Алексей Широков - Попаданец 2.0

Её спутник показался мне куда как более оригинальным. Он был некой гипертрофированной пародией на фэнтезийного героя из сказок для девочек. Этакий до отвращения холёный рыцарь в сияющих доспехах, словно бы сошедший со страниц женского журнала, рекламирующего одновременно лучшие мечи для усекновения драконов и косметику с ароматом роз для интимных мест, похищенных чудовищами принцесс.

Я даже представил себе слоган, идеально подходящий для данного продукта, как и смазливой рожи мужика: «Новейшим пламенным мечом, Дракону голову снесём! Так что Принцесса будь готова, Используй пенку из Ростова!».

На фоне плавающих на поверхности воды лепестков, рыцарь показывает зрителю большой палец, сверкая белоснежной улыбкой, а во второй придерживает оружие на плече. А внизу постера, мелкими буквами написано: «Внимание! Форма и острота меча могут не соответствовать изображённым на картинке, потому как целиком и полностью зависит от мастерства изготовившего его кузнеца. Компания „Дракон и Сыновья“ так же не может гарантировать вам непременного супружества даже при постоянном пользовании нашей продукцией. Фирма предупреждает, что косметика производства „Дракон и Сыновья“ не может защитить вас от нежелательной беременности».

Короче рыцарёнок с мордой сельского сердцееда-альфонса, белокурый, с вьющимися локонами, наверное, даже более длинными, нежели у девушки, с первого взгляда вызывал единственное и непреодолимое желание — разбить его холёное лицо в кровавую кашу. Уж больно сильно этот щегол напоминал тех мажоров, что постоянно вились вокруг Танюхи, стоило нам с ней только показаться каком-нибудь из этих ультрамодных ныне кабаков с продвинутым дискачом, почти легальной наркотой, толпами высокосветских шлюх и прочими развлечениями для богатеньких буратинок.

Едва завидев нас с эльфом, он закрыл собой взвизгнувшую девицу и, положив руку на оголовье меча, заявил.

— А что тут делает быдло? Дезертировать решили, а перед этим ограбить хозяев? Знайте что я — благородный рыцарь, Амадеуш Кравчик по имени Алеющий Благоверный, не позволю творить беззаконие!

Спасло высокомерную морду смазливого то, что меня за руку поймал ухатый, когда кулак уже был на пути к исправлению его физии.

— Игорь стой! Не надо… — прошипел контрабандист, а затем, приветливо улыбнувшись, заговорил, обращаясь к девушке, выглядывавшей из-за бронированного плеча щегла. — Леди Мари-аян, прошу простить моего друга, он излишне горяч и не обучен надлежащим манерам! Вы же помните меня? Я Гуэнь Шилхеньг Аи из Имхеноя — путешественник, ученый и философ из альфмацураи, детей Эльматерасу. Я неоднократно гостил у вас в замке и имел честь быть представленным вам. Вот и в этот раз мне с моим спутником, довелось посетить вас, к сожалению, в не самый лучший для всех нас час.

В мой локоть эльф вцепился, словно голодный бультерьер в сахарную косточку и скинуть его никак не получалось. Блондин буравил меня презрительным взглядом, пренебрежительно кривя губы, мне же волей неволей пришлось успокоиться, дабы не мешать своему спутнику ездить по ушам дамочке, оказавшейся той самой таинственной Маришкой — предметом воздыхания Бруно и по совместительству всё ещё хозяйкой этого места.

— Да… я что-то припоминаю… — неуверенно отозвалась девушка и, запахнув плед, немного вышла из-за спины красавчика. — В последний раз мы виделись где-то около полугода назад. Прошу простить меня за мой внешний вид…

— О! Это мы должны просить у вас прощения, за то, что застали вас в столь неудобный момент. Мы с Игорем-имом только что спустились со стен…

— Как там дела? — взволнованно прошептала Баронесса, делая шаг вперёд, и тут же наткнулась на выставленную в останавливающем жесте руку щёголя. — Но, что вы там делали Гуэнь. Вы же насколько я помню знаток древностей.

— Я «искатель древностей» моя госпожа, — продолжил разливаться соловьём ушастый. — Мой путь и моя философия всегда связаны с опасностями, а потому, когда мы узнали о вашей беде и предложили Лех-иму свою помощь, он согласился, но долго не хотел принимать помощь бесплатно, так что нам пришлось заключить с ним контракт…

— Так что там…

— Боюсь, что стены пали Мари-аян. Силы были неравны, но ваши воины доблестно сражались. К моему величайшему горю, подлые враги применили запрещённые во всех цивилизованных странах заряженные стрелы Дирамида и Лех-им был ранен. Ашару Бруно-им вынес своего капитана. К моему величайшему стыду всё произошло настолько внезапно, что я даже не успел осмотреть его рану. Ныне ваши верные воины героически защищают подступы к главной башне, но боюсь, что надолго их не хватит при всей их воистину нечеловеческой смелости. Меня же вновь позвала в путь дорога, прошу понять и простить…

Эльф изобразил поклон, не выпуская мою руку из своих крепких пальцев.

— О… Всеправедный! — ахнула девушка и качнулась, так что рыцарю пришлось спешно подхватить её.

— Наёмники, — смазливый мужик вложил в это слово столько презрения, и ненависти что мне даже стало смешно. — Трусливо бежите, лишь только возникает малейшая опасность! Бесхребетные твари… Вы даже сохнуть-то по-человечески не может…

— Хлеборезку закрыл, а то ведь я тебе её завинчу — до конца жизни манной кашей питаться будешь. Как уклонисту, в полном соответствии с законами военного времени, — осадил я опешившего от такой наглости аристократа.

— Ну что за шум! — очень недовольно произнесла цепочка на моей шее. — И шумять, и шумять! Совсем не дают Юне поспать!

Произнесено это было очень тихо, так что в нарастающем шуме бушующего над нами пожара ламию услышал только я ну и, пожалуй, Гуэнь с его-то лопухами-локаторами.

— Ах ты, плебей… — до блондина дошёл, наконец, смысл сказанного мною, а может быть, он просто не мог поверить, что кто-то посмел так разговаривать с Его Благородием.

— Ты чего творишь… — одними губами прошипел контрабандист, и к моему удивлению отпустил мою руку. — Успокойся! Это же рыцарь Алого Герцогства!

Успокаиваться я не собирался. Точнее мне это было просто не нужно. Смазливый не понравился мне с первого взгляда. Сработало то самое чутьё на опасность, за которое ко мне и прилип позывной «Чудо» и оно упорно твердило мне, что от стоящего передо мной красавчика, следует немедленно избавиться. Любой ценой!

Ничего подобного я никогда не ощущал, глядя, например, на Гуэня, хотя наши взаимоотношения были отнюдь не дружескими, и вроде как именно его мне следовало опасаться в первую очередь. Лех, Бруно, да даже умбрийские воины из Изумрудного ковенанта не пробуждали эту мою способность.

Неприятное на самом деле ощущение, как будто кто-то затушил сигарету прямо о моё солнечное сплетение и продолжал давить и давить, стоило мне взглянуть на этого типа. Вот только я ещё недостаточно скурвился в этом сумасшедшем мире, что бы просто так взять и убить первого встречного. Вот только «предчувствие задницы» всё никак не хотело униматься, а потому я как мог — глупо, по-детски, да что уж дам говорить — изображая из себя натурального гопника, провоцировал его на какое-нибудь действие, после которого я буду иметь полное моральное право, расправиться с заносчивым аристократом.