вся сила пропадёт. Город рухнет с небес. Остались считанные часы.

Мгновение Теламонт молчал, потом сказал:

— Ты лжёшь.

— Нет, — просто отозвался Магадон, и его голос был полон печали. — Хотел бы я, чтобы это была ложь. Но он гибнет. Проверьте сами.

Теламонт сощурился. Его пальцы начертили в воздухе потаённые знаки, когда он сотворил заклинание. Почувствовав результат, он ахнул.

— Видите? — спросил Бреннус.

— Его не спасти, — сказал Магадон. — Ничего уже не сделать. Саккорс упадёт.

Но Теламонт молчал, и Бреннус представил, как кипят сейчас мысли отца.

— Отец? — окликнул он.

Глядя на Магадона, его всевышество произнёс:

— Мы уберём всех из Саккорса. Но я не стану помогать тебе в убийстве своего сына.

— Даже после того, что вы видели? — недоверчиво спросил Бреннус.

Его всевышество опустил голову.

— Даже после этого.

Тени забурлили вокруг Бреннуса, отражая его гнев.

— Уходите, — сказал Магадон. — У вас мало времени.

Когда они ушли, Магадон вернулся на своё место под Источником и продолжил бдение над умирающим. Он потянулся к Ривену через ментальную связь.

Если ты это слышишь, то я иду, и Саккорс — со мной.

С силой Источника в его распоряжении он и сам будет почти полубогом.

Если, конечно, Источник проживёт ещё достаточно долго, чтобы Магадон успел этим воспользоваться.

Время от времени он простирал свой разум вовне, чтобы проверить прогресс Бреннуса и Теламонта. Его сознание, усиленное Источником, ощущало, как пустеет Саккорс. Солдаты шадовар покидали город на везерабах. Кто мог, использовал заклинания перемещения или магический транспорт. Тех, у кого такой возможности не было, телепортировали на землю Бреннус или Теламонт — заклинаниями или с помощью теней. Они двигались быстро, эффективно, и за час всё население Саккорса исчезло. Всё, кроме одного шадовар.

Остался Бреннус Тантул, одинокая фигура на краю плато, на котором стоял покинутый город, статуя на носу города–корабля. Магадон представил, как Бреннус глядит на восток, в сторону Ордулина, в сторону вихря теней, омрачавшего небо, и продолжает острить свой гнев на точиле ненависти.

Магадон потянулся к его разуму.

Значит, ты остался?

Я не могу уйти , ответил Бреннус. Я должен увидеть, как он заплатит.

Магадон ощутил глубину ненависти Бреннуса к его брату. Он решил, что не может отказать шадовар.

Не вмешивайся, что бы ни случилось , сказал Магадон.

Бреннус не ответил.

Духи и призраки утраченного Элгрин Фау заволокли поле боя облаком темноты. К ним присоединилась нежить Царства Теней, хлынула тёмной волной вокруг башен и стен цитадели теней.

Войска Кании стояли строгими порядками, отрядами чешуйчатых, массивных рогатых дьяволов, длинных, согнутых бородатых дьяволов, сжимавших трезубцы, жужжащих осиных дьяволов, ордами шипастых дьяволов, туши которых покрывали густые ряды длинных игл, и крупных, вооружённых дьяволов в тяжёлых доспехах, которые ими командовали. Флажки и знаки отмечали отряды и их происхождение, и десятки тысяч мечей, рогов, чешуек и когтей стояли лесом острых углов и шипов, на который бросал себя Ривен и облако бестелесной нежити.