Тарас Асачёв - Темная сторона

Человек в шлеме наклонился над своим оружием и клинок начал вонзаться в землю, весьма болезненно прорезая меня. Его глаза были на моем уровне, он приближался, и его дикие глаза ликовали в смотровой щели шлема. Я терял силы, но смог таки найти за поясом нож из пыточной и с размаху, на последних силах, вонзил его в шею этой падлы. Меня сразу обдало горячей кровью, что попала и в глаза и в рот и в нос. Тело отвалилось от меня, оставив мою тушку приколотой к земле. Сил не оставалось. Я посмотрел в темное небо. Веки мои сомкнулись раз, еще раз, и закрылись совсем….

Что удивительно — я проснулся. Клинок все еще возвышался над моим телом, импровизированным крестом. Все тело не просто болело, а Адски болело. Я ощутил касание и легкое движение около пальцев, ощупал теплое и схватил косу. Оружие смерти сразу кинулось к моему телу, изогнувшись как змея, и срезала клинок у моей груди. Эфес добавил боли, упав мне прямо туда, куда совсем не хотелось. А затем клинок тьмы вонзился в мою грудь. Боль понятие относительное, я же думал, что до этого было больно, а нет, было еще вполне терпимо….

Наверно я орал, может даже нецензурно. Откуда только силы взялись. Коса вырвалась из моего тела. Сразу стало легче дышать. Левая рука подчинялась, ноги шевелились, а вот сил не было вообще. Я попытался подпереться, но мне помогли сильные руки со спины. Спасибо. Я откинул голову и едва не заорал от ужаса….

— Рон?!!! — я смотрел на монаха с лысой головой и неплохим красноватым ожогом на лице, его белые одежды вымокли и запачкались.

— Не ори ты так. Темная тварь. Я пришел значит… помогаю. А ты орешь и слюни разбрасываешь. — монах отпустил мои плечи и я брякнулся на грязную землю.

— Как ты выжил? — я пытался подняться самостоятельно.

— Я не привык спать там, где пылает огонь. — монах потер свой ожог. — Вот и очнулся. А ты гад, меня сильно по голове приложил! Шишка будет большая. — монах еще потер голову.

— Прости, пожалуйста. Ты был с оружием. — оправдался я.

— Пф-ф-ф… Бутафория для стиля. Я потом понял, что зря вооружился. Я же в жизни и мухи не обидел. Но мудрость приходит не сразу…. А ты злая душа, мог бы просто дубину забрать…. — он выпрямился и осмотрелся. — А потом смотрю, вы из города уезжаете, ну думаю, за вами поеду, кто мне готовить будет? К старому повару я не вернусь.

— Он мертв. — прохрипел я и наконец смог встать на колени. — Я, за тебя мстил.

— Все вы темные отродья мстить любите. Грех это. Но спасибо. — монах помог мне подняться. — Пошли, у меня повозка в деревьях стоит.

— Почему ты пришел за мной? — спросил я мучавший меня вопрос.

— Понравился ты мне, темный выродок. Да и готовишь ты хорошо. Может, отблагодаришь меня еще чем-нибудь приятным и вкусным.

— Погоди, мне Бориса найти надо… — я посмотрел на косу. Тьмы в ней не много, но на Бориса должно хватить. — Долго я так лежал?

— Не знаю. Я приехал по следам, а тут только птички кормятся. К тебе не подходят, палка твоя тьмой сочиться, трупов штук тридцать. Я палку твою ветками к тебе пододвинул, а ты схватил ее и начал себя резать. Напугал святого человека. Ай-яй-яй…. — покачал он головой. — Птица тебе зачем? Бери вон новую, вон их сколько.

Ворон вокруг действительно было очень много. Но именно по ним я и определил место Бориса, небольшой пустой пятачок, где среди грязи и луж, лежит мой ворон. Глова птицы смотрит вверх, выпуская слабый пар из открытого рта, одного крыла нет. Как он еще живой? Хотя мне ли не знать какой он верткий. Мы подошли к нему, я посмотрел в глаза ворону.

— Бор-р-рис-с гер-р-рой… — тихо просипел ворон в своей старой манере.

— Герой. — подтвердил я и ткнул в него лезвием косы. Тьма окутала тушку птицы плотным темным пузырем. Монах отступил от меня и едва не рухнул прямо в лужу. А затем из тьмы вырвался Ворон с большой буквы. Крупная и красивая птица, намного крупнее своих товарок взметнулась в воздух и села на мое плечо.

— Спасибо палач. — утробным голосом без тени картавости сказал он.

— На здоровье, Боря. Будем жить?

— ДА!!! — горкнул ворон, и все птицы вокруг взмыли в небо. Он вновь вернул мне свой взгляд. — Ты мне не нравишься!

— И тебе с этим жить. — улыбнулся я и кое-как повернулся к монаху, опираясь на косу как на посох. — Ну, брат Рон, отрыжка света, где твоя повозка?

Так называемая повозка представляла собой два колеса по полтора метра каждое и небольшой прицеп с сидением между ними. Импровизированная деревянная крыша была, но чувство, что она бесполезна, не покидало меня на протяжении всего моего хромого пути. Рон помог мне взобраться в заднюю часть повозки, а сам сел на сидение. Взял поводья и стал разворачивать повозку. Белая кобылка бодро поволокла нас за собой.

Я расположился с относительным комфортом в небольшой куче соломы и свертка с сыром и бутылками. Причем последних, было намного больше чем сыра. Мерное покачивание и болтовня Рона, на тему как хорош светлый Тир и как омерзительна тьма, в общем, все что я люблю — помогли мне задремать и уснуть. Я проснулся, когда был привал. На котором, я наконец выяснил, куда мы держим путь.

— Думаю нужно отвезти тебя в графство Кампф, туда почти все отступники веры бегут. Темный город, средоточие зла. Жуткое и страшное место. Тебе понравиться. — говорил мне Рон с набитым сыром ртом.

— Не сомневаюсь. А тебе туда зачем? — слабо уточнял я. Даже несколько-часовой сон не помог мне набрать сил для полноценного существования. Потеря крови — дело такое. А потерял я ее до хрена.

— Так я же миссионер, буду просветлять, и поворачивать потерянные души к свету.

— А позволят? — я скептически посмотрел на него.

— С тобой, позволят. Ты же не оставишь хорошего человека в беде? Или ты совсем темный стал?

— Ты же всегда говорил, что я темный.

— Так это я любя! Ты мне с первого дня понравился, господин Иванов. Хоть ты и гнида редкостная. — заржал монах, отчего кусочки сыра полетели из его рта в мою сторону.

— Не увлекайся. Как долго нам туда ехать?

— Если по Мрачному мосту, то два дня, а в обход пять.

— Не вижу выбора. Чем плох мост? — я взял бутылку вина и отхлебнул теплого и весьма мерзкого пойла.

— Говорят, на мосту живут злобные твари, убивают всех кто проходит по мосту.

— Фигня, отобьёмся. — я вручил бутылку монаху.

— Конечно, отобьешься, я даже мешать не стану….

Монах был прав. Тяжелая дорога тянулась плохо, местами дорога исчезала, но монах точно знал направление даже среди заросших троп. По дороге мы никого не встречали, кроме стаи волков, что шуганулись Бориса как самой смерти. В остальном было скучно. До Мрачного моста мы доехали примерно за день. Могли бы и быстрее, но дурацкая лошадь хотела жрать и спать. Так что получилось только к ночи.