Кицунэ Миято - Какого биджуу я теперь волшебник?!

Тот ещё вопрос из чего его вообще «варят» и чем именно покупается «бессмертие». Не бывает «идеальных техник». Ничего не появляется «из ничего» или просто так, и после того перевода японского манускрипта у меня огромные сомнения, что философский камень сварили из подорожника и асфоделя. Даже самый простой эликсир Долголетия ужас как сложно приготовить и не менее тридцати ингредиентов требуется, половина из которых редковстречающиеся и всякие уникальные.

Тут магия крови самая действенная, и чую я, что не одну и даже не десять пинт этой жидкости было принесено в жертву на этот «философский камень». Та ещё «философия» — понять, как много крови и жертв надо пустить под нож, чтобы жить одному, ну или там с супругой.

Если вспомнить историю местного мира… лет шестьсот назад была куча войн, всякая Инквизиция, когда ловили ведьм, думаю, можно было под шумок найти очень много крови. Людей, магов, волшебных существ, тех же единорогов, которые, похоже, только в нашем Лесу Смерти и остались.

Большие сомнения у меня, что те, кто смог такое провернуть, в какой–то момент «устали от жизни». «Устали от того, что каждый секрет пытается вызнать» — вот в это верю.

Был вариант отдать камень Снейпу–сенсею, наверное, он был бы не прочь с ним поэкспериментировать. Но в таком случае велика вероятность, что возможный подлог вскроется. К тому же подобную версию событий Хигэканэ как–то не озвучил. Может, ему нельзя Мастеру Зелий давать в руки камень или ещё что, кто его знает. Какой взрослый будет всё рассказывать одиннадцатилетним детям?

Что с камнем собирался делать Боши Какуса, неизвестно. Возможно, использовать в качестве основы для возрождения духа из башки, может, знал какой–то рецептик. Но так и не очнувшегося профессора Квиррелла, по словам мадам Помфри, отправили в магическую больницу Святого Мунго. Ещё неизвестно очнётся ли он, и вспомнит ли о замыслах этого Волдеморта, который ему мозг проел.

Хигэканэ со мной тоже говорил. Сказал, что Волдеморт бяка и бросил Квиррелла умирать — он безжалостен и к врагам, и к союзникам. И нам ещё, скорее всего, придётся когда–нибудь сразиться. Готовил меня морально, значит. И что если возвращение Волдеморта отодвигать всё дальше и дальше, то Зло в Магической Британии так и не восторжествует. Ну, я вот думаю, что точно не восторжествует… В каникулы первым делом сделаю ещё один сундучок хранения всяких тёмных свитков и замурую его в Чёрных Пещерах поглубже. Там и людей никогда не будет…

— Гарри, не отставай! Надо ещё места занять успеть! Мы быстрее всех, видишь, остальные только подъезжают? — Драко тронул меня за плечо, и я выгрузился вслед за друзьями из лодки.

— Интересно, а куда девался Пушок? — спросила Гермиона, когда мы вшестером: Драко, Невилл, Блейз, Рон, Гермиона и я, заняли купе.

— Хагрид сказал, что Пушка отправили в Грецию, — сказал Рон. — Я к нему заходил перед вчерашним последним пиром, хотел ещё раз на яйцо дракона посмотреть.

— Вот как? В Грецию? — протянул я. — Не знаешь, кто ему такое сказал?

— Вроде Дамблдор, — достал свой бутерброд Рон. — Хагрид вроде как после ваших приключений приходил к Пушку, чтобы его покормить, а там его нет. Ну, вы говорили, что пса не было. Думаю, что его тот вор невидимым сделал, чтобы всех запутать. Дамблдор потом успокоил Хагрида, что нужды в Пушке больше не было, и он его отправил на родину.

— Звучит как–то неправдоподобно, — заметил Блейз. — Если цербера усыпляла музыка, зачем его делать невидимым?

— Э… Наверное, чтобы запутать тех, кто придёт следом. Увидят, что пса нет, и музыку выключат, а пёс проснётся и нападёт. Вы же музыку не выключали? — покосился на Невилла Рон.

— Нет, — ответил Невилл, — там играла зачарованная арфа в углу.

— Ну вот! — довольно чавкнул Рон.

Эта непробиваемая вера и восхищение иногда так до горечи смешит.

— Знаешь, Рон… Я не так давно выяснил кое–что насчёт церберов в Греции, — тихо сказал я. — Их выращивают для того, чтобы добывать ингредиенты. Слюну в основном. До шести месяцев цербер не крупнее сенбернара, это такая порода больших собак у магглов. С ними достаточно легко справиться, к тому же из–за проблем с внутренним ухом они засыпают под любую музыку. После шести месяцев они начинают довольно активно расти и их невыгодно содержать ради ингредиентов — затраты на пропитание слишком большие, да и держать такую махину где–то надо. Шестимесячных церберов убивают. Оставляют только на развод или если кто–то хочет купить цербера в качестве охранника. Впрочем, многие артефакты и чары надёжней и не требуют кормёжки и уборки за собой.

— Что?! — побледнела Гермиона.

— Да. Хагриду достался шестимесячный «Пушок», которого, скорее всего, забрали из такого питомника. Вроде как они всё равно не нужны и с ними трудно справиться. Так что я хочу сказать, что вряд ли в Греции кому–то нужен взрослый цербер.

— Значит, ты хочешь сказать, что Дамблдор соврал Хагриду? — возмутился Рон.

— Я ничего не хочу сказать. Я представил тебе факты, что о них думать дело твоё. У тебя есть своя голова на плечах.

— Наверное, директор так сказал, чтобы Хагрид не расстраивался, — робко предложила Гермиона консенсус. — Всё же он был привязан к этому… Пушку. Хагрид, он как ребёнок. Наверное, директор Дамблдор не захотел его огорчать.

— Скорей всего, — буркнул Рон.

— У кого какие планы на лето? — сменил тему Блейз.

— Родители вроде бы хотят поехать со мной во Францию, — поддержала Гермиона.

— Мы, наверное, тоже поедем во Францию, — сказал Драко. — Дедушке после болезни прописали солнечные ванны и морской воздух. Ну и там родственников навестить…

— О, твой дедушка переболел драконьей оспой на Пасхальных каникулах? — покивала Гермиона. — Я не знала, что существуют и магические болезни у волшебников, и прочитала книгу «Магические болезни и последствия наговоров и проклятий», очень интересно и одновременно жутко. Знаешь, твоему дедушке повезло, в книге написано, что драконья оспа очень коварна к старшему поколению и лучше ей переболеть в детстве. Взрослым даже противодраконья сыворотка почти не помогает.

— Да, я знаю, — вымучено улыбнулся Малфой. — Но дедушке повезло, что ему досталось особенное лекарство. Оно оказалось более действенным, чем сыворотка Генхильды из Горсмура. Так что дедушка пока довольно слаб, но он выздоровел.

А я вспомнил, как переводил для Снейпа–сенсея рецепт японского зелья от оспы. Вот, как обернулось. Получилось помочь кому–то знакомому, хотя бы шапочно. Малфой явно любил своего дедушку и переживал сильно, когда стало известно о его болезни.

К Лондону мы подъехали на закате солнца. Меня встретили дядя Вернон и Дадли. Они стояли на маггловском перроне недалеко от машины. Такие серьёзные, сосредоточенные, высматривали в толпе приезжающих меня.