Алексей Палей - Избушка [СИ]

Небольшой старенький бревенчатый домик почему — то выглядел привычным для окружающего его леса. Невысокий заборчик из потемневших досок отделял что — то вроде дворика от леса, перед домом.

Слева расположился сарай, правее поленница дров. Хотя, пожалуй, на «дом» непохоже, слишком уж он таинственно выглядит. В таких строения посреди леса обычно живут ведьмы или ведуньи. И называют такие домики по — другому — избушка лесной ведьмы. Изнутри раздаётся резкий невнятный возглас. Угу, там кто — то есть. Делаю шаг в сторону, скрываясь за деревом. Впрочем, если смотреть внимательней, меня легко заметить.

Дверь избушки внезапно открылась и на улицу выскочила молодая и очень привлекательная девушка. Судя по внешнему виду, она была чем — то очень возмущенна. Пройдя с десяток шагов, девушка резко повернулась назад и гневно крикнула:

— Ведьма старая! Я — слишком взрослая?! Да чтобы ещё три года молчать?! Да никогда!

Ведунья, спокойно стоявшая на низком крылечке, молча отвернулась и зашла в свой дом. Девушка, вероятно, хотела ещё что — то сказать, но так как её никто слушать не собирался, вынуждена была уйти.

Проводив её взглядом и убедившись, что она совсем ушла, моё желание зайти в избушку резко уменьшилось — вдруг меня тоже пошлёт.

А следовать за ушедшей девушкой хотелось ещё меньше — в селениях к чужакам относятся крайне подозрительно. Так что делать всё равно больше нечего, захожу.

— Здравствуйте. Мир этому дому и его хозяевам. — Всегда нужно стараться проявлять вежливость. Тогда, если и выгонят, то не сразу.

— Не пустите ли переночевать?

— Конечно — да. Не пущу. — Равнодушно буркнула женщина.

— Гм. Ну, тогда может, ответите на несколько вопросов?

— Вежливость и ещё раз вежливость. — Отвечу. Почему, нет? — Сказала хозяйка с заметным интересом.

— Чем была так недовольна та девушка?

— Вообще — то, это не твоего ума дело. Но отвечу. Она хотела, чтобы я взяла её в ученики.

— Она сама хотела и сама отказалась? — И почему это я удивляюсь. — А почему?

— Для того чтобы только приступить к началу обучения, она должна была три года работать у меня по хозяйству.

— Я так понимаю, что это не относится к оплате?

— Да. За обучение я не возьму денег. — Спокойно, но без интереса ответила ведунья.

— Ну, тогда, может, вы возьмёте меня в ученики?

— Нет.

— А почему?

— Я ответила на твои вопросы. Уходи.

— Ну, вообще — то вы обещали ответить на несколько вопросов.

— Да. И я ответила.

— Но несколько это больше трёх и не меньше шести. — С хитроватым видом говорю я.

— Хорошо. Задавай последний.

— Действительная причина, почему вы отказываетесь меня учить?

— Ты не женщина.

— Какое точное наблюдение. Но, насколько мне известно, женщина — это девушка, родившая ребёнка. Это единственное, что отличает меня от женщины.

— А этого мало?

— Вряд ли та девушка в ближайшие три года родила ребенка, если бы работала у вас.

— И что? — в голосе женщины появилось раздражение.

— Хотя бы то, что у вас давно не было учеников. И, похоже, что очень не скоро появятся.

— Что ты хочешь сказать?….

— Только то, что, почему бы вам не попробовать взять меня в ученики. Хотя бы для интереса?

— Хорошо. Три года ты будешь работать у меня по хозяйству. И молчать. Молчать три года. — Сразу же согласилась ведунья.

— Совсем молчать я не смогу. Да и никто не сможет. Охи, вздохи и прочие непроизвольные звуки в любом случае будут.

— Умничаешь?

— Не то чтобы да. Молчать — это, значит, не говорить?

— Да. Не говорить.

— Это сложно, но выполнимо. Что — нибудь ещё?

— Выполнять все мои распоряжения. — С некоторым злорадством добавила ведунья.

— На счёт всех не знаю. Я не хочу потерять себя.

Ведунья молча подошла ко мне и внимательно посмотрела в глаза.

— Хорошо. Но, только это! Соглашаешься?

Короткий выдох с выражением досады на себя. А что делать? В качестве ответа я молча киваю.

— Умница. Правильный ответ. Думаю, ты легко перенесёшь молчание.

— Ведунья отошла от меня. — Тебе надо переодеться. — Она вышла в другою комнату и быстро вернулась, принеся свёрнутые в рулон какие — то тряпки.

— Оденешь вот это. Свои вещи сложи в сундук. — Сказала она и сразу же направилась к печи, там что — то попыталось сбежать из кастрюльки, воспользовавшись тем, что хозяйка была занята чем — то другим.

Тряпки оказались набором поношенной крестьянской женской одежды.

Простое платье, чулки… ну и другие вещи.

— Возьми башмаки, те, что у двери. — Не оборачиваясь, сказала ведунья.

Вот чем её не нравиться джинсовый костюм и кроссовки? Новое, ещё месяца не прошло. Выразив вздохом свою досаду, беру деревянные башмаки, а после, чтобы не мешать, ухожу в другую комнату переодеваться. Новая одежда была хоть и не новая, но читая и добротная, и не по размеру, в том смысле что большая. Одевшись и покрутившись чтобы рассмотреть себя в новом прикиде, так как зеркала, похоже, в доме не было, мне осталось только тяжело вздохнуть — могло быть и получше.

— Причешись и повяжи платок. — Послышалось очередное распоряжение.

Платок повязался только с третьего раза. Ну и как я теперь выгляжу?… Могло быть и хуже…

— Неплохо. Очень неплохо. Сколько тебе лет?

Это что, ловушка? Показываю две пятерни, а после один палец.

— А выглядишь ты лет на тринадцать или чуток больше. Так будут думать и другие.

Пожимаю плечами — какая разница, что будут думать другие?

— Тебе никакой. Стой здесь.

Что она задумала?

Ведунья вернулась через минуту и принесла маленькую глиняную бутылочку.

— Выпей. Очень горько.

Опять пожимаю плечами. И что? Беру зелье и проглатываю его за раз. Вкус не столько горький сколько мерзкий. Желудку это не понравилось, но он хорошо закалён нитратами и прочей химией, так что выдержал.

— А теперь иди, работай. Скоро наступят холода, а дров мало. К вечеру вымой корову, вычисти сарай, убери двор. Когда закончишь, получишь ещё работу. — Спокойно сказала ведунья.

Качаю головой — а что мне ещё делать? Не так уж и плохо получилось устроиться, знать бы ещё как это меня сюда выкинуло.

К заходу солнца удалось сделать почти всё: убрать двор, вычистить сарай, помыть корову, ну ещё кое — что по мелочи. Дрова пришлось отложить на следующий день. Только надо будет встать раньше хозяйки, чтобы не успела задать другой работы. А вот и она.

— На сегодня хватит. Иди, поешь. Солнце скоро совсем зайдёт.

Поесть — это в самый раз. После сытного ужина, хозяйка опять подсунула выпить мне какую — то гадость и, почти сразу, у меня стали закрываться глаза от навалившегося сна. Добраться до лавки, которую указали, как мою теперешнюю кровать, было почти подвигом. Уже засыпая, мелькнула мысль, что звезду героя мне вряд ли дадут.