Виктория Иванова - За дурною головой (СИ)

– Даже жаль разочаровывать леди… – насмешливо отозвалось зеркало голосом Властителя. – Но с вызывающим вы ошиблись!

– Ты?! – колдунья аж на стуле подскочила от неожиданности. – Но… как? Как ты вышел?!

– Мне помогли, – криво ухмыльнулся темный эльф, – и вопросов стало гораздо меньше.

– Зачем… ты меня вызвал? – Майрана быстро справилась со своими эмоциями и вновь перешла на мурлыкающе–соблазнительный тон. – Может, в гости зайдешь?..

– Я еще жить хочу, – хмыкнул Владетель. – А теперь даже сильнее, чем когда–либо!

– Тогда… почему? – недоуменно вскинула брови колдунья.

– Вот решил предупредить. Если ты тронешь Эйлану, получишь весь клан в кровники. Тебе понятно?! – из голоса Ирралона л'Аллариэнай исчезли все игривые нотки, оставив только ледяной холод смертельной угрозы, от которого по спине промаршировала усиленная рота мурашек.

– Да ты! – взвилась Майрана, но магическое зеркало вместо холодно–надменного лица темного эльфа отображала какую–то жутко перекошенную рожу. Колдунье потребовалось минут пять на то, чтобы осознать, что это ее собственное отражение.

– Гад! – метания по комнате пошли по второму кругу. – Сволочь, предатель длинноухий, да я тебя… Я!!!

Побережем наши уши, ага?

…

Утро выдалось настолько хорошим, что даже странно. Что снилось - в упор не помню, но после отдыха хотелось улыбаться всем и каждому. Хотя нет, один отрывок помню. Широко распахнутые глаза незаслуженно обиженной собаки, с укором глядящие на меня и жа-а-а-алобная просьба: "Ну отпусти-и-и-и... Мы больше не бу-у-удем..." Что я, изверг? Хотят, чтобы отпустили - пусть шагают! Нам вон тоже ещё неизвестно, сколько через горы идти...

В ответ на моё сожаление окружающее пространство полыхнуло радужной вспышкой, мир стал казаться одной большой неделимой сладкой плюшкой, отданной в моё полное и единоличное пользование. С чего меня так осчастливило - понять не могу, но ощущение прия-а-а-атное!

Радостно улыбнувшись льющемуся сверху солнцу, я бодро вскочила на ноги. И только тут наконец-то в процесс осознания включились мозги. Первая мысль, посетившая мою блаженно-пустынную голову, была: "Куда делись горы?". Вслед за ней подтянулась и другая: "С каких пор у нас лето?!". Финишировало всё на третьей "Что ж твориться-то, люди (и нелюди) добрые?!"

Резко обернувшись на месте, чтобы обозреть, куда же меня все-таки занесло, я по закону подлости поскользнулась на мокрой от росы траве и вернулась в условно-горизонтальное положение. Села на шкуру, в смысле.

- Ну, чего тебе неймётся? - сонно-недовольно прозвучало из-под неё. - То не разбудишь, а то вскакиваешь раньше всех...

Меня чуть Кондратий не навестил! Но тут на свет божий появилась встрепанная, донельзя сонная остроухая голова. Она зевнула, протёрла глаза, проморгалась и задала оригинальный вопрос:

- А горы где?..

Я так понимаю, что этим утром этот вопрос будет необычайно популярен...

Напряжение выплеснулось громогласным, немного истерическим смехом. Надо же! Практически то же самое и почти теми же словами! Похоже, мысли у нас иногда, но совпадают.

- Да вот, гномы куда-то упёрли, - отсмеявшись, выдала я не менее умную фразу.

- Почему сразу гномы? - не менее сонно донеслось с другой стороны. - Наверняка происки остроухих...

Разбуженные нашими голосами, на поляне зашевелились остальные. Кстати, их реплики так же отличались редкостным единодушием. Сперва помянули эльфов, которые вскакивают в несусветную рань. Затем тех, кто в эту же рань так веселится и не дает спать бедным борцам со злом. И вообще - кто ночью спит - тому нечего делать! Потом, немного оклемавшись, в разных выражениях помянули нехороших личностей, куда-то девших горы и милый, пушистый, тёплый, белоснежный коврик.

Так, а почему я про коврик не помню?

В общем - утро началось бодро и весело. Если бы оно ещё добрым было... Довершил картину Малыш, с грациозностью бульдозера выломившийся из кустов, подгоняя перед собой наших запыхавшихся лошадей. Сразу всем стало тесно и весело, так как у животных тоже прорезалось игривое настроение. Разве что про смену ландшафта они спрашивать не стали. И то - хлеб...

Хотя, не стоит обольщаться, могли бы - спросили бы. Малыш-то ещё как спросит!

Кстати о хлебе насущном. Продуктов было - зась. Как и большей части вещей. Короче - всё, что оставили на лошадях, под шкурой или где-то недалеко - ещё нашлось. А то, что сложили в уголке пещеры (еда в том числе) - ушло вальсом вместе с горами. Оби-и-идно... Когда теперь завтрак будет? Вот тебе и доброе утро... Хотя, против бодрого не поспоришь!

Но так пессимистично была настроена только я. Ланик обрадованно свалил в заросли охотиться, Викор тоже решил вспомнить молодость и попытаться кого-нибудь поймать к завтраку. Наверное, одного из тех нехороших гномей, что горы с утра пораньше упёрли!

Монк с Бефуром были откомандированы на лесозаготовки. Я - за водой (О! Заодно и умоюсь!), а Рони мужественно осталась на полянке в предвкушении готовки. Пока же - наводя хотя бы относительный порядок. Оный относиться не захотел, так и оставшись хаотичным...

Воду я искала на звук, а так же полагаясь на вездесущий авось. Он не подвёл, позволив обнаружить вполне чистенькое озеро, кое-где ощетинившееся камышами. Из него выбегала небольшая речушка, соваться в которую я не захотела. Пройдя немного по берегу, обнаружила небольшой родничок, из которого и набрала воды, заодно и умывшись. Все-таки дитя города, в котором из речек и озёр пьют только самоубийцы-мазохисты...

Ёмкость сразу потяжелела, так что путь назад проходил не в столь быстром темпе. Зато наши дровосеки успели появиться раньше, и на полянке уже пылал веселый костерок. На который водрузили отобранный у меня котелок. К готовке не подпустили, да я особо не рвалась. Признаюсь честно - кроме бутербродов, яичницы и варки замороженных пельменей - ничего готовить не умею. В наш-то век полуфабрикатов...

В общем - один раз задав мне подобный вопрос и натолкнувшись на девственную пустоту, расцвеченную пламенным энтузиазмом во взгляде, Викор больше не заикался о каком-то дежурстве или перераспределении нарядов. Понял, что ничем хорошим данное мероприятие не закончится. Что говорит сугубо в его пользу, потому что умный дяденька. Что я им там наготовлю ещё неизвестно, а они жить хотят. Долго и счастливо. А так же резво передвигаться и всячески обижать врагов. А вот когда поймаем Масяню... тогда я её непременно накормлю. Собственноручно приготовленной манной кашей. И пусть дохнет, не жалко.

Хотя меня ещё можно было к врагу на кухню заслать... партизанить и продукты тырить!