Глен Кук - Обрекающая. Колдун. Последний обряд

Тем не менее Марика предпочла парить поблизости, пока ее брат таскал топливо и заполнял баки и потом, пока он заводил машину. Когда корабль двинулся назад по собственным следам, Марика поспешила вернуться в свое тело.

А вернувшись, почувствовала себя измотанной как никогда. Даже вчера вечером ей было лучше.

— Марика! — окликнула ее Грауэл. — С тобой все в порядке?

— Будет в порядке. Мне нужно поесть и отдохнуть. Принеси мне какой-нибудь еды.

Стрельба совсем прекратилась.

— Есть какие-нибудь новости с берега?

— Нет еще. Ты там была?

— Да. Это было ужасно. Там сотни дикарей. И Дортека ошиблась — у них были силты. Дикие силты. Мне кажется, наши меты почти все погибли. Во всяком случае, послушницы. Я их не нашла.

Грауэл шевельнула губами, но ничего не сказала. Взгляд не выражал ничего. Марика не могла понять, какие мысли скрываются за этими глазами.

Когда Грауэл развела костер, чтобы приготовить пищу, стали по одной появляться охотницы. Их было всего лишь семь. Марика тихо сидела в стороне, изнывая от отвращения к себе. Она все испортила, да так, что хуже и быть не может. А все этот проклятый Каблин! Зачем ему понадобилось воскресать? Не мог оставаться мертвым! Зачем нелегкая принесла его именно сейчас!

— Марика? Вот твоя еда!

Грауэл подала ей пищу первой. Марика механически принялась жевать.

Минут через пятнадцать из снежной мглы, шатаясь, появилась Дортека. Она молча уселась у огня, взяла протянутые Грауэл пищу и питье. Как и все остальные, Дортека ела и смотрела в огонь. Марика даже думать не хотела о том, что она там видит.

Через некоторое время Дортека с трудом поднялась и направилась к тому месту, где держали пленных. Ее не было целых пятнадцать минут. Но Марика едва заметила отсутствие наставницы.

Потом Дортека вернулась и снова села у огня напротив Марики.

— Пленники пытались убежать во время боя?

— Да, — ответила Марика, не поднимая глаз. Она взяла у Грауэл вторую чашку бульона. Ничто так хорошо не восстанавливает силы измотанной силты, как крепкий бульон.

— Один все-таки удрал. Его след ведет вниз, к реке. И я слышала шум мотора, когда возвращалась. Вероятно, это кто-то из мужчин.

— Не знаю. Я думала, я их всех перебила, — равнодушно пожала плечами Марика. — Если кто-то и убежал, значит, предупредит остальных.

— Кто он такой, Марика?

— Не знаю.

— Ты помогла ему. Твое прикосновение ни с чем не спутаешь. Именно ты виновата в гибели всех наших послушниц и большинства охотниц. Кто это был, Марика? Что за дела у тебя с этими мужчинами из братства? Почему его спасение значило для тебя больше, чем собственная судьба?

Неужели этому никогда не будет конца?

Марика нащупала под шубой револьвер Грауэл.

— Вы и сами верите в свои слова, Дортека. Да, я вижу это. Что вы собираетесь делать?

— Ты не оставила мне выбора.

Порох обжег Марике лапу. Пуля ударила Дортеку прямо в лоб. Она упала спиной в снег и застыла; скорчившись. На лице ее осталось удивленное выражение.

Охотницы закричали и вскочили с мест, выхватывая оружие. Грауэл и Барлог сделали то же самое, но чуть медленнее. Долг разрывал их надвое.

Вот и окончательная проверка на верность, подумала Марика. Она нырнула в темный мир, схватила призрака и обрушила его мощь на семерых охотниц.

Когда последняя из них упала мертвой, Марика замерла, ожидая пули. Это означало бы, что Барлог или Грауэл повернулись против нее. Но выстрел так и не прогремел. Марика вернулась в нормальный мир и увидела, что обе охотницы в ужасе уставились на нее. И еще была Помощница с корабля. Она спала уже так давно, что Марика про нее просто забыла.

Марика собрала все оставшиеся силы, поднялась и сделала несколько винтовочных выстрелов по неподвижным телам охотниц, чтобы было похоже, будто их убили кочевники.

— Марика! — зарычала Барлог.

Грауэл предупреждающе стиснула ее запястье.

— Снег скроет все следы, — сказала Марика. — Мы расскажем, что была большая битва с кочевниками. И мы одни уцелели. Мы будем потрясены от горя. Рейгг не оплакивают своих мертвецов. Поэтому никто не будет выяснять, что произошло на самом деле. А теперь мы отдохнем.

Ее спутницы излучали волны страха, который охотницы испытывают только в присутствии безумцев. Марике было все равно.

Она справится с этим. Обязательно справится. Грауэл и Барлог ничего не скажут. Их лояльность выдержала самое страшное испытание. И теперь их судьбы неразрывно связаны с ее собственной.

«Еще несколько минут, — подумала Марика. — О Всесущий, всего несколько миль осталось!»

Темный корабль с трудом удерживался на высоте не более сотни футов. Каждую минуту эта высота еще уменьшалась. Вперед они еле ползли. Снежные хлопья вихрем кружились вокруг Марики. Северный ветер пытался отогнать корабль назад почти с той же силой, с какой Марика толкала его вперед. Когда она рискнула открыть глаза и обернуться, Помощницу на дальнем конце перекладины почти не было видно. Едва виднелись силуэты Грауэл и Барлог, которые сидели на кончиках коротких крыльев.

Марике пришлось черпать силу не только Помощницы, но и обеих охотниц, хотя у них ее было немного. Да и свои резервы почти закончились. Марика знала, что делает все неправильно, что поглощает энергии гораздо больше, чем требуется. Но ставкой в этой игре была жизнь.

Только ее ярость еще удерживала корабль в воздухе. Одной воли уже не хватало. Холод пронизывал Марику с головы до ног. Когда корабль миновал последний изгиб Хайнлина перед стрелкой Акарда, страшная усталость взяла свое. Задние подпорки корабля уже задевали за снег, оставляя борозды на поверхности реки. Марика высосала последние капли силы у себя и Помощницы, подняла корабль на несколько ярдов вверх и бросила его вперед.

Это усилие стоило Помощнице жизни. Ее сердце не выдержало нагрузки и разорвалось.

Корабль задел хвостом землю и накренился влево. Левое крыло завязло в снегу. Грауэл и Барлог скатились на землю. Летающий кинжал попытался сделать стойку на хвосте. Марику выбросило далеко в снег. В последний момент она успела послать отчаянный призыв туда, где над снежной пеленой уже показались каменные стеньг крепости.

Марика открыла глаза. Единственная свеча тускло освещала сырые каменные стены комната. Над ней склонилось чье-то лицо, но узнать его Марика не могла — туман перед глазами никак не хотел рассеиваться.

Неужели она ослепла? Эта мысль повергла Марику в панику. Нет никого беспомощнее слепой меты.

— Марика?

— Это ты, Грауэл?

— Да, я.

— Где мы? Мы сумели попасть в Акард?

— Да. Верховная жрица Градвол хочет с тобой поговорить. Она в Макше, но сейчас на связи.