Анастасия Левковская - Три желания для художника

– Эмоции на моем лице? – недоверчиво переспросила я.

– Да, у тебя очень живая мимика, – по-прежнему не смотрел на меня художник. – И только проведя с тобой почти весь день, я осознал насколько. Знал бы, захватил бы свой альбом для эскизов на эту прогулку.

И вот в этот момент меня вдруг настигло озарение.

Да не может того быть!!!

– Только не говори мне, что эти зарисовки тебе нужны… – начала было я, но Лео раздраженно меня перебил:

– Да, да, да. Мне кажется, так есть шанс дописать девушку над обрывом, – а затем устало вздохнул. – Правда, я не уверен, что смогу зарисовать все возможные эмоции. Доводить тебя до слез или крайней степени гнева мне не хочется…

А я наконец окончательно осознала, что от меня хотят, и впечатлилась до глубины души. И сразу же после этого у меня возник вполне закономерный вопрос:

– Слушай… А почему ты для этого не одолжишь у Энди студентку поспособнее? Кто, как не актриса, может справиться с подобной задачей? Я вот в своих силах совсем не уверена. Если честно, даже страшно брать на себя такой груз ответственности.

– Спасибо, что ты такого высокого мнения о моем уме, – кисло произнес Лео. – Это, между прочим, было первым, что я сделал, когда осознал, что из головы нужную для картины эмоцию не выдерну. И позировала мне не кто-нибудь, а сама Энни – наверное, лучшая из всех известных мне актрис. Вот только ничегошеньки у меня не получилось! И знаешь почему?

– Почему? – послушно спросила я, полностью подавленная его экспрессивностью.

– Потому что сыгранная эмоция не имеет никакого отношения к реальности. И пусть обычные люди этого не замечают… зато очень хорошо замечает холст. Наброски вышли ужасными. Причем настолько, что я тут же сжег их, чтобы не видеть это позорище.

Мне даже сказать особо было нечего. Но… я не ожидала, что художники в моменты вдохновения настолько проницательны, что видят чужую игру. Надо будет запомнить…

Развернувшись, Лео пошел вперед. Я вздохнула и поспешила его догнать.

Некоторое время мы молча шагали к центральной площади и думали каждый о своем. Не знаю, какие мысли заставляли Леонарда хмуриться и стискивать губы, а я… размышляла о том, сколько всего об этом мире еще не знаю. Просто уму непостижимо!

– Ладно, я поняла, – наконец сказала я. – Гнева, отчаяния и иже с ними не обещаю, сам понимаешь… Но остальное должно получиться.

Он повернул ко мне голову и с серьезным видом кивнул:

– Спасибо. Для меня это действительно очень важно.

– Я прекрасно это понимаю, так что можешь на меня рассчитывать, – сдержанно улыбнулась я.

Он явно хотел еще что-то сказать… но просто не успел. Мимо нас, чуть не сбив художника с ног, промчался велосипед. Причем парень на нем так быстро крутил педали, словно от этого зависела его жизнь. Затем рядом со мной пронесся еще один велосипедист. И еще. И еще.

Я изумленно вскинула брови и глянула в конец улицы, которая упиралась в Фонтанную площадь. Оттуда в нашу сторону двигалась разрозненная толпа мужчин разного возраста. Причем складывалось впечатление, что они очень торопятся оказаться от этой самой площади подальше.

– Что происходит? – нахмурился Лео. – Впрочем, сейчас узнаем…

Он перехватил первого попавшегося парня и спросил о причине такого массового исхода.

– Так там эти сумасшедшие из женской Лиги резвятся, – бодро ответил тот, остановившись. – Ворвались на площадь и начали высыпать на головы всем попадающимся мужчинам разноцветный порошок. И ведь нарочно оттенки выбрали поярче. Он ведь не оттирается толком… Стражей, конечно, уже вызвали, но пока они прибудут, пока скрутят… Ярко-розовым или фиолетовым никому не хочется оказаться, – хохотнул парень, а затем озабоченно проговорил: – Вы бы не шли туда пока. Сами знаете… Они совершенно без крыши.

И быстро потопал прочь.

– Вот засада, – цокнул языком художник. – Что-то мне и правда туда расхотелось…

Я тихо хихикнула.

Вот уж воистину бывают моменты, когда мужчина пасует перед женщиной. Пусть мне самой эта Лига, утверждающая, что мужчина – существо второго сорта, никогда не была симпатична… Но с ними опасаются связываться. Казалось бы, что проще толпе мужиков скрутить несколько женщин? Ага, только они потом на тебя столько исков в суд подадут – сам не рад будешь. И что с того, что ни один иск не будет решен в пользу обвиняющей? Беготня по всем инстанциям еще то удовольствие. Вот и предпочитают не связываться. На это есть стражи, их работа с такими кадрами разбираться.

– Что тогда делать будем? – спросила я.

– Сам не знаю, – растерянно пожал плечами Лео. – Следующим по плану у нас стоит представление Энди, но до него еще куча времени… Дай минутку подумать…

– Может, в кафе посидим? – предложила я, заметив в переулке вывеску.

– Можно, – медленно кивнул он.

В этот момент раздался вой сирены, и мимо нас промчалась машина стражей, а за ней еще одна и фургон для задержанных.

– Хм… – Художник оценивающе посмотрел им вслед. – Кажется, планы менять не придется. Нужно минут десять подождать, и все. Даже если к тому времени все не закончится, этим дамочкам будет не до нас.

– Уверен? – Я с сомнением поджала губы, а затем хитро улыбнулась. – Не хотелось бы вместо представления Энди отстирывать тебя в фонтане.

– Не дождешься, – надменно фыркнул он и лукаво улыбнулся. – Лучше я тебя там постираю.

– Меня? В ледяном фонтане? Вот ты добрый. – Я покачала головой.

– Сама доброта, – ухмыльнулся Леонард.

Мы еще немного попрепирались, поглядывая в сторону площади. Оттуда доносились крики, но понять, что именно там происходило, было сложно.

– Думаю, можно идти, – решил Лео и махнул рукой. – Потихоньку.

– Как скажешь.

В конце концов, рискует только он. Мне, в силу пола, точно ничего не будет.

Оказалось, что далеко не все решили уйти с площади, когда там начали резвиться воинствующие члены Лиги. Мы едва пробились сквозь плотное кольцо людей, глазеющих на то, как доблестные стражи ловят нарушительниц, попутно пытаясь увернуться от разноцветной пудры, которой их метко осыпали преследуемые. Получалось, кстати, плоховато, потому казенная форменная одежда сейчас вполне претендовала на звание своеобразного произведения искусства.

– Да уж, такими яркими наши стражи еще не были, – ухмыльнулся Лео, когда мы пробрались на передний план.

– А что, забавно получилось, – хихикнула я тихо, прикрыв рот ладонью.

Впрочем, скоро всех девушек переловили и увели с площади. Люди довольно быстро разбрелись по разным группкам, а мы отправились к центральному фонтану, ждать начала представления.

– Мне вот интересно, – вдруг заговорил Леонард, когда я присела на бортик, – если они так мужчин не любят… А как же отцы? Братья? А если вдруг ребенок родится мальчиком, что тогда?