Сергей Гончаров - Сихирти (СИ)

Никита отложил диктофон и задумчиво посмотрел в стену. Поджал нижнюю губу. Вот кем, оказывается, был его предшественник. И вот, куда он подевался. А Туди говорил, что не срослось. Бизнесмен подобрал диктофон. Несколько мгновений повертел в руках, а потом бросил в дальний угол пещеры.

Взял факел и вышел.

Поселение сихирти жило обычной жизнью. Старики следили за самыми маленькими, женщины занимались домашними заботами, мужчины что-то мастерили, ухаживали за лошадьми.

Изо дня в день Никита видел эту картину, и каждый раз не мог понять механизм этого муравейника. Почему он работал как часы? Не было лодырей, халявщиков, бездельников. Каждый член общины трудился на всеобщее благо. И все жили счастливо. Почему люди так не могут? — не единожды думал Никита.

На берегу озера встретил Сиси. Племянник императора сидел раздетым и тоскливо вглядывался во тьму над водой.

«Словно влюбленный, взгрустнувший об ушедшей ненаглядной», — подумал бизнесмен.

Рядом с надсмотрщиком лежал кусок хозяйственного мыла.

— Тебе чего Шершень? — задумчиво поинтересовался Сиси.

Никита остановил взгляд на мыле. Такая привычная и обыденная вещь, на которую бы в прошлой жизни не обратил внимания, неожиданно завладела всем сознанием. Попытался вспомнить, когда в последний раз купался с мылом, а не полоскался в тёплой воде озера. Выходило, что в то самое утро, когда был большим человеком, а вокруг бурлила Москва. Постарался представить, сколько времени прошло с тех пор. Жизнь в подземелье проходила странно. Мог пройти месяц, а мог и год. Никита не удивился бы ни одному из ответов.

— Шершень, скотина тупая, ты оглох? — Сиси потянулся за плёткой, но орудие осталось в пещере. — Я тебя спрашиваю, зачем припёрся?

— Искупаться, — хозяин «Схватишек» не мог оторвать взгляд от куска хозяйственного мыла. Быстро скинул пончо. — Можно взять? — и, не предполагая ничего худого, потянулся к мылу.

— Шершень, ты вообще страх потерял?! — Сиси схватил мыло и убрал на вытянутой руке. Понял всю глупость своей позы и толкнул человека ногой. — Куда ты тянешься, тварь? Ты не знаешь что это?!

Никите пришлось отшатнуться. Он стыдливо убрал руки за спину. Такой реакции от императорского племянника бизнесмен не ожидал. Это же всего-навсего кусок самого наиобычнейшего хозяйственного мыла!

— Этого тебе, Шершень, не видать как своего позвоночника! — Сиси демонстративно вытянул руку с мылом вперёд, словно протягивал.

— Почему? — не мог врубиться Никита. Он по-прежнему смотрел на коричневый, почти новый, брусок. Ему даже почудился его специфический запах.

— А потому тварь, — наставительно произнёс Сиси, продолжая держать мыло на вытянутой руке. — Рожей не вышел! И глазами своими уродливыми, можешь даже не смотреть в его сторону. Понял?

— У нас это мыло стоит копейки. И пользоваться им могут все! Даже бомжи могут позволить себе его купить! — Никита понял, что мыла ему не видать. Начал спускаться в воду.

— А почему ты, Шершень, говоришь «У нас»? У нас это здесь. И ты часть народа сихирти. Скотина местная. А у нас им могут пользоваться лишь сихирти. Понятно, тварь?

Никита остановился по колено в воде. Когда Ольга сказала о том, что он стал частью подземного народа, то бизнесмен не придал этому значения. После слов императорского племянника Никита призадумался.

— Не слышу ответа, Шершень! Что-то ты часто начал игнорировать мои вопросы? Или это я тебя разбаловал за сегодняшнее утро? Тебе не нравится отдыхать?

— Прости, — поспешно ответил Никита. — Я задумался над твоими словами. — И напрягшись как внутренне, так и внешне, добавил. — Они мне показались мудрыми, заставляющими задуматься.

— Они и есть мудрые! — с вызовом сказал Сиси. По тону чувствовалось, что человек ему польстил. — Я всегда говорю мудрые слова! Понятно, тварь?

— Понятно, — поспешно ответил Никита.

— Ладно, — племянник императора поднялся. — Полоскайся, а потом пойдём работать. Понятно, Шершень?

— Всё понятно, — начал заходить глубже в воду бизнесмен.

После купания Никита отправился к императору. Слова Ольги и Сиси заставили крепко и основательно задуматься. Покопавшись в мироощущении, Никита осознал, что перестал себя ассоциировать с другой жизнью. С той жизнью, где был её хозяином. И это ему не нравилось. Из хозяина он превратился в раба. Да не просто раба из своих магазинов, а в самого настоящего. И это ему не нравилось вдвойне.

Огромная пещера, апартаменты Гоги, как всегда, затемнена. Лишь в центре, за императорским троном, горели два факела. Трон пустовал. Пахло варёным мясом. Бизнесмен уверенно прошёл в центр. Преклонил колено перед большим каменным престолом и начал ждать. Вскоре услышал лёгкое шуршание шагов. Даже не верилось, что так ходил грузный император. Раздался властный голос. Гоги задал вопрос, но бизнесмен, естественно, ничего не понял. Поднял голову. Взгляд упёрся в заплывшие жиром колени. Никите стало противно от унижения, на которое он собирался пойти, попросив о свободе. Вспомнил, сколько раз к нему обращались работники с разными просьбами. Как они стояли перед ним и, опустив глаза в пол, унижались, что-нибудь выпрашивая.

И Никита всегда отказывал. Потому что есть в этом какое-то удовольствие, когда понимаешь, что в твоих руках чья-то судьба. И ты если и не бог в ней, то хотя бы царь.

Бизнесмен отчётливо понял, что никаким другим способом кроме побега отсюда не выберется. Никто его не отпустит, ведь он всего лишь раб. Говорящая вещь.

Такой же раб и такая же вещь, какие работали в его магазинах.

Никита поднялся и до земли поклонился. А после быстрым шагом покинул пещеру. Думал, что воины остановят с логичным вопросом «чего припёрся-то?». Не остановили. Как брёл к своему дому не запомнил. Покидая пещеру императора, пришёл к выводу, что надо бежать. Причём срочно. Сейчас. Чем дольше будет откладывать, тем сильнее завязнет. Как муха в клейкой ленте — чем интенсивнее пытается выбраться, тем большими частями тела прилипает.

На выходе из Императорского Тоннеля Никита столкнулся с Сиси.

— Шершень, ты где шляешься?! — племянник императора замахнулся плёткой. — Сколько мне тебя искать?!

Бизнесмен не испугался удара. Он задумался о побеге и не заметил устрашающего движения надзирателя. Мигом понял, что допустил ошибку. Прикрылся рукой, попытавшись изобразить на лице страх. Неудачной актёрской игры для племянника императора оказалось достаточно.

— Ты почему не готов к работе, Шершень?! — Сиси опустил плётку и подошёл вплотную к человеку. — Сегодня будешь работать, пока не свалишься от усталости. Понял, тварь?

— Понял, хозяин, — учтиво склонил голову Никита. И вновь поразился собственному подхалимству. В особенности тому, откуда оно взялось. — Где нам сегодня предстоит работать? Давай я сбегаю за красками, а ты пока пойдёшь к этому месту? А я догоню.