Василий Блюм - Найдёныш

Глядя, как огромные куски сдобренного травами и приправленного жгучими пряностями мяса исчезают в утробах товарищей, Мычка предупредил:

— На вашем месте, я бы не увлекался. Вполне возможно, вечером нам предстоит бой, и нешуточный, а с полным брюхом много не навоюешь.

Заглотив здоровенный шмат хлеба, и залпом опорожнив кубок хмеля, Шестерня прорычал набитым ртом:

— После седьмицы в лесу на воде и рыбе я не откажусь хорошенько отобедать, пусть даже это будет мой последний бой!

Отщипывая кусочки кислопахнущих желтоватых листьев, ворохом лежащих на небольшой плоской тарелочке, Зола произнес:

— От схватки не уклониться, а учитывая сказанное Себией об уровне заинтересованных сторон, работа пройдет особенно тяжело, но, все же, хотелось бы знать детали, чтобы, по возможности, избежать пустых усилий и необдуманных шагов.

Он вопросительно уставился на подземницу. Следом за магом подняли глаза и остальные. Ощутив себя в перекрестье требовательных взглядов, Себия, едва заметно оглянулась, проверяя, нет ли поблизости случайных ушей, понизив голос, произнесла:

— Узников держат в неприметном здании, неподалеку от тюрьмы.

— А почему не в тюрьме? — искренне изумился Шестерня. — Уж на что мы искушенная компания, и то, едва ноги унесли! Что ж говорить об обычных узниках, к тому же, потерявших всякую надежду…

Зола прошипел с явным недовольством:

— Кто унес, а кого и унесли — речь не о том. Ты можешь не перебивать?

Шестерня насупился, обиженно замолчал. Мычка укоризненно взглянул на мага, сказал примирительно:

— Почему не в тюрьме — понятно: слишком заметно, у всех на виду. К тому же, как вы, надеюсь, помните, у нас в гильдии узников содержали в самом защищенном месте, что не помешало нападавшим в считанные мгновения пробиться туда, куда, казалось, попасть невозможно вовсе.

Дождавшись, когда все замолчали, Себия закончила:

— Завтра утром узников под видом обычных граждан загрузят в ладью, после чего, увезут в неизвестном направлении.

Шестерня просиял, сказал понимающе:

— Обычных граждан большими отрядами не сопровождают.

— А если и сопровождают, то скрытно, — добавил Мычка. — Что нам также на руку — оружие труднее спрятать, дольше доставать, да и расстояние нужно выдерживать — идущие группой попятам дюжие «прохожие» слишком бросаются в глаза, чтобы остаться незаметными.

— Ты хочешь сказать, что охраны не будет? — поинтересовался Дерн.

— Будет, — ответила Себия. — Но на расстоянии, что даст нам драгоценное время.

Одно за другим, блюда исчезли в желудках путников и, вскоре, стол опустел. Осоловевшие, наемники по-очереди отваливались, распускали ставшие тугими пояса. Лишь Шестерня никак не желал отступать, вяло ковыряясь в миске, вылавливал мясные кусочки, макал в соус и закидывал в рот, но вскоре, сдался и он. К столу мягко приблизился корчмарь, застыл выжидательно. Себия выложила на столешницу несколько тяжелых тусклых монет.

Хозяин сгреб деньги, радушно произнес:

— Если что-то потребуется — только скажите. Здесь всегда рады гостям.

Дождавшись, когда корчмарь удалится, подземница негромко произнесла:

— На втором этаже я сняла комнату, когда вернемся — сможем отдохнуть.

— А мы уже уходим? — поинтересовался Зола.

Шестерня всполошился.

— Как уходим? Разве наши планы меняются? — Перехватив заинтересованные взгляды сидящих за соседним столом посетителей, пещерник произнес тоном ниже: — Ведь речь шла о завтрашнем дне.

— Или о сегодняшнем вечере, — напомнил Мычка.

— Нужно изучить местность, — терпеливо объяснила Себия. — Знание прилежащих улиц поможет нам сократить путь и сэкономит время.

— А обязательно идти прямо сейчас? — Зола поморщился. — Не очень удобно бродить на полный желудок.

— Здесь рано темнеет, а в наступающих сумерках, сквозь снежную пелену, много не разглядишь, — отрезала подземница.

Идти не хотелось, отяжелевшие после обильной трапезы желудки требовали отдыха, а завывающий в трубе ветер навевал сон, но голос Себии прозвучал требовательно, и, таки выбравшись из-за стола, наемники, нехотя двинулись к выходу. Насыщенный жаром воздух таверны остался позади, в лицо сыпануло снегом, а промозглый ветер охватил холодным одеялом, забрался ледяными пальцами под одежду, заставляя сжаться.

Не торопясь, двигались по городу, старательно минуя наиболее людные улицы и обходя патрули по широкой дуге. Сказался сытный обед, а быть может, ожидание предстоящего завершения рейда, но упавшее поначалу от необходимости вновь идти на улицу, настроение выровнялось, в лицах протаял интерес, наемники пошли шибче, с интересом приглядываясь к непривычной архитектуре города.

Несмотря на суровый климат, здания оказались проникнуты духом изящества: могучие бревна украшены затейливой резьбой, тяжелые глыбы стен подобраны так, что рисунок камня превращает грубую поверхность в затейливый орнамент, удивляющий глаз и вызывающий почти непреодолимое желание вглядеться пристальнее, пытаясь разобраться в хитросплетениях созданных природой и дополненных мастерством зодчих узоров.

С трудом протиснувшись через заваленный мусором переулок, оказались на небольшом пустыре, образовавшемся, судя по остаткам стен, на месте сгоревшего дома.

Себия указала на неприметный дом напротив.

— Там они и содержатся.

Дерн посмотрел на здание, сказал с сомнением:

— В этой избе? Ты не ошиблась? Я бы не рискнул оставлять столь ценных подопечных в таком ненадежном месте.

— Форма бывает обманчива, — ответила Себия. — И не забудь, подразумевается, что об этом никто не знает.

— Да и кто поручится, что в домах по соседству не затаился отряд гвардейцев? — задумчиво добавил Мычка.

Зола кивнул куда-то в сторону, поинтересовался:

— А это что за дворец? Очертания мне что-то смутно напоминают.

Шестерня хмыкнул, сказал зло:

— Еще бы. В казематах этого «дворца» мы провели незабываемое время. Местный пыточный инструментарий мне еще долго будет видеться в страшных снах.

Слова пещерника пробудили тяжелые воспоминания, и все невольно повернули головы, с брезгливым опасением взглянули на темную громаду тюрьмы, чернеющую неподалеку, подобно отвесному заснеженному утесу.

— Мне кажется, или к нашим «друзьям» пришли гости? — поинтересовался болотник.

Головы вернулись в прежнее положение, а взгляды уперлись в замерших у входа в дом подозрительных фигурах, обшаривая незнакомцев с ног до головы.

— Отойдем, — Себия указала на обломки стены, — не будем привлекать внимания.

Продолжая наблюдать за домиком, наемники сдвинулись, расположившись так, что со стороны улицы стали практически незаметны. Дверь домика вскоре распахнулась, и двое незнакомцев исчезли в проеме, остальные остались снаружи, привалившись к стене, принялись с деланным безразличием рассматривать крыши окружающих зданий.