Наталья Косухина - Чаромир

— И что теперь нам делать? — спросил Ярослав.

— Тебе нужно достать хрусталь. Он должен быть из настоящего, нашего, мира. Софье предстоит раздобыть четыре ингредиента. Я напишу тебе книги, где их искать.

— Одну я ее не отпущу. Без возможности управлять сюжетом путешествия с изъятием вещей могут быть опасными. Кто защитит Софью?

— От нее бы кто защитил, — пробормотал Дима и получил пинок под столом.

Я понимаю, он волнуется, но и мне нелегко.

— Ты смотри, мое управление силой зависит от искреннего желания, — сладенько улыбнулась я.

Дима недоверчиво приподнял бровь, но, поняв, что я не шучу, насмешливо поклонился:

— Прости меня, о Великая и Ужасная.

Ярослав повернулся к Николаю:

— У тебя все?

— Да, пусть потом Софья зайдет ко мне, я объясню ей по поводу добычи ингредиентов для камня.

— Договорились, — кивнул Ярослав и, повернувшись к Диме, улыбнувшись, сказал: — Ну что, расколдовываться?

И наш бравый мужчина мгновенно растерял весь пыл. Я протянула ему руки.

— Давай сюда свои лапки. Не бойся: я не кусаюсь, — подбодрила я.

— А может, не надо?

— Надо, Федя. Надо!

Прикрыв глаза, Дима положил свои руки на мои, а я от чистого сердца пожелала ему полностью освободиться от волшебства, как и Жанне. Несмотря на противный характер и отсутствие фильтра между мозгом и языком, Дмитрий — неплохой человек, без подлости внутри. И ради такого неоспоримого достоинства его стоит потерпеть.

Разве что проучить немного.

Видимо, почувствовав, что я вновь применила к нему магию, Дима напрягся, но когда длинные прядки волос, ниспадавшие спереди на лоб, приподнялись и зашипели, все в ступоре замерли, смотря на нас, а Дмитрий схватил их руками и рыкнул на меня:

— Софья!

— Прости, — мило улыбнулась я, щелкая пальцами.

Пряди вновь стали прежними. Я надеюсь, что теперь история с волшебством и ошибками закрыта раз и навсегда. Хотя, если Дмитрия вновь начнет заносить — кто знает…

Волшебницы — такие ранимые создания!

Первая книга, где был ингредиент философского камня, оказалась ожидаемой. Магия, волшебный мир… Только, видимо, добыть каждый ингредиент — это неспроста непосильная задача. Хочешь бессмертия? Придется постараться.

Мир Нарнии не простой, а двойной, и Ярослав потерял способность проматывать сюжет. А значит, нам пришлось очень четко выбирать место, куда мы должны были попасть.

— Ты раньше был в Нарнии? — нерешительно спросила я Власова.

Тот кивнул.

— Это очень необычное и необычайно интересное место. Дело в том, что Льюис создал не просто мир и главных героев: в его книге мир и является первым главным героем. И он очень своеобразен. Путешествовать по нему невероятно интересно, но вот что-то добыть и вынести из него… Нет никаких гарантий, что у нас получится.

— А главные герои нас видеть будут?

— Зависит от желания, но Аслан будет точно.

— М-да… Ну что ж, пошли. Все равно не узнаем, удастся нам или нет, пока не попробуем.

И Ярослав раскрыл книгу.

«От взгляда Аслана щеки тельмаринских солдат стали цвета холодной подливки, колени застучали, и многие попадали лицом вниз. Они не верили раньше во львов, и это увеличило их страх» . [14] Клайв Стэйплз Льюис. «Хроники Нарнии».

Попав сразу в мир Нарнии, я упала на колени, всеми фибрами души желая, чтобы нас не увидели. Ибо я выглядела странным образом: необычное платье времен короля Артура, неудобные ботинки со шнуровкой и оголенные плечи.

Более нелепо я никогда себя не чувствовала.

Власов выглядел словно мушкетер, только не в форме, а в обычных рубашке и брюках. Однако на голове красовалась огромная шляпа с пером.

— Ну и как я тебе? — со смешинкой в глазах спросил Ярослав.

— Пират и рыцарь круглого стола в одном лице, — улыбнулась я.

— А вот ты совершенно прекрасно. Романтический образ донны Розы…

— О-о-о, — простонала я. — Лучше молчи.

Пока мы присматривались друг к другу, Люси начала лечение Рипчина, а я, не обращая внимания на обеспокоенный возглас наставника, заспешила прямо к девочке.

Аслан тут же повернулся в мою сторону, ожидая, когда я подойду.

«Что тебе нужно, волшебница?» — мысленно спросил лев.

— Заживляющая жидкость, — тихо ответила я.

— И ты не примешь отказа?

Я упрямо мотнула головой:

— Она мне жизненно необходима.

Аслан пристально всматривался в меня, а потом недовольно рыкнул.

— Бери, ради нее ты будешь сражаться и навредишь моему миру.

В этом он прав, сюжет мы тогда знатно перекроим.

— Только обещай, что ничего не испортишь.

Переглянувшись с Власовым, я кивнула и, едва Люси закончила лечение, забрала у нее бутылочку. Не глядя на растерянную девочку, смотрящую на пустые руки, я отошла в сторону, и мы с Ярославом принялись ждать и следить за развитием сюжета.

Это оказалось волнующе.

Мир разошелся вовсю. Сначала нас перенесло в темницы, где бывшим противникам выдали говядину и пиво. На что Ярослав только хмыкнул.

— Меня бы кто так наказывал.

Но не успел он произнести последнее слово, как мы оказались в другом месте, которое не смогли даже нормально рассмотреть. Перед нами горел лишь большой костер, вокруг все танцевали, и сверху сыпались сладости.

Мое платье сменило стиль, превратившись в обтягивающее сверху и расходящееся клиньями книзу. И пока я осматривала себя, Власов рассматривал меня.

Поймав мой вопросительный взгляд, он, кашлянув, ответил:

— Восхищаюсь твоим изумительным сердцем.

— Я так и поняла, — покраснела я.

Но прежде чем я продолжила столь приятную для меня тему, мы оказались у двух деревянных столбов.

На мне осталось все то же платье, но теперь изменилась одежда Власова, вернее верхняя ее часть исчезла, и мужчина принял облик лихого пирата. Что поделать, теперь я рассматривала его изумительное сердце. И прищуренный взгляд наставника ясно говорил, что он все понял.

И когда дети Пэвенси отправились в свой мир, Аслан встретился со мной взглядом и кивнул головой. Я все поняла и, взяв Ярослава за руку, повела в проход между мирами. Вот только наши дорожки с главными героями разошлись. И когда они попали в свой мир, мы с Власовым оказались на полу в зале путешествий.

В этот раз, как ни странно, мне совсем не пришлось прикладывать усилий, чтобы вытащить предмет из книги, и я догадывалась почему.

Рассмеявшись, я переглянулась с Ярославом и обняла его. У меня было очень тепло на душе. А в свете окна весело поблескивала красная жидкость в пузырьке.

Вечером я уютно устроилась с романом и решила в кои-то веки просто почитать, когда ко мне в комнату заглянул Ярослав. Взглянув на него поверх очков, я сразу заметила, что мужчина мнется, нерешительно замерев на пороге.