Ольга Валентеева - Факультет чудовищ

– Аль, пожалуйста, оставь его.

– Госпожа Дагеор? – Голос Петера дрогнул, а Элена спрятала лицо на моем плече. – Прошу простить за безобразную сцену.

Новый профессор развернулся и вышел. А мы замерли, не зная, как на это реагировать. Первой ожила Кэрри.

– Вот видишь, – искоса взглянула она на брата. – Если бы не ты, никто бы не пострадал. А теперь придется менять шторы.

Напряжение, тучей витавшее в комнате, растаяло, и мы снова смогли дышать. Я высказал двойняшкам все, что о них думаю, и потащил Элену в коридор. Вот уж кто никак не мог прийти в себя. Сестра шла, словно на ватных ногах. Я еле довел ее до комнаты, усадил на диван и протянул стакан с водой.

– Что ты как призрака увидела? – Сел рядом.

– Кто это был? – тихо спросила она.

– Новый профессор. Петер… как там его.

– Петер, значит? – На губах Элены мелькнула улыбка. – Даже имя сменил.

– Вы знакомы? – Ответ был очевиден, но надо было как-то вытащить из нее откровенность.

– Можно сказать и так. – Элена обхватила себя руками. – Можно сказать и так.

Захотелось влепить ей пощечину. Еле удержался, видит богиня. Но напомнил себе, что женщины – существа мягкие. И разговаривать с ними надо так же: мягко, убедительно и не полагаясь на здравый смысл.

– Помнишь, я рассказывала тебе о нашем новом соседе, Миртране дер Келор? – продолжила она. – Так вот, теперь его зовут Петер.

Вот так новость! Возлюбленный сестрички по воле судьбы оказался в нашей академии. Что ж, богиня – та еще шутница. Она перепутает любые дороги, чтобы все вышло так, как она решила. Но зачем мерзкий профессоришка сменил имя? А главное – как Элена могла влюбиться в такого жуткого типа? Хотя я всегда сомневался во вкусе сестры и ее умственных способностях. Не может благородная девица одновременно быть красивой и умной. Конечно, Элена преуспела в учебе больше меня, но, глядя на Петера-Миртрана, я понимал, что учеба – не главное. И будь моя сестрица хоть трижды разумницей, выбрала она худшего из всех парней. Мало того, что чудовище, так еще и ведет себя как монстр.

– Ну, что ты молчишь? – с мольбой уставилась на меня сестрица. – Правда, он красивый?

Я вспомнил худосочную физиономию, тяжелый взгляд, высокий лоб.

– Да не особо.

– Что? – Элена подскочила и забегала по комнате. – Вот она, мужская зависть! Миртран – самый лучший. Он столько знает! Мы могли часами говорить, а я его слушала и слушала. А еще он заботливый, поэтому решил, что нам нельзя общаться. Побоялся, что полюблю его так сильно, что не смогу без него жить. А еще…

На этом «а еще» я перестал слушать. Бессвязный рассказ Элены напоминал бред больного. Никогда не думал, что эта ледышка может влюбиться, как кошка. Но стоило увидеть пылающие щеки сестры, ее вздымающуюся грудь и горящие глаза, как все вопросы исчезали.

– Элена… – попытался вернуть ее с небес на землю.

– А еще он поет!

Дар речи отказал мне. Если наш новый профессор поет, то лучше запастись затычками для ушей и нюхательными солями для особо впечатлительных студенток.

– Это судьба! – сделала вывод сестрица.

– С ума сошла? – наконец, вклинился я в поток ее умозаключений. – Элена, я всегда считал тебя неглупой девушкой. Взгляни на него – вы не пара.

– Завидуй молча! – гаркнула сестра и вынеслась из комнаты. Наконец-то. Пусть сама разбирается в своих чувствах. А мне бы только насладиться последними днями каникул. В город сходить, что ли? Развеяться. Подышать свежим воздухом. Жаль, время позднее. Придется отложить прогулку.

Зато на следующее утро я, вооружившись каникулярным пропуском, двинулся к воротам. Настроение улучшилось. Элена больше не появлялась. Одним словом, жизнь налаживалась.

– Профессор, можно с вами?

Я чуть не подскочил.

– Ленор, – обернулся и узнал студента. Тот казался усталым и взъерошенным. Наверное, мальчишке тоже не мешало прогуляться. – Ладно, идем, раз надумал.

Мы ускорили шаг. Погода портилась. Накрапывал дождь. Я надвинул капюшон мантии на глаза и старался согреться. Скорее бы очутиться в городе. Можно зайти в трактир, согреться. Главное – не встретить там Кроуна. А Ленор? Его тоже с собой в трактир? Хотя, может, у мальчишки другие планы.

– Что-то ты не весел, друг мой, – заметил я, что обычно общительный Ленор всю дорогу молчал.

– Я разговаривал с двойняшками. Правда, что у нас новый профессор? – уклонился он от ответа.

– Правда, – ответил я.

– И как он?

– Пока не могу сказать. Знаешь, не стоит судить человека по первому впечатлению. Он с дороги, устал. Мало ли, что нагородишь в таком состоянии.

– Значит, Дабл Кей не соврали, – сделал Ленор какие-то свои выводы. – Профессор, можно задать личный вопрос?

Я сразу насторожился. Не люблю личные вопросы, потому что не всегда знаю на них ответы.

– Задавай. – Запретить спрашивать все-таки глупо.

– Почему вы решили работать с нами? Мы же… не совсем люди. – Ленор потупил глаза. – Есть много академий, много курсов. Почему мы?

– Ну… – Не мог же я сказать мальчишке, что погнался за легкими деньгами, а очутился за профессорской кафедрой. – Это долгая история. Я просто хочу выполнять свое дело, учить вас чему-нибудь. Тому, что умею сам.

И от ответа ушел, и душой не покривил. Ленор, кажется, растолковал мои слова по-своему. Он только кивнул и снова уставился под ноги. В последние дни что-то его угнетало. Я никак не мог понять, что.

Притом оставался еще один нерешенный вопрос – ради кого приезжал посланник высокопоставленного лица? Что-то мне подсказывало: ответ близко.

– Можно, и я задам тебе личный вопрос? – решился выяснить все до конца.

– Да, конечно, – кивнул парень.

– Твои родные – достаточно знатные люди, так?

– Да.

– На днях я случайно стал свидетелем разговора. Приезжал какой-то мужчина и беседовал с ректором. Упоминали некоего мальчишку, за которым нужен глаз да глаз. И которого нельзя выпускать из академии.

Ленор остановился. На мгновение мне показалось, что вот-вот парнишка развернется и бросится прочь, но он взял себя в руки и снова ускорил шаг. Царило напряженное молчание. Казалось, что оно густой рекой разливалось вокруг нас, заползало за пазуху, мешало дышать.

– Успокойся, – вспомнил я скорпиона на тренировочной площадке. – Догадываешься, кто это был?

– Пожалуй, – чуть слышно ответил Ленор. – Скорее всего, кто-то из приближенных отца. Он присылает их время от времени. Они привозят деньги и письма от брата и сестры.

– Но зачем им нужно, чтобы ты оставался здесь? – Быть откровенными, так уж до конца.

– А разве не понятно? – еще больше нахмурился Ленор. – Рядом со мной опасно. Мои родные могли пострадать. Я сделаю все, чтобы этого не случилось. Даже останусь здесь навечно. В обычную академию меня бы не приняли, поэтому открыли факультет магических аномалий. Чтобы не чувствовал себя одиноким.