Лицо в ночи - Не сходить с пути прямого...

Гарри прошел по коридору вдоль камер из конца в конец, все пленники следили за ним со страхом и, как могли, старались отодвинуться от решеток как можно дальше. За то время, что они были тут, черный цвет успел войти в прочную ассоциацию с их мучителями. И потому фигура в темном комбинезоне, чье лицо и вообще вся голова скрыты неизвестно откуда взявшейся тенью, была для них очередным желающим «поразвлечься».

— Не волнуйтесь! — Гарри помог себе «Сонорусом». Он попытался сделать свой голос дружелюбным, но это было непосильной задачей, ибо искажающее заклятье делало его лишенным всяческих эмоций. — Я не причиню вам вреда, я здесь, чтобы вытащить вас из этого проклятого богами места! Если можете, не кидайтесь на меня, когда я освобожу вас…

С этими словами Гарри подошел к ближайшей решетке и расплавил замок, как он уже убедился, на нем не было никаких чар. Пленники еще сильнее потеснились к дальней стене, глядя на него со страхом. В этой камере их было четверо, двое явно не в здравом уме, но пока это было вполне поправимо. Их соседям явно было лучше, но и в их глазах тоже плескался страх… Гарри развел руки, лишний раз пытаясь показать, что у него нет враждебных намерений, потом медленно вынул палочку и одним движением обратил в ничто кандалы.

Это возымело воистину магическое действие, ужас в глазах пленников уменьшился. А один из них звучно прочистил горло, верно, он уже некоторое время ничего не говорил…

— Ты…

— Я не причиню вам вреда, — повторил Гарри. После чего подобрал с пола одинокое звено сковывающих их до этого цепей. Он специально для этой цели сохранил его. — Портус, — у него в голове было то место, куда следовало доставить всех пострадавших. Это подземелье было неплохо защищено, приходилось преодолевать сразу несколько препятствий. Поэтому Порталы будут односторонними и не смогут нести больше пяти–шести человек. — Не беспокойтесь, это доставит вас прямо в холл Святого Мунго, — теперь разум начал пробуждаться во всех пленниках, даже наиболее пострадавшие уже смотрели вполне осмысленно. Один из них, вероятно, был маглом, и ему название больницы ничего не говорило… — Не волнуйтесь, если бы я хотел вам зла, я бы нашел более простой и быстрый способ…

Пленники несколько секунд глядели на него расширенными глазами, потом один из них решительно протянул руку и коснулся портала, за ним последовал второй и третий. Магл явно не понимал значения этого, но тоже последовал их примеру. Гарри в тот же миг убрал свою руку, и Портал сработал, унося этих людей прочь отсюда. «Что же, теперь то же самое с остальными,» — сказал Гарри сам себе. Дело пошло довольно быстро, похоже, ему опять удалось с удивительной легкостью получить доверие этих людей, хотя, по идее, причин для такого доверия не было. Но теперь Гарри уже имел представление о том, откуда дует ветер…

Одна за другой камеры пустели, а больнице имени Святого Мунго уже, наверное, стало не хватать персонала на ночном дежурстве… Среди пленников обнаружились: два члена Визенгамота, несколько родителей знакомых ему маглорожденных и даже одна вейла. Как она выжила в таких условиях, понять было трудно… Ее предусмотрительно посадили в отдельную камеру и крепко приковали, чтобы не дать такой пленнице покончить с собой.

И все это происходило в каком–то странном молчании, не считая того «Ты…» никто из заключенных так и не сказал ему ни единого слова. Гарри тоже все больше молчал, ему не давало покоя чувство, которое он не испытывал уже очень давно — чувство вины, в данном случае вины за свое бездействие. Он мог придти гораздо раньше, и этим людям и не только не пришлось бы жить почти целую неделю в этом месте, которому, конечно, далеко до Азкабана, но все же… «Когда же судьба посторонних вновь стала для меня столь важна?» — спрашивал себя Гарри и не мог найти ответа. Возможно, это было связано с тем, что это был не его мир, и у него не было основания считать предателями этих людей… А может… может, причина в другом. «В любом случае, лучше поздно, чем никогда…» — сказал он себе в конце концов.

Последние пять пленников отбыли, и Гарри остался один в этом каземате… Делать тут было, вроде бы, больше нечего, пора возвращаться домой… Гарри уже собрался подниматься, чтобы, выйдя наружу, подать сигнал — последний элемент его плана, когда почувствовал необычные следы магии на одной из стен. До этого он их не замечал…

Гарри вопросительно посмотрел на выглянувшую из–под его рукава Ашару, та что–то прошипела в знак согласия. Здесь кто–то что–то спрятал, спрятал очень неплохо и старательно, но самую малость переборщил, что и сделало его работу заметной.

Гарри провел по стене рукой… Да, так оно и есть, за ней что–то спрятано, какое–то помещение… А вот ее открыть, скажем так, вежливо, Гарри не знал, а значит, придется применить другой способ. Взрывать ее как–то не хотелось, мало ли что там за ней, может, еще один бедолага, а взрывом его вполне можно поджарить…

— Асидо–дусудио инсттансус! — применил он подходящее, на его взгляд, заклятье. Мощный магический растворитель расползся по каменной стене и начал проедать в ней дыру. Но довольно скоро остановился, этот камень был очень неплохо заколдован, в результате чего, довольно успешно сопротивлялся. Но все, что создано одним человеком, может быть разрушено другим, и с пятого раза Гарри проделал в стене дыру удовлетворительных размеров.

За ней располагалась еще одна камера с одним единственным узником, который, как и вейла, был крепко прикован к стене. Слишком крепко. Это были даже не цепи, а намертво вделанные в стену оковы из закаленной стали, чтобы вообще не давать пленнику возможности двигаться. Это оковы были на руках, ногах, шеи, торсе… Кто–то воистину не хотел, чтобы этот пленник сбежал. Значит он был либо очень важен, либо чрезвычайно опасен, а скорее всего и то и другое.

Константин оценивающим взглядом посмотрел на пришельца. С одной стороны, девушка вломилась в его камеру силой, что обнадеживало. Будь она из числа слуг этого создания, которое в этот раз вообще не имело ничего общего не то, что с человеком, но вообще с живым существом, она бы не стала разрушать дверь. Она бы ее просто открыла. Но с другой стороны, одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что эта девушка опасна, чрезвычайно опасна даже для него, а это кое–что значило…

За свои уже более чем пятьсот лет существования он повидал немало волшебников, он всегда обладал способностью видеть глубже, чем поверхность, и чувствовать силу. Так вот, сила почти переполняла эту девушку, но при этом не била через край, а держалась под контролем, оставаясь незаметной для большинства… Это было чем–то исключительным, даже пресловутый Альбус Дамблдор, известный своей «светлостью», мягкостью и тому подобным, контролировал свою силу гораздо хуже, выпуская ее на волю и окружая себя аурой доброты, спокойствия, доверия и просто силы. А еще… эту девушку все же окружала какая–то аура, совершенно ему незнакомая… Она все–таки излучала какую–то силу, совсем легкую, незаметную, так что даже он, с его исключительной чувствительностью к таким вещам, едва–едва заметил это. И не мог сказать об этой силе ничего определенного, для кого–нибудь другого эта сила просто бы осталась незамеченной…