Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2

Каркаров лишь рассмеялся, услышав угрозу.

— Конечно же, заявляй. Моя усадьба свободно может вынести не один штурм. Только ты просчитался в другом: свидетельские показания самого Гарри. Так что все это глупо.

Ситуация все больше и больше напоминала театр абсурда. Поттер был абсолютно равнодушен. Он скользил безразличным взглядом по всем присутствующим в комнате, румянец от бега и мороза сошел, и теперь его лицо снова было бледным, даже несколько болезненным. Мальчишка будто бы что–то решил для себя, и все окружающие его споры казались ему не более, чем декорациями.

— Мне необходимо позаботится о его здоровье, — прошипел Снейп.

— Собираешься его отравить? — с ухмылкой поинтересовался Каркаров.

— Это не он, — тихо произнес Гарри.

Хозяин дома резко вздрогнул.

— Ты уверен?

— Абсолютно, — кивнул Поттер, а потом обернулся к своему опекуну. — Я приношу свои извинения за совершенный мной поступок, но ситуация требовала от меня решительных действий. — он тяжело вздохнул. — С вами я не вернусь, эти каникулы проведу здесь.

— Вряд ли свою вину можно искупить только лишь словами, — хищно ухмыльнулся Снейп.

Волна ярости за собственное унижение пробежала по его телу. Поттер всегда выглядел открытым, доброжелательным и честным, без намека на двойное дно или какие–либо тайные, закулисные игры, но это всего лишь одна из его масок. Именно таким поведением он покупает окружающих его людей, привязывает к себе и заставляет служить, обставляя все так, будто бы они приняли свои решения сами.

Возможно никто, в том числе и Дамблдор, не видели в Поттере этих внутренних демонов, но он всегда знал, что они там, и с возрастом это будет только прогрессировать. Это сейчас он маленький, хрупкий, бледный, как фарфоровая кукла, которую можно с легкостью разбить.

Мальчишка теперь радовался своей маленькой победе, ведь его действительно насильно не вытащишь отсюда. Снейп не являлся для него авторитетом, и Поттеру было все равно, как отреагировал бы опекун на его непослушание.

Пес лежал у ног паршивца, его показное спокойствие было всего лишь иллюзией, которую с легкостью выдавало напряженное тело и слишком серьезный взгляд.

Атмосфера в комнате повисла липко–тягучая, казалось, что ее можно черпать ложками и прилеплять к стенам.

Снейп лениво откинулся на спинку своего кресла и сильнее сжал рукоятку своей палочки, которая была прилеплена к поясу. Знает ли Каркаров, кто именно скрывается под маской домашнего любимца Гарри? Да и помнит ли сам Блек, о том что он — человек, а не четвероногое недоразумение, способное только приносить тапочки и ходить в туалет по расписанию?

Чай Дамблдора очень странно действовал на зельевара. Он не испытывал ни беспокойства, ни страха. Только отрешенность. Поттер не нужен ему, да и он сам не требуется мальчишке. Они функционируют в разных мирах, их интересы находятся в отличных друг от друга пространствах. Ни Снейп, ни мальчишка не спешат пересекаться друг с другом. О его отравлении знал Каркаров, и видимо именно он занимался лечением Поттера. Мужчина был уверен, что если бы его не подозревали в том, что он замешан во всем этом, то ему бы никто не сообщил об этом инциденте.

На потолке были изображены, по всей видимости, фениксы, их позолота была слишком яркой и аляповатой.

— Северус, отдай мне право опеки над Гарри, — тихо произнес Каркаров.

— Нет, — покачал головой зельевар. — Как только я напишу заявление об отказе, механизм мгновенно запустится, и нет стопроцентной вероятности, что опекуном сделают тебя.

Поттер опять молчал. Он отрешенно гладил пса по его косматой голове. Мальчишка осознавал, что сейчас от разговоров этих двух взрослых людей ничего не изменится. Да и опека Снейпа больше формальная, он не соблюдает практически никаких правил и дает слишком мало. Паршивец всегда делал что желал, и если он когда–то захочет куда–то уйти, то его ничто не остановит. Он похож на кота: такой же независимый и гуляющий сам по себе.

Каркаров согласно кивнул и посмотрел в окно.

— Эти каникулы он проведет здесь. С ним будет все в порядке. Я займусь его здоровьем.

— Хорошо, Игорь, — согласился зельевар. — Потом пришлешь отчеты о его состоянии.

— Пришлю, — последовал меланхоличный ответ.

Снейпу тут не были рады даже стены, они давили на него, вытесняли, требовали покинуть их светлый мир. Зельевар встал со своего места, поправил свою мантию, отметив, что та немного замялась слева, и ненавистным взглядом скользнул по Блеку.

— Поттер, ты кого–нибудь еще подозреваешь?

Гарри кивнул.

— Люциуса Малфоя, он уколол меня.

Снейп чуть наклонил голову, дав понять, что принял информацию к сведенью, а потом повернулся к хозяину дома.

— Игорь, проводи меня.

Каркаров с явной охотой встал со своего места и потянул за собой Снейпа. Комната с камином оказалась чуть дальше по коридору.

— До свидания, — с облегчением произнес хозяин дома, протягивая баночку с порошком.

— Под твою ответственность, — процедил Снейп. — И разберись со своим домовым.

Когда комната исчезла из видимости, зельевар свободно вздохнул. Удушающее ощущение исчезло.

Собственное поместье встретило его тишиной, и она была приятной. Зельевар прямиком отправился в библиотеку, сбросив на ходу мантию. Было необходимо отыскать всю информацию, связанную с ядом, которым отравили Поттера. Теперь Снейпа подстегивал исследовательский азарт. А мальчишке он еще отомстит, не сейчас, конечно же, а возможно позже… Он все–таки умеет ждать.

Дом Каркарова был огромным, здесь можно проблуждать целый день и не найти выхода. Директор лишь посмеивался над мальчиком, когда он жаловался на то, что ему кажется, что он попал в лабиринт Минотавра.

Потолки в комнатах были расписаны яркими красками, и изображения на них ни разу не повторялись. Некоторые стены украшала сложная лепнина. Гарри чувствовал себя так, будто бы ему разрешили пожить в музее.

— Сколько лет этому дому? — спросил Поттер на третий день своего пребывания в этом месте.

— Его построили не так давно, всего лишь в тысяча восемьсот пятьдесят третьем году мой прапрадед по отцовской линии. Он был довольно–таки зажиточным магом, который приехал в Россию из Валахии еще до Крымской войны, прожил там какое–то время и принял православие, а вскоре после этого женился. Спустя несколько лет, из–за нестабильности в стране, он покинул ее и переехал в Шабаш, на тот момент уже было построено два флигеля усадьбы. Мои предки умели делать деньги буквально из воздуха и занимались в основном торговлей, — Каркаров рассеянно дернул себя за бороду. — У них родилось двое сыновей, но старший Демьян умер в возрасте трех лет от неизвестной болезни, подозреваю, что это была месть кого–то из недоброжелателей его отца. Второй ребенок, Азарий, всегда отличался отменным здоровьем и был редкостным хитрецом, искусно умеющим создавать нужные связи и плести паутину интриг. Он удачно женился на дочери владельца четырех торговых кораблей и неслабо приумножил к тому времени уже немалое состояние семьи. При нем тут построили конюшни и наконец–то закончили восточный флигель. У него долго не было детей, и только спустя двадцать лет брака у него родился наследник, которого нарекли Тихоном. Он–то дал фору своему отцу, начав вести дела с колдунами из Западной Сибири, закупая у них редкие травы для зельеделия. Вот как раз Тихон и построил отдельный дом под свою лабораторию, к которой велел вырыть подземный ход. Сейчас там хранилище ингредиентов и некоторых составов. Он был так увлечен своими зельями, что женился только в тридцать лет, да не на ком–то, а на средней дочери Распутина. Она–то и рассказала об отцовских схронах редких книг и артефактов. Дед, чтобы порадовать ее, создал большой пруд и велел построить беседки недалеко от воды. Через пять лет у них родился мой отец, Георгий. В девятнадцать лет он до беспамятства влюбился в дочь целителя. Вместе с ней поместье приобрело огромное количество картин. Их обычно дарили ее отцу в качестве благодарности за хорошее лечение. Мой же папа ценил хороший алкоголь, так что его здесь в изобилии. Но моя семья всегда имела одну страсть — коллекционирование книг и артефактов. В усадьбе очень много тайных комнат, которые вряд ли кто–то сможет отыскать.