Сергей Гончаров - Мышеловка захлопнулась (СИ)

- Осторожно, двери закрываются, - донёсся издалека, будто из-под воды, приглушённый мужской голос. - Следующая станция "Проспект мира".

Решение пришло моментально. Илья, что есть сил, бросился к поезду. Лину он держал за руку, поэтому ей не оставалось выбора. Краем глаза успел заметить, как с губ охотника с засаленными волосами сорвалось длинное слово. Мимо, лишь немного задев, пронеслось жаркое дыхание смерти. На одной из колонн оплавился мрамор. Мозаика в виде женщины с ребёнком, потекла, будто была сделана изо льда.

Двери закрывались слишком быстро. А бежали они, как показалось Илье, слишком медленно. Наконец, влетели в вагон, словно ураган. Поезд тронулся, быстро набирая скорость. Илья видел, как среди колонн мелькнула фигура в военной форме. В вагон, где ехали беглецы, что-то сильно и глухо ударило, словно гигант вмазал кулаком. Состав покачнулся, раздался громкий хруст, но на общем движении поезда это не сказалось никак. Как понял Илья, маги были в незнакомом мире, имели дело с незнакомыми вещами и толком не знали, какие заклинания требуются для того или иного действия. К тому же во всех фэнтези всегда была мана. Чем больше накапливал её маг, тем сильнее заклинание он мог сотворить. Во "Временах эльфийских чудес" тоже требовалось накопить ману для хорошего и сильного заклинания. А по рассказу Лины выходило, что никакой маны не существует. Точнее мана вокруг, люди ею дышат. А вся твоя сила зависит лишь от твоих знаний и самую малость от дикции.

Когда поезд заехал в туннель, Илья запоздало обрадовался, что всё так отлично сошлось. В нужный момент подъехал состав, машинист почему-то решил уехать со станции, когда там творилось нечто непонятное.

- Мы... Мы... - задыхалась Лина. Её глаза светились двумя прожекторами на миллиард ватт.

Илья заметил, что пять человек ехавших в этом вагоне открыто на них пялились. Взял подругу за руку и подвёл к сидениям. Когда опустились на мягкие кресла, то прислонил её голову к груди и крепко обнял. Руки заметно дрожали. Только теперь понял, что чуть не потерял самое дорогое - то, чего уже однажды лишился. Он чувствовал, как стучится в грудную клетку её сердце. Будто птица, решившая, во что бы то ни стало, выбраться на волю.

Он заскрежетал зубами. Мысли вертелись как хомяк в колесе, пытаясь найти выход. Не может быть, чтобы эти треклятые охотники были всемогущими! Как приговаривал покойный отец, на каждую старуху найдётся проруха.

- Я люблю тебя, - очень тихо произнесла Лина, но Илья скорее почувствовал, нежели услышал эти слова. - Благодарю Бога, что ещё раз смогла тебя увидеть... прижаться, - она всхлипнула.

Из-под пола что-то тихо, едва слышно, щёлкнуло.

Для Ильи весь мир сузился до маленького и крохотного пространства, где был лишь он и Лина. Не существовало больше стука колёс метро, людей и охотников.

- Они нас догонят, - покачала головой подруга. - Они нас всё равно, рано или поздно, догонят, - мрачно повторила она.

Поезд замедлился. Под днищем тихо заскрежетало. Вагон едва заметно просел на левую сторону. Над головой раздался хорошо поставленный мужской голос:

- Станция "Проспект Мира". Переход на Калужско-Рижскую линию.

Из вагона никто не вышел, но и не вошёл.

- Осторожно. Двери закрываются. Следующая станция "Комсомольская".

Поезд тронулся. Скрежет под днищем возобновился.

- Мы уедем так далеко, что им придётся очень постараться, чтобы нас догнать! - сказал Илья. - Знаю. Это лишь временное избавление. Но делать же что-то надо! У меня паспорт с собой. А у тебя?

- Дай свой, - вместо ответа произнесла Ангелина.

Илья вытащил документ и передал подруге. Оставшееся время до "Комсомольской" у неё ушло на создание документа. Все пассажиры в вагоне широко раскрытыми глазами наблюдали, как девушка извлекала из воздуха паспорта, бегло изучала, сравнивала с исходником, а после бросала на пол.

Поезд начал замедляться. Скрежет из-под днища доносился уже сильный. Его мог не услышать только глухой. Один из пассажиров, парень с большой спортивной сумкой красного цвета, встал и подошёл к дверям, приготовился к выходу. При этом продолжал, как и остальные пассажиры, коситься на странную парочку. Стоять ему приходилось уперевшись рукой на двери. Вагон заметно наклонился влево.

Лина произнесла заклинание. В руках появился паспорт. Она пролистала странички, всмотрелась в голограммы.

- Посмотри, - протянула документ. - Вроде нормальный.

Илья придирчиво осмотрел новенький паспорт. На вид тот казался настоящим.

Поезд почти остановился, а станцию электронный диктор всё не объявлял. Мимо проплывали люди, их лица уже можно было разглядеть. На миг Илье показалось, что он увидел девушку-охотницу. В следующее мгновение облегчённо выдохнул - показалось. Просто на перроне стояла такая же высокая, стройная и черноволосая женщина в белой блузке.

- Станция "Комсомольская", - раздался, наконец, мужской голос над головой. - Переход на Сокольническую линию и выход к вокзалам: Ярославскому, Ленинградскому и Казанскому.

Когда состав остановился, оказалось, что на перрон придётся взбираться. Видимо охотники что-то повредили в ходовой вагона, и тот просел на левый бок.

Через подземные переходы молодые люди вышли на перрон. Пахло поездами. Тут и там сновали носильщики с телегами, охранники. Стояли люди с сумками и чемоданами. Иногда из толпы выныривали разные маргинальные личности, которых с лихвой на каждом вокзале России. Объявили посадку на Кисловодск.

"Вот туда и поедем!" - решил Илья. Этот город ему нравился. Последний раз он был там с родителями. Может, потому и нравился? Ему запомнилась счастливая улыбка мамы, отец - высокий, сильный, степенный. Город - с чистым воздухом, тихой жизнью и возможностью походить по горам. Это было замечательное время, а он его не ценил. Илья помнил, как поссорился тогда с отцом из-за какого-то пустяка, и мама их мирила. Сейчас бы он родителям простил всё. Только бы они были живы.

По указателям на столбиках дошли к кассам. Когда-то Илья стоял здесь с папой, покупал билеты. С тех пор времена изменились. Люди двадцать первого века пользуются Интернетом и покупки делают, не поднимая зад из любимого кресла. В несколько открытых касс стояла очередь человек из десяти и те, в подавляющей массе, люди пенсионного или предпенсионного возраста.

От одного из окошек отошла девушка в красных брюках. За ней, почему-то не было очереди. Илья живо подскочил к кассе.

- Два билетика, пожалуйста!

- Перерыв, - полная блондинка в униформе посмотрела на покупателя, словно пролетариат на буржуя. Хотела закрыть окошко.

- А давайте я денег дам как за три билета, а возьму всего два, - не растерялся Илья. - Это будет вам компенсацией обеда? - обернулся к Лине и тихо сказал. - Давай колдуй.