Елена Лир - Точка искажения

— Да, и только потому, что его кандидатуру предложил поныне здравствующий Ульрих О’Трей. Чтобы прекратить кровавую войну, он заключил перемирие с Ди Наполи, которые сначала выступили на стороне зачинщика, но в итоге перешли в лагерь нынешнего регента Бранфилда. Тогда он был всего лишь старшим советником монарха. Но старый король был свергнут, зачинщик — убит, так что О’Трей посадил на трон нового правителя, кандидатуру которого поддержал также Род Ди Наполи, а себя герцог О’Трей назначил эдаким серым кардиналом. По-моему, очень умно. Серому кардиналу дозволяется гораздо больше, чем регенту, за каждым шагом которого бесконечно следят.

Ректор по-доброму взглянул на Эйлин и наморщил лоб, готовый к ее вопросам. Она же пыталась переварить полученную информацию, а главное — новость про рабов.

Ректор задумчиво повертел камень в руках… еще раз взглянул на свет.

— Хм, такие рубины есть в перстнях, которые носят бойцы Ди Наполи. Это уже интересно. Позволишь мне оставить его у себя?

Эйлин кивнула, готовая задать главный мучивший ее вопрос:

— Так куда же все-таки делся принц?

— Не знаю. — Ректор усмехнулся, будто не верил в собственное бессилие. — Ориасоки утверждают, что никто не покинул академию. Но можно ли доверять им? Все этот проклятый бал, как чувствовал, что такой пафос ни к чему хорошему не приведет.

Эйлин прикусила губу: неужели ректор подозревает кого-то из высоких гостей? Может, «рогатого» герцога Фабиана Ди Наполи, массовика-затейника, который устроил бесполезную лекцию ровнехонько перед трагедией?

— Академию теперь закроют? — поинтересовалась Эйлин.

Ректор нахмурился:

— Глупости! Мы не знаем, кто и для чего похитил сына регента. Возможно, преступник на то и рассчитывал, что мы поднимем ор и спровоцируем массовую панику. Мне поступили четкие указания к действию. А тебе советую молчать для твоей же безопасности. Девочка, ты и так слишком много знаешь. Мне жаль, что ты оказалась в это втянута. — Он сунул рубин в нагрудный кармашек пиджака, потянулся и сочувственно положил ладонь поверх руки Эйлин. Он впервые обратился к ней на «ты». — Но мы все выясним, только не вмешивайся, не подставляй свою голову. И, кстати, не думаю, что Торс причастен. Хотя… Удержать тебя в стороне трудно, я это понимаю. Если так хочешь помочь, понаблюдай за Ренненом в столовой, библиотеке… но ради всего магического, не лезь на рожон. А теперь мне нужно работать. Кстати, а ты на тренировку не опаздываешь?

Эйлин похлопала ресницами, как обычно делала Лири, и сказала:

— Меня и в команду-то не включили, потому что лодыжка болит, — вытянула почти переставшую ныть ногу и печально улыбнулась. Пожалуй, не стоит уточнять, что ее не взяли из-за недостатка опыта.

Она медленно поднялась с кресла и поковыляла к выходу. Господин Вейнгарт замешкался у одного из стеллажей и окликнул, когда Эйлин уже шла по общему залу:

— Госпожа Лавкрофт! Возьмите книгу почитать: «Хроники Мгновенной войны» Лестера Висельника. — Он вернулся к официальному тону, намекая, что время откровений иссякло.

— Висельник? — ужаснулась Эйлин, но ректор только рассмеялся:

— Говорю же, фамилия — еще не диагноз.

Эйлин ушла убежденная, что Торс виноват: ректор его плохо знает и потому не обвиняет. Таких совпадений просто не бывает! Реннен следил, чтобы никто, кроме Винсента, не зашел в галерею. Ее версия логична, но как доказать? И хотела ли Эйлин ввязываться в это рискованное дело?

На сына регента совершено покушение, в лучшем случае его похитили. Скоро это станет достоянием общественности, и полетят головы. Как бы и ей там не оказаться со своими теориями. По-хорошему, стоило остаться в стороне. Но ведь это ее шанс доказать всем и самой себе: Эйлин Лавкрофт не боится опасностей магического мира. Она вернет принца любящему родителю и будет почивать на лаврах победителя.

Звуки волынки и барабанов доносились со стороны стадиона чуть ли не с рассвета, и ближе к началу соревнований у Эйлин разболелась голова. Так что, сидя недалеко от выхода, она даже радовалась началу ежегодного турнира. Спорт мало интересовал Эйлин, она предпочитала йогу и медитацию, но такие виды укрепления тела и духа не значатся в списке состязаний.

Первая неделя ноября выдалась зябкой. К счастью, сегодня хотя бы дождь не моросил. Холодные лучи низко посаженного солнца не грели, но создавали настроение — как раз для турнира. Эта давняя традиция, любимая студентами, самой Эйлин казалась лишенной смысла. Ведь это не спортивные соревнования, а своего рода магическая выставка-ярмарка достижений и умений.

В течение недели каждый из трех факультетов выступит с большой программой, а в пятницу лучшие маги всех отделений сойдутся в финале.

Вчера мастерством хвастались студенты факультета прикладной магии. Эйлин так увлеклась изучением аспектов магической войны, что совсем забыла о грандиозном событии и наверняка бы пропустила, если бы не Лири, которая буквально силой затащила ее на стадион.

Естественно, вся слава в представлении факультета досталась боевым магам. Хотя зельевары проделали не меньшую работу, приготовив эликсиры защиты и усиления способностей. Но нюансы мало кого интересовали, главное — зрелищность. Ноэль, естественно, отличился.

— Заметила, как он на меня все время поглядывает? — комментировала Лири, выкрикивая слова поддержки и размахивая флажком с эмблемой факультета.

В этом году показательным выступлением магов стала имитация поединка стихий. Распорядитель, которого гордо провозгласили герольдом, громко объявлял участников и суть их свершений.

Делагарди, известный сильной связью с водной стихией, явил на стадионе ледяного воина, стилизованного под японского сегуна: в рогатом шлеме, с топором и мечами за спиной. Его противник — тоже кто-то из третьекурсников — воссоздал огненного льва. Фигуры, превосходившие человеческий рост раза в три, появились на противоположных сторонах поля. Поклонившись зрителям, они ринулись навстречу друг другу; леденящий душу звон шагов воина, который будто разбивал невидимые стеклянные преграды, смешивался с ревом огня. Сегун оставлял на траве изморозь, монстр — выжженные следы. В момент, когда они слились в смертельном ударе, оба перестали существовать, с шипением обратившись в пар. Стадион заволокло туманом. Эйлин слегка замутило: обстановка напомнила тот магический кошмар в галерее. Лири прикрыла рот ладонью и капризно протянула:

— Ну-у во-от! Теперь Ноэля совсем не видно.

Еще один боевой маг-стихийник, как догадалась Эйлин, поднял ветер, который разогнал туман. Зрители ликовали. Да-а, факультету менталистов будет сложно победить, но как можно сравнивать? Система оценки казалась Эйлин крайне запутанной и несправедливой: затраченные ресурсы, чистота исполнения заклинаний, их оригинальность и полезность.