Душа на продажу (СИ)

Путь до замка я пыталась не думать и не бояться того, что его там не будет. Но у

меня сосало под ложечкой, когда я поднималась по лестнице. Сделав глубокий

вдох, я открыла дверь и вошла в тёмное пространство.

- Ян? – тихо позвала я, но мне никто не ответил.

Да, что же происходит?! – задавалась я вопросом, как неожиданно в комнате

пыток включился свет.

Моей радости не было предела, и я быстрым шагом дошла до лестницы.

Последнее что я помнила, это была вспышка в голове, звёзды в глазах и ночь,

которая стала мной.

***

Моё лицо окатили водой, и я вздрогнула, открыв глаза. По ним резанул свет, а

голова взорвалась от пульсирующих островков боли. С моих губ сорвался стон,

тело только просыпалось после случившегося. Я попыталась двинуть руками, но

ощутила их высоко поднятыми над головой и онемевшими.

Я подняла голову и мои глаза расширились от ужаса, мои запястья были

скованны, как у Яна каждую ночь. Паника и страх накрыли меня волной, и я

дёргала руками, пытаясь высвободиться, но мои ноги также были связаны.

Опустив взгляд, я заметила, что я в одних джинсах и бюстгальтере.

Нервно сглотнув, я поморгала.

Это, наверно, сон, ведь не может же быть это правдой?! Или кто-то так зло

шутит? За что?

Я ощутила, как по спине провели чем-то холодным, что я вновь вздрогнула и

отстранилась.

- Ян? — сиплым голосом спросила я, пока перед глазами ещё бегали чёрные

точки.

Расслышав тяжёлое дыхание и поступь шагов, я попыталась повернуть голову,

но это было невозможно. И я увидела того, кто сотворил со мной эту

отвратительную шутку. Передо мной стоял барон Леос Рожмбергский, и его

лицо скривилось в подобии улыбки. Он был доволен произведённым на меня

эффектом неожиданности.

Он что-то произнёс, но я не поняла. В его руках была длинная тонкая плеть без

шипов.

- Что вы хотите от меня? — спросила я его, а он только указал на выход.

- Нет, я не уйду, потому что вы осудили невиновного! — зло ответила я. Мне

захотелось плюнуть в его сальное лицо, настолько отвратительным он был.

Он обошёл меня, а в следующий момент я услышала щелчок плети, и спину

окатила горячая болезненная мука. Выдохнув от этого, я закричала:

- Ян! Помогите!

Последовал новый удар, что мне пришлось закусить губу до крови. Не было

выхода, Ян не пришёл, а меня подвергают казни, за то, что я хочу спасти того,

кого люблю.

Следующий удар причинил невыносимую боль, мне даже показалось, что мозг

мой отключился, и я закрыла глаза. Холодное прикосновение подняло мой

подбородок, и я приоткрыла глаза, в меня всматривался барон, что-то говоря.

- Да пошёл ты, — прошипела я, и дёрнулась, что цепи звякнули. – «Прощение

даровано любимому», — прошептала я, но он не исчез, а провёл плетью между

полушариями груди.

- Ян! — закричала я, делая жалкую попытку освободиться.

Изречение больше не работает или работает только для Яна, но не для меня. И в

этот момент я ощутила, что паника не даёт мыслить здраво, заставляя кричать и

звать на помощь. И тело отвечало ей, оно визжало, извивалось, пока горло не

осипло. Леос только громко рассмеялся, и, замахнувшись, ударил, что я

сглотнула железный привкус и застонала.

Разум отключался от пережитого, и сквозь полыхающие следы на теле, я

расслышала громкие стук и голоса. Кто развязал мои ноги, и освободил руки,

что я упала на спасителя.

- Ян, — одними губами произнесла я, прижимаясь к прохладному бархату и

вдыхая знакомый аромат.

- Лорель, моя Лорель, что он с вами сделал, — ответил он мне и понёс меня.

Из глаз потекли слёзы унижения, облегчения и пережитого. Запоздалая реакция

организма на животное наказание, незаслуженное наказание, которое только и

мог творить такое животное, как барон Леос Рожмбергский.

Руки бережно положили меня животом на постель, а в следующий момент

каждую пульсирующую нить промокало прохладное полотенце.

- Лорель, любовь моя, единственная моя, простите меня, я опоздал, — шептал

Ян, а я продолжала беззвучно плакать.

- Всё хорошо, — скомкано ответила я, и попыталась приподняться, но руки не

подчинялись, они просто лежали, онемевшие от сковывающих их ранее

наручников.

- Нет, не хорошо, Лорель, — зло ответил Ян, и, приподняв меня, перевернул на

спину в полулежачее положение,подложив под спину покрывало, заставляя

ощутить каждый удар.

- Где вы были? – задала я главный вопрос, наслаждаясь им, его синими глазами,

который с сочувствием и заботой смотрели на меня.

- Я был у судьи, никто не имеет права манипулировать людьми, как это сделал

Леос. И я был там слишком долго, пока он решил отомстить мне, отыгрываясь

на вас, — покачал он головой и приблизился ко мне, осторожно касаясь ладонью

щеки.

- Я думала, вы ушли, обиделись на меня, — прошептала я.

- Что вы, Лорель, я… господи. Я никогда бы даже не подумал на вас обижаться,

— улыбнулся Ян. – Вам нужно уйти, ваши раны надо обработать, иначе будет

заражение.

- Ничего не будет, синяки сойдут, — уверила я его, но покривилась от новой

вспышки на спине.

- Ох, Лорель, я вам принёс столько боли, — печально произнёс он.

- Это ничто, поверьте. Ради вас я готова, — призналась я, а граф нахмурился.

- Нет, Лорель, я такой жертвы не достоин, — через минуту ответил он.

- Достойны, мы знаем, кто убил Перхту. Это Анет. Она вышла замуж за её брата

и была в замке. Вы её не видели? – спросила я.

- Анет? – изумился он. — Нет, я приехал ночью и видел только барона и Перхту.

Я знал, что брат моей жены женился, но не видел девушку. И имя у неё было

другое. Вы уверены, что это она?

- Да, Кира, это та, которая звала вас, она так же хотела вам помочь, как и все в её

роду. И они проследили линию жизни Анет. Она родила пятерых детей, но

только двое выжили, — ответила я ему.

- Я пригрел на груди змею, которая разрушила мою жизнь, убила Перхту, а

теперь и вам досталось, — выдохнул он.

- Вы понимаете, что это означает, Ян? Что теперь вы больше не будете мучиться,

вы будете свободны. Вы должны быть рады, — нежно произнесла я, хотя от

расставания сердце сжалось.

- Но я не испытываю радости, Лорель. Ведь это также означает, что я больше

никогда не увижу вас, я не готов с вами проститься, — в его голосе было столько

горечи, что из моих глаз покатилась одинокая слеза.

- Не плачьте, Лорель, прошу вас, — он приблизился и стёр влагу с лица.

- Это от счастья, что вы, наконец-то, обретёте покой, — солгала я, смотря в

синеву глаз.

- Я никогда не обрету покой, душа моя, потому что моё сердце отдано вам. Я не

желаю спасения, я готов жить так, но знать, что вы будете рядом. Я хочу узнать,