Роберт Шекли - Детективное агенство ''Альтернатива''

– Ладно, – наконец заговорила она. – Хочу рассказать вам об этом. Мне нужен ваш совет.

Она выбрала прекрасного советчика. Но что можно ответить в таком случае?

– Начинайте, я навострил уши, – сказал я. А тихий голос в голове добавил: «Ослиные уши, старина, ослиные».

Алекс встретил Нивес два года назад на балу в посольстве, точнее, на приеме в посольстве Парагвая. Алекс любил надеть шелковый смокинг, зализать волосы и отправиться на такого рода сборище. И неважно, что они все без исключения скучные. Ему в них нравились помпезность и торжественность, утонченно украшенное окружение, самоуверенные, с сильными характерами люди, посещавшие такие мероприятия. Человеку, выросшему в Бронксе, приходится видеть много реальностей жизни. Блеск и великолепие Алексу нравились гораздо больше, чем реальная жизнь, если признать, что реальная жизнь – это грязь, боль и ложь.

Он, как обычно, прекрасно проводил время на приеме, когда вдруг столкнулся с Нивес. Ей было двадцать два, и она первый год жила в Вашингтоне. Ее отца назначили новым атташе по культуре в посольство Парагвая. Она почти безукоризненно говорила по-английски, так же как по-немецки и по-французски. Она учила языки с детских лет. Культурная, но провинциальная девушка, полная благоговейного страха перед миром Вашингтона, такого отличного и в то же время схожего с замкнутым маленьким дипломатическим миром Асунсьона.

Алекс пригласил ее танцевать. Они хорошо смотрелись вместе. Он – высокий, широкоплечий блондин. Нивес – хрупкая, с шелковистыми волосами и лицом мадонны.

Тогда Алексу было года тридцать два. Связь началась очень скоро. Они с ума сходили друг от друга. Но возникли трудности.

Главная проблема – социальная. Алекс, младший адвокат в «Селуин Групп», вашингтонской фирме, создающей фонды, не выглядел человеком, которого ждет большое будущее и шикарные перспективы. Он всегда мог заработать двадцать или тридцать тысяч в год, может, даже добраться до пятидесяти. Но это еще очень далеко от тех денег, которые нужны, чтобы жить, как друзья и родственники Нивес.

Эта проблема раздражала Нивес. Она обыгрывала способы, как выйти замуж за Алекса, надеясь, что со временем семья смирится с ее браком.

Но он не хотел поступать таким образом. Он соглашался с семьей Нивес, что он ее не стоит. Алекс искренне верил, что богатство дает особые привилегии, накладывает особый отпечаток. Он не относился к богатству цинично. Как относительно бедный парень, он сознавал, что не имеет права жениться, чтобы таким путем войти в класс больших денег.

Конечно, был шанс, что со временем семья Нивес простит свою блудную дочь и у нее будет много ее собственных денег. Но такой вариант Алексу не подходил. Он не хотел жить на средства жены, не видел себя в роли альфонса. То, что было мечтой Жан-Клода – жениться на богатой женщине, Алексу представлялось кошмаром.

Он не смог бы жить на средства жены. Он хотел иметь собственные деньги. Алекс привык давать, а не брать.

Все это могло бы остаться теоретическим рассуждением, если бы Алекс не обнаружил, что попал в такое положение, когда можно сделать удачный ход. Как один из служащих, имеющих право подписывать банковские документы «Селуин Групп», он перемещал пожертвования со счета на счет, а потом еще на другие счета, и никто не мог бы сказать, кто в конце концов получает деньги. Однако создавалось впечатление, что в результате большая часть пожертвований не доходит до никарагуанских контрас. Так возникла идея.

Со счетов, которыми управляли Селуин и другие, очень много денег уходило на сторону. Это был грабеж и мошенничество. Алекс начал искать способ, как взять что-то и для себя. Задумывалось все просто так, в качестве теоретического упражнения. По крайней мере, вначале.

Операция выглядела достаточно легкой. Он мог перевести чек, на котором стояла его подпись, на один из швейцарских счетов, а затем переместить деньги на собственный швейцарский счет. Потом еще раз перевести, уже на другой свой счет, на котором даже не указана фамилия, а только код.

Постепенно идея все больше интриговала Алекса. Бросить все и открыть чистую страницу, но с большими деньгами. Начать новую жизнь как богатый человек с красивой женой в услужливом и коррумпированном Асунсьоне.

Он полагал, что сумеет направить в другое русло по меньшей мере сто тысяч долларов. Может быть, больше. При общей неразберихе и сокрытии поступлений пожертвований деньги, вероятно, можно долго крутить, переводя со счета на счет. К тому времени, когда они придут к нему, Алекс будет уже далеко, а деньги просто будут помечены как «неучтенные», что часто случается в делах подобного рода.

Ракель участвовала в этом плане. По-видимому, последняя искра, давшая идее движение, пришла от нее. Алекс и Ракель жили вместе чуть больше полугода. О любви они никогда не говорили. Алекс не любил ее, но подозревал, а вернее, боялся, что она его любит.

Ракель просто генерировала хорошие идеи и была необходима для выполнения плана. Очень скоро выяснилось, что без ее участия обойтись нельзя.

Все происходившее Алекс обсуждал с Нивес. Она очень рассудительная девушка и очень страстная. Необычное сочетание.

– При любых обстоятельствах я буду жить с тобой, – говорила она Алексу. – Даже если у тебя не будет денег. Я люблю тебя, и только это имеет значение. Но мне нравится жизнь, которую я вела дома. Тебе, Алекс, она тоже понравится. Однако я не думаю, что ты будешь счастлив, живя на мои деньги.

– Конечно, – соглашался Алекс.

– Это глупо, но я уважаю тебя за такое отношение. Тут все дело в твоей гордости. Значит, ты должен иметь собственные деньги, иначе ты никогда не будешь счастлив.

– Допустим, я смогу достать очень много денег, – отвечал Алекс. – В данный момент не имеет значения как. Выйдешь ли ты за меня замуж и будешь ли жить со мной в Асунсьоне?

– Да.

– Даже если у меня будет другое имя и слегка измененная внешность?

– О чем ты говоришь?

Алекс рассказал ей об оружии для Ирана, о никарагуанских контрас, о пожертвованиях и о том, как он собирался воспользоваться довольно большой их частью.

Нивес молча слушала, пока он не закончил, потом рассмеялась.

– Сначала ты напугал меня. Я решила, что ты задумал ограбить банк или магазин «Севен-Элевен». Но, Алекс, дорогой, то, что ты хочешь сделать, вовсе не квалифицируется в реальной жизни как преступление. Ты просто немного облегчишь воров от бремени их добычи. Они должны бы дать тебе медаль.

– Они дадут мне тюремное заключение, бесконечное, как ад, если поймают.

– Тогда, если ты собираешься это сделать, лучше украсть побольше, – посоветовала Нивес. – Потому что такой шанс тебе выпадет только раз в жизни, а приговор, наверно, будет один и тот же, возьмешь ли ты много или мало. Если тебя поймают. Но ты должен сделать так, чтобы тебя не поймали.