Марина Комарова - Змеедева и Тургун-варвар

— А потом? — мягко уточнил он.

— А потом появился один из племени змееловов. Его я повстречала первым. И в то же время он был совсем не похож на того человека, которого я знала. Тут он был, кажется, вовсе… не человеком. Он хотел меня убить.

После того как все рассказала, ушло мерзкое состояние, стало легче дышать. И пусть мы с Тургуном весь день говорили друг другу одни гадости, сейчас я была благодарна, что он разбудил меня и просто выслушал.

Он некоторое время молча сидел, но потом тяжело произнес:

— Это все Йинара. Ночь — время демонов. Ты могла увидеть сцену из прошлого. Пока никто не знает, как к этому относиться. Я уже не первый раз еду мимо этих руин, и каждый раз снится что-то новое.

Я передернула плечами, пытаясь отогнать ужас.

— Слушай, а разве нет других дорог?

Он криво улыбнулся:

— Есть. Но слишком большую территорию укрыли мертвые развалины Йинары, поэтому нет смысла терять время и искать иной путь. На каждой из дорог может случиться неприятность. Даже птицы не рискуют долго лететь над землями этого проклятого места.

— Зато люди ходят, — буркнула я.

— Да, — неожиданно покладисто согласился он. — Птицы и звери порой умнее людей.

Я с недоумением уставилась на Тургуна. Ну надо же. Оказывается, мы умеем признавать ошибки и собственную недальновидность? А с виду и не скажешь. Такое самоуверенное и самовлюбленное хамло с божественным торсом.

Некоторое время колебалась, но все же задала вопрос:

— А тебе что-то снилось на этой дороге?

Он кивнул, потом криво усмехнулся, посмотрел на меня.

— Я тоже живой человек, змея. Мне тоже снятся сны.

Осознав, что хочу его стукнуть или хотя бы за что-нибудь укусить, я почувствовала себя лучше. Отлично, значит, прихожу в норму. Однако больше язвить не тянуло. Злоба мертвого города Йинары чувствовалась чуть ли не кожей, поэтому хотелось, чтобы поскорее наступило утро и мы отправились в путь.

Неожиданно он поправил плащ, на котором я лежала, и сгреб меня в охапку. Вмиг стало тепло и уютно. Успев только невразумительно пискнуть, я уставилась на Тургуна огромными глазами.

— Когда спишь с кем-то — кошмары не снятся, — невозмутимо сообщил он, устраиваясь поудобнее и покрепче прижимая меня к широкой груди.

На мгновение показалось, что донесся сдавленный смешок. Но определить, кому именно он принадлежит — Йомбе или Ши-хану, — я так и не смогла.

Тургун неожиданно шутливо поцеловал меня в макушку.

— Спокойной ночи, змея.

— Спокойной ночи, — отозвалась я.

«…гад», — мстительно добавила про себя.

Прикрыв глаза, расслабленно вдохнула ночной воздух и уткнулась в шею Тургуна. И впрямь, пусть остаток ночи пройдет без кошмаров, и плевать, что в объятиях полуобнаженного варвара. Хотя… может, не так уж плевать?

Позади остались горы с таинственными пещерами и укрытой древним проклятием Йинарой. Утром со мной особо не заговаривали, в путь отправились быстро, не теряя время на нормальный завтрак. Пришлось таскать сушеные фрукты и сыр из кожаной сумки, приделанной к седлу.

Про ночные происшествия тоже молчали. У меня уже закралось подозрение: каждый раз, только зайдет солнце, в Тургуна вселяется вменяемая, почти ласковая сущность. Но едва солнце позолотит край неба, как сущность резко куда-то девается и остается вредный и угрюмый варвар.

Шарияр показался спустя два часа пути. Он был огромен. Разинув рот, я смотрела на невероятный город, раскинувшийся в долине и протянувшийся аж до берега лазурного моря. Уж не знаю, что хотели рассказать «о злом городе Шарияре» мои варвары своими страшилками, внешне это никак не проявлялось.

Мы въехали по широкому каменному мосту через огромные кованые ворота, на которых сияли золотом огромные змеи — как я поняла, стражи Шарияра. Никто не смотрел на нас косо, все были заняты своими делами.

По атмосфере, царившей тут, возникла ассоциация одновременно с арабским Востоком и Индией. Вокруг витали ароматы специй, благовоний, жаркого солнца и морской соли. Бряцали оружием проходившие мимо воины-наемники, звонко смеялись изящные смуглые женщины, укутанные в разноцветные шелка. Размашисто шагали северяне с белыми как снег волосами и длинными мечами, висевшими на боку. Они громко говорили на странном резком языке, чем-то отдаленно напоминавшем норвежский.

Мы ехали по дороге, выложенной прямоугольной серой плиткой. Мысленно я изумилась: сколько же денег у местных жителей, что даже окраины так приведены в порядок? Ни тебе ямок, ни выбоин. Прямо словно только что тут работали дворники и старательно вымели всю пыль. С левой стороны были глинобитные домики, справа — двухэтажные каменные строения. Одни беднее, другие — богаче. Однако я успела заметить, что почти у каждой калитки стоит статуя змеи: каменная, глиняная, деревянная…

— Почему тут везде змеи? — тихо спросила я у Тургуна, наплевав на игру в молчанку.

— В Шарияре все почитают Алкубру, злого бога в обличье кобры, — ответил за него Ши-хан, внезапно оказавшийся совсем рядом. — Мы не знаем, что хорошего может принести он своим почитателям, однако уже не один век культ Алкубры процветает на этой земле. Шариярцы, словно преданные собаки, стерегут свои традиции и верования.

— Хм. — Я покрутила головой, рассматривая все вокруг. — Может, все не так плохо?

— Ты позже узнаешь, — загадочно произнес он и пришпорил коня.

Я пожала плечами. Одним словом — мужчины. Строят из себя таких загадочных и таинственных, а как до дела дойдет, то окажется, что все крайне печально и на уровне детского сада.

Тургун неожиданно дернул плечом.

— Не выпускай когти, — произнес он скучающим тоном. — Или хочешь напоследок отомстить?

— А? — не поняла я.

Он сбросил мою руку со своей, и я с недоумением уставилась на глубокие царапины на бронзовой коже, уже покрасневшие от капель выступившей крови.

Боже мой, это еще откуда? Уставилась на свою руку — да нет, ничего особенного, обычные пальцы и ногти. Но откуда же все это? И царапины… нехилые такие. А он даже не ойкнул. Невольно зауважала варварскую выдержку Тургуна.

— Это не я, — пробормотала, начиная срочно соображать, чем перевязать ранки.

— Не ерзай, — хмуро остановил он меня, — потом. Что, почувствовала своих и заегозила?

Я замерла, соображая, к чему это он. Дар Чиу как-то активировался? А чего ж он до этого никак не проявлялся? Захотелось скрутить бога-змея узлом и повесить на шею в качестве ожерельица.

— В таком случае в пещере с ойшеном я вообще должна была перегрызть вам глотки, — невинно сообщила я, понимая, что сейчас бы это сделала с превеликим удовольствием.

Йомба хмыкнул, Тургун же сделал вид, что болтовня глупой женщины его не касается. Ши-хан сохранял горделивое молчание, однако я все время чувствовала пристальный взгляд его глаз, словно он хотел напомнить: «Ты обещала, Лада».