Ольга Герр - Эльфантина. Союз стихий

— Бежим! — он дернул Дейдру за руку, приводя ее в чувства.

Не помня себя от страха, они бросились наутек. Их путь лежал на холм, где можно было укрыться. Снежные всячески пытались им помешать — кидались наперерез, не заботясь о себе. Пришлось пробиваться с боем. Лишь у подножия холма Джеймс и Дейдра перевели дух, упав в снег.

— Кто это был? — хрипя от бега и боли в груди, спросил Джеймс.

— Владыка, — выдохнула Дейдра.

— На лицо он одного с тобой возраста.

— Внешность обманчива. Он старше первого магистра и нас с тобой вместе взятых.

— Чего он хотел? — Джеймс сел.

— Моей смерти. Он узнал меня и приказал убить.

— Поэтому все снежные разом напали на нас?

Она кивнула. Разговор об отце давался с трудом. Теперь-то Джеймс лучше ее понимал. Он видел владыку издалека и толком не рассмотрел, но и это напугало его до смерти. Будь у него черные волосы, как у односельчан, он бы поседел.

Они замолчали, каждый думая о своем. Дейдра не осмелилась признаться, что сбежала из лагеря. Она бы просто не подобрала слов, чтобы объяснить, какой ужас ее сковал при мысли, что Джеймс не придет с поля боя. После его ухода она не находила себе места. Казалось, весь смысл жизни сосредоточился в одной точке — на его благополучном возвращении.

Что с ней творилось? Каким колдовским чарам она подверглась? Почему полукровка стал так важен для нее? Дейдра не знала ответов на эти вопросы. Лишь где-то на уровне подсознания догадывалась, что он подкупил ее своим отношением к ней. Никто и никогда не был с ней добр и внимателен так, как Джеймс. И она, сама того не замечая, училась отвечать ему тем же.

Она едва помнила, как выбралась из палатки, как бежала вниз по склону, на ходу подобрав оброненный павшим воином меч. Ладони было непривычно сжимать железную рукоять, и это немного отрезвило Дейдру. Она впервые задумалась о том, что биться ей предстоит с сородичами. Ведь сейчас они по разные стороны баррикад.

Она сомневалась в правильности своего выбора, но ровно до тех пор, пока не увидела острие меча направленного в грудь Джеймсу. Перед ней уже был не мореец — представитель ее народа, а враг, желающий зла дорогому ей человеку. Так она перешла черту, но печали по этому поводу не испытывала. Ради Джеймса Дейдра была готова нарушить все заветы пращуров. Он стал ей ближе, чем кровная родня.

Джеймс, видя, что она притихла, нашел другую тему для разговора:

— Ты дерешься, как снежный барс. Как люди захватили тебя в плен?

— В бою на мечах ни одному теплокровному меня не одолеть, но люди хитрые. Меня ранили отравленной стрелой. Я потеряла сознание. Стрела едва оцарапала кожу, яда в кровь попало совсем чуть-чуть, я выжила, но угодила в плен. Лучше бы та стрела пронзила меня насквозь.

— Тогда ты бы умерла.

— И отец гордился бы мной, — Дейдра встала, — а не пытался убить.

Тяжело ступая, проваливаясь в снег по колено, словно вдруг превратилась в человека, Дейдра принялась карабкаться на холм.

Валум наказал Дейдру за самоуправство. На все возражения Джеймса, что она сражалась на их стороне, первый магистр лишь фыркал. Он приказал сковать ей руки, и теперь она ходила, звеня цепями, точно призрак старого замка.

Спать в одной палатке было невозможно. Стоило Дейдре шевельнуться, цепь лязгала. Судя по тому, как часто она ворочалась, девушке самой не спалось.

— Завтра я поговорю с первым магистром, — сказал Джеймс в темноту, зная, что Дейдра услышит через занавесь, что их разделяет. — Еще раз попрошу снять с тебя цепи.

— Дело не в цепях, — донеслось из-за занавеси. — Ты ведь понимаешь, что люди обречены?

Она спросила это ровным голосом, как если бы вела светскую беседу о погоде. А у Джеймса сердце екнуло. Конечно, он все понимал. Но что он мог поделать?

— Но я придумала, — занавесь отодвинулась, и он увидел Дейдру, сидящую на кровати, — как это исправить.

— О чем ты? — он тоже сел.

— Есть шанс переломить ход войны. Необходимо убить владыку Мораны.

Остаток ночи они спорили. Но к побудке Дейдра его убедила, что другого пути нет. Осталось лишь обсудить нюансы и самое сложное — получить одобрение Валума.

Неожиданно идея пришлась первому магистру по вкусу. Видимо, он совсем отчаялся.

— Я дам вам в помощь мага, — сказал Валум, выслушав их.

— Нет, — покачала головой Дейдра. По такому случаю цепи с нее сняли. — Пойдем только я и Джеймс. Никто другой не сможет приблизиться к владыке.

— Это еще почему? — сощурился первый магистр.

— По ряду причин. Во-первых, маскировка. Нас должны принять за морейцев. Я и так одна из них, а Джеймс очень похож. И, во-вторых, холод. Рядом с владыкой температура опускается до минус ста. Если человек и вынесет ее, он будет дрожать. И это его выдаст.

Валум пригладил бороду:

— Предлагаешь отпустить тебя. Где гарантии, что ты не переметнешься обратно к своим, сдав Джеймса?

— Я этого не сделаю.

Валум присмотрелся к снежной. А ведь и правда не сделает. Она сбежала из-под стражи и кинулась не к своим, а на помощь парню. Рискуя жизнью и что важнее для морейца честью, она билась с сородичами за него. Вот оно ключевое звено.

Валум попросил Джеймса выйти. Оставшись со снежной наедине, он сказал:

— У тебя не такое черствое сердце, как у отца.

— О чем вы? — она изобразила непонимание.

— Парень тебе не безразличен. Я не знаю, чего ты на самом деле хочешь. Возможно, ты говоришь правду и твоя цель — убить владыку. А, может, ты планируешь побег, а Джеймс нужен для прикрытия. Я даже верю, что ты отпустишь его, позволишь вернуться к своим, но вот что я тебе скажу: если парень вернется без тебя, я прикажу его повесить. Велю закончить то, что не сделали его односельчане.

— Я думала, он вам нравится.

— Мало ли кто мне нравится, — махнул рукой Валум. — Моя первейшая обязанность — заботиться о столице. Личные симпатии не в счет. Я его казню, не сомневайся.

Дейдра сглотнула:

— Я вернусь.

— Для Джеймса будет лучше, если это правда, — кивнул первый магистр.

Едва Дейдра вышла из шатра, к ней приблизился Джеймс и попросил пересказать разговор с Валумом. Она несла какую-то чушь, придуманную на ходу. Он так восторгался первым магистром. Она не рискнула его разочаровать. Глупые сантименты.

На подготовку отвели несколько часов. Командирам было приказано во всем им помогать. Но вместо заточки меча, Джеймс молился. Не богу войны, как можно предположить, а богу смерти — мрачному Велу. Он просил Вела не забирать его сегодня в свой шатер. Ведь его жизнь только наладилась.

Дейдра застала его стоящим с ладонями, прижатыми к лицу.

— Что ты делаешь?

— Молюсь. У вас это не принято? Снежные не почитают богов?

— У нас нет богов. Мы никому не поклоняемся.