Елена Лисавчук - Абдрагон - школа истинного страха. Урок первый: «Дорога к счастью ведьмы лежит через закоулки преисподней» (СИ)

- Я бы с удовольствием, но не могу. Мне тут предложили пару недель на кухне поработать, — мягко произнесла я и улыбнулась сестре, — так что придется повременить с «опытом».

- А это очень даже неплохо, – не скрывала своей радости Аэлита. — Тогда у тебя останется меньше времени на совершение глупостей.

Опасения сестры мне были ясны и понятны. Нас с ней связывают не столько трепетные сестринские чувства, сколько «родственные нити», порождающие глубокую эмоциональную связь, объединяя всех валькирий воедино. Умирая, валькирия возносится в Тахрир – небесный храм богов и все остальные «сестры» острой, пронизывающей сознание болью чувствуют, как разрывается с ней связь. Одновременно с пониманием, что ее больше нет в этом мире, исчезает ее частица, крупица души каждой валькирии. Отсюда и обостренное желание оберегать друг друга.

- Случись что со мной, Аэлита, ты об этом узнала бы первой, — напомнила я сестре. — Сама же видишь, я в порядке, цела и невредима. Прекрати постоянно за меня волноваться, я большая девочка и могу сама за себя постоять. — Оторвавшись от двери, улыбаясь, подошла к все еще мрачной Аэлите. — Я догадываюсь, что в случае моей скоропалительной кончины ковен ведьм обязательно устроит праздник, пригласив на него валькирий и забыв об их давних обидах и распрях. Ведь больше не нужно будет постоянно беспокоиться, что их опозорят или, того хуже — проклянут и забудут, чем.

Аэлита, не смогла сдержать улыбку, вспомнив наше первое и единственное семейное посещение ковена ведьм. Тогда нашей семье была оказана честь быть приглашенной на обед к верховной жрице ведьм Раниане Тобус из клана Ройзэс.

Перед тем как предложить нам отобедать, нас пригласили испить особый отвар из трав. Во время чаепития завязалась беседа, во время которой жрица позволила себе нелестно отозваться о моей сестре. Я разозлилась и, не раздумывая, произнесла недавно услышанное на уроке целительства древнее заклинание, поведанное нам неосмотрительным преподавателем в качестве дополнительной информации к размышлению. Стоило с моих губ слететь последним словам, как верховная жрица позеленела, и начала беспрестанно икать. А я так испугалась содеянного, что никак не могла вспомнить заклинание, чтобы вставить в него связку отмены. И ведь как назло произнесла-то я его шепотом - никто не слышал его словоформу, а значить и определить классификацию проклятия было невозможно.

Всю нашу семью, естественно, попросили покинуть более негостеприимный дом, отчего лорд Лалабек не пришел в восторг, в чем мы с сестрой смогли позже убедиться.

Взглянув на свои наручные часы, я увидела, что их стрелки неумолимо двигаются вперед и у меня осталось всего 15 минут в запасе, чтобы без опоздания появиться в школьной столовой. Расположена она была в главном корпусе, до которого еще нужно было добираться.

- Бездна, я опаздываю! — Не глядя на сестру, подхватила висевшую на спинке стула сумку со школьными принадлежностями, оставленную мной перед уроком магистра Смага, и побежала к двери. — Тебе тоже, Аэлита, не мешает поторопиться, если не хочешь остаться без обеда, – через плечо кинула я сестре и ухватилась за дверную ручку, поворачивая ее.

- Подожди! — остановила меня Аэлита. — Я прошу тебя, Лиа, быть осторожней с магистром Авуроном. Не забывай, он бессмертный лорд, и он не тот темный, которого стоит злить.

- Угу, вот каждую минуту только об этом и буду думать, – отмахнулась от предостережений сестры.

Аэлита с видом вселенской мученицы вместе со мной вышла из комнаты. Сестра пошла к себе в комнату, находящуюся напротив моей, а я, спустившись по лестнице вниз и выйдя из общежития, поспешила в школьную столовую.

В помещение для кухонного персонала я ворвалась вовремя – минута в минуту. И прежде чем в общем зале раздались голоса первых адептов, желающих перекусить, даже успела переодеться в поварской костюм цвета черного янтаря, лежащий в шкафчике с моим именем. Войдя на кухню, я без труда глазами отыскала приземистую фигуру мистера Тико — школьного повара. Он, активно жестикулируя ложкой перед лицом ученика, что-то ему объяснял, периодически помешивая деревянной лопаткой булькающее варево в кастрюле.

Мистера Тико в лицо знали все адепты в школе, а стараниями Аэлиты и я. Стоило ему хоть раз появиться у раздачи с едой, как сестра начинала тыкать в него пальцем, громко сообщая мне кто это. При этом она благополучно забывала о хороших манерах, привитых ей с рождения гувернантками, коими всегда гордилась. Как поясняла мне свои действия сестренка: «Того, кто отвечает за твою еду на столе, нужно знать в лицо». Иногда ей вторили ее подружки, изредка составляющие нам компанию. И как на такое высказывание реагировать, я пока сама еще не разобралась.

Не дожидаясь, когда мистер Тико останется один, я, поправляя повязанный на голове платок, направилась к нему, чтобы получить свое распределение по работе во вверенных ему владениях. Увидев меня, он жестом отпустил адепта выполнять его поручение.

- Кем будешь? – Окинув меня критическим взглядом, спросил мистер Тико.

- Здравствуйте. Адептка Тиера, — отрапортовала. – Я готова приступить к работе. С чего начать?

- Ух, какая шустрая. Готовить-то ты умеешь? – прищурил свои и без того маленькие «поросячьи» глазки шеф-повар. Я отрицательно покачала головой. — А обедом для вампиров согласна быть?

В ужасе округлила глаза.

- Нет! А здесь что, и такое разрешено? – недоверчиво спросила.

- Шучу я. У нас юмор здесь такой, скоро обвыкнешься. – Мистер Тико расплылся в широкой улыбке, продемонстрировав ряд неровных, желтых зубов.

- Обхохочешься, – буркнула я, замечая, как поварята, не скрываясь, посмеиваются над моей доверчивостью.

Учитывая многообразие учащихся адептов, я и не в такое поверю. Тем более, когда у каждого ученика свои предпочтения в еде. Что мне там какая-то кровь для вампиров, если есть что и похуже. То, что вампиры питаются кровью, известно всем, но не многие знают, что банши иногда балуют себя чужой аурой, так как это напрямую связано с поддержанием их «личины», навеянной мороком. От такой трапезы следов не остается. Пострадавший умирает как от тяжелой болезни и ни один целитель помочь такому больному не в силах.

Оттого и рацион питания в школьной столовой крайне разнообразен, но сама я ни разу не видела, как здесь готовят кушанье и, честно, не особо горела желанием увидеть.

- Не боись. Есть тебя никто не собирается, — своевременно успокоил меня мистер Тико. — Насчет тебя особое распоряжение поступило.

Я непонимающе посмотрела на шеф-повара.

— Тебя велено и близко не подпускать к приготовлению еды. Видать, опасаются, что ты кого-нибудь отравишь. Кто вас знает, проштрафившихся. За вами всеми не уследишь. Всю неделю будешь мыть посуду, – строго произнес мистер Тико. Мне стоило огромных усилий не запрыгать от радости. Пусть себе думают обо мне, что хотят. Любая работа лучше перспективы быть чьей-то едой или готовить ее, когда не в курсе, кто пожалует на перекус.