Ольга Миклашевская - Это всё зелье!

Я сама не заметила, как засмотрелась на Лиса, и неожиданно встретилась с ним взглядом. Это произошло всего на сотую долю секунды, но я успела уловить то презрение, с которым он на меня смотрел. Идиот.

А ведь я могла бы… Нет, сейчас это неважно. Нечего думать о том, чего уже никогда не произойдет.

Домой я шла, уже без всяких угрызений совести наступая на начарованных жаб. Те валялись тут и там, сжавшись до размера изюма. Теперь у меня практически не оставалось сомнений, что дождем из жаб мы обязаны именно Лису, который единственный заявился только к середине учебного дня. И этот его поступок в очередной раз доказывал, каким все-таки он еще был незрелым мальчишкой. Совсем не изменился.

Родителей дома еще не было. Они частенько возвращались за полночь или вовсе оставались ночевать на работе. Иногда мне казалось, что когда-то они сошлись вовсе не из-за симпатии друг к другу, а из-за любви к налоговому департаменту. При этом никто из них никогда не был за пределами города и даже не мечтал о такой возможности, поэтому рассказывать родителям о своих мечтах и планах было не просто бесполезно, но и опасно.

Они и так с трудом пережили мое поступление в академию. Ведь по их представлению я непременно так или иначе должна буду работать в налоговой службе. Да скорее у меня копыта отрастут вместо ног, чем я пойду на подобное. (Не то что бы я так уж хотела обратиться в копытное животное.)

Кстати, о птичках. На ужин я разогрела себе остатки вчерашней телятины и, не успев донести до рта и кусочка, вдруг услышала знакомый стук в стекло. Это прилетел здоровенный откормленный почтовый голубь Тигры. Я узнала птицу по отсутствующему глазу и помятому правому крылу. Подруга рассказывала, что птицу она подобрала в лесу, когда сама была еще ребенком и жила за пределами Урги. Если бы отцу Тигры не предложили в городе работу, они бы сюда не переехали. Одна проблема: не все, кто пересекает городскую черту, потом могут выйти обратно. И это надо учитывать. Короче говоря, с визовым режимом у нас тут явно была напряженка.

К лапке голубя была привязана накаляканная наспех записка:

«Завтра в башне астрономии в шесть утра».

Прочитав, я тут же сожгла послание в печи и устроилась поудобней с учебником в кресле-качалке. Несмотря на то, что домашнего задания нам еще дать не успели, кое-какие знания надо было освежить, да и отвлечься от неприятных мыслей это помогало хорошо.

Однако вместо формул и схем мне почему-то все мерещился Герольд в походном плаще с посохом мага в руках и я, покорно следующая за ним по извилистой горной тропе. Мне всего на один раз надо закрыть глаза на свои принципы и убеждения, всего один раз подмешать волшебное зелье в крепкий зеленый чай, который Герольд обычно пьет на завтрак…

Я не хотела. И все же — соблазн был слишком велик. Вскоре я сама не заметила, как заснула в кресле-качалке, и мне снилась перевоплощенная Тигра, а рядом я. И мы вместе резвились на лесной опушке, вдыхали пьянящий запах цветов и нежились в молочной весенней траве. Все это могло стать реальностью, стоило мне только послушаться подруги.

А затем на поляне появился маленький черный лис. Он разъяренно скалил зубы и все пытался меня укусить.

Проснулась я в холодном поту. Да, меньше надо читать бессмысленных учебников перед сном, а то скоро и не такое сниться будет.

Я взглянула на часы: начало шестого утра. Проверила спальню родителей: пуста. Ясно. Значит, можно уже собираться в академию.

На улице пахло прохладой и свежестью. По дороге мне не встретилось ни единой души, кроме, разве что, черного кота, который, как обычно, услышав мои шаги, побежал мне навстречу и подставил гладкую спинку, чтобы его погладили. Кто бы ни был хозяином этого чудовища, он явно предоставляет ему очень много свободы.

— Хороший котик, хороший… — приговаривала я, запуская руки в шелковистую шерсть.

Родители запрещали мне заводить домашних животных, кроме, разумеется, почтового голубя. («Только смотри, чтобы он не нагадил в доме!» — сказала мама. «Только смотри, чтобы он не курлыкал по ночам!» — сказал отец.) В итоге я купила на рынке самого маленького и слабого голубя — такого, чтобы громко не стучался в стекло и как можно тише ворковал.

Имени черного кота я не знала, поэтому так и звала его — кот. Мы с ним вроде как приятели, если так можно сказать.

Когда я подошла к зданию академии (единственному зданию в городе, которое не охраняется по ночам по той простой причине, что никто кроме студентов и преподавателей сюда войти не может), оставалось еще где-то пятнадцать минут до назначенного Тигрой времени. Только тогда я поняла, что действительно готова пойти на все ради желаемого. Даже если меня поймают, и это будет стоить мне свободы. Выходит, Тигра знала меня гораздо лучше меня самой, поэтому и рассчитывала на мое легкое согласие.

Позади меня раздалось мяуканье: черный кот впервые последовал за мной до самых дверей академии. А затем и вовсе шмыгнул внутрь, как черная тень. Однако особого значения я этому не придала.

Как и ожидалось, в астрономической башне я оказалась первой. Она представляла собой круглый зал с куполообразным потолком и расставленными по окружности пыльными телескопами. Середина зала пустовала и часто использовалась для прочих отличных от астрономии занятий.

Тигра тяжело дыша ворвалась в башню на двадцать минут позже объявленного времени.

— Прости, — выдохнула она и указала на причину своего опоздания: тяжеленный заплечный мешок, полный, как я догадывалась, необходимых ингредиентов.

Я улыбнулась подруге.

— Ну что ж, приступим! — обрадовалась та.

Я уже говорила, что ненавижу зелья?

— Что, Раэль, всю ночь зубрила учебники? — спросил Орон, подсаживаясь ко мне со своим подносом.

Я снова потерла переносицу и для пущей уверенности похлопала себя по щекам. Спать действительно хотелось ужасно, хотя сегодня утром я и проснулась раньше обычного по собственной воле. Ну, или по воле любопытства.

— Ненавижу, когда меня зовут по фамилии, — сказала я и как можно незаметней подвинула свой стул ближе к краю стола. Орон, как обычно, забыл почистить зубы, если он их вообще когда-нибудь чистил.

— Почему? По-моему, нет ничего зазорного в том, что у тебя в роду есть эльф. По тебе это даже не заметно. Вот моя бабушка…

— Все, Орон, отвали. Я уже двести раз слышала про твою бабушку.

Обычно я так грубо не разговариваю и стараюсь со всеми ладить хотя бы для виду, но сегодня мои мысли занимал только наш с Тигрой эксперимент. Если я попадусь, пиши пропало — и мои тринадцать лет обучения в академии канут в небытие. Исключат — и глазом не моргнут.