Кицунэ Миято - Какого биджуу я теперь волшебник?!

— Во всём надо искать свои плюсы, Невилл, — улыбнулся я. — Слизерин победил, значит, настроение у профессора Снейпа будет хорошим, он даже совсем немного баллов с Гриффиндора снял за мой косяк, на завтрашней трансфигурации можно восполнить. К тому же он сказал, что я буду готовить ингредиенты для завтрашнего урока второго курса. Значит, узнаю что–то новое.

— Всё равно я не хотел бы получить отработку наедине с профессором Снейпом, — пожал плечами Лонгботтом.

Малфой молчал и внимательно на меня смотрел, кажется, он догадался, что отработку я получил не случайно. Я тоже пожал плечами, но, скорее, адресовал это Драко, чем Невиллу.

17 ноября, 1991 г.

Шотландия, Хогвартс

Ровно в восемь тридцать я спустился в подземелья и постучал в дверь класса зельеварения.

— Входите, Поттер, — движение за спиной ощутил за секунду до того, как голос сенсея нарушил тишину. Может, хотел напугать или проверить реакцию?

— Благодарю, сэр, — кивнул я, не оборачиваясь, и прошёл в темноту открытой двери.

За спиной Снейп–сенсей явно взмахнул палочкой, что–то пробормотав себе под нос: в кабинете по стенам зажглись факелы, а на навесных светильниках — магические свечи. Вообще–то отработки по выходным назначали только у нашего завхоза — Аргуса Филча, преподаватели предпочитали принимать студентов в будние дни или отправляли за провинность к завхозу, который, как поговаривали, заставлял делать уборку без магии. Я ржал с этих волшебников, для которых делать что–то своими руками было чуть ли не страшнейшим унижением и жесточайшим наказанием. Как будто они с магией эту уборку сделают!

По рассказам Рона, его братьям–близнецам за два предыдущих года обучения из–за их постоянных проказ приходилось чуть ли не через день вытирать пыль во всех коридорах школы, чистить всевозможные доспехи, которые тут были на каждом углу, полировать кубки в Зале Наград и мыть статуи. При этом эти самые близнецы, к странной гордости Рона, «не сдавались» и вредничали ещё больше, причём объектом их проказ и изощрённых шуточек чаще всего становился Аргус Филч.

Я так и не понял, что за прикол издеваться над человеком, который делает свою работу и к тому же не является магом. Филч был сквибом, и может быть, и не имел ангельского характера, но как такой заимеешь, когда в тебя кидают навозными бомбами или другой ерундой, которую старшекурсники покупают в лавке «Зонко», когда их на выходные отпускают выгуляться в Хогсмид? К тому же у этого немолодого уже сквиба была кошка — миссис Норрис, явно родственница неубиваемого Чака Норриса из американских боевиков, потому что бедной кошке тоже доставалось: некоторые «отработчики–залётчики» норовили отдавить ей хвост или лапу, а то и пнуть под живот. Кому понравится, если твоего питомца всякие придурки хотят обидеть? Невилл за своего Тревора, который как–то в конце сентября упрыгал из нашей комнаты и попался в руки двоим рыжим естествоиспытателям–третьекурсникам Гриффиндора, чуть шею не свернул… себе. Невзирая на риск быть побитым, отчаянно попытался отнять у близнецов Уизли изрядно обросшего волосами Тревора, потому что жабам не положено быть волосатыми. И не испугался, не заплакал, а они его чуть не на голову выше. Молча и упорно отдирал чужие руки от своего питомца. Жабу Невиллу вернули, даже извинились, а Перси вывел шерсть, но сам факт.

— Я вспомнил, что к уроку второкурсников уже всё готово, так что вы займётесь тем, что перепишете для меня оценки за эссе, Поттер, — отвлёк меня от размышлений Снейп–сенсей. — Садитесь рядом, вот сюда, будете записывать, — он указал на учительский стол, за которым уже стоял второй стул, мне подвинули несколько листков и писчие принадлежности. — А вот отсюда — переписывать фамилию, факультет, оценку.

Передо мной выложили несколько высоких стопок с эссе, которые практически меня закрыли.

Я внимательно оглядел кабинет, пытаясь настроить свои слабенькие сенсорные способности. Почти неуловимо, но я ощутил какую–то магию наблюдения. Когда в кабинете много народу, такое и не почувствовать, особенно на фоне бдительно расхаживающего профессора Снейпа, всплесков эмоций студентов и собственном сосредоточении на своём зелье. Возможно, что Боши Какуса или Хигэканэ, или они оба следят за сенсеем, поэтому он не спешит с разговором. Между нами лежит ещё один лист.

— Работайте, Поттер, — скомандовал он, пристально посмотрев на меня.

— Хорошо, сэр, — кивнул я, потянувшись за первым эссе.

Через пять минут Снейп–сенсей оторвался от своих бумаг и подвинул их ко мне. Как я и предположил, там была запись на том шифре японского, который я ему дал.

«Ничего особенного не говорите вслух, Гарри. Так надо. Я буду писать Вам вопросы, а Вы на них отвечать на этом же языке. Если я скажу что–то вслух, то ответите какую–нибудь банальность».

Я быстро поставил знак согласия и как ни в чём не бывало вернулся к «отработке».

Далее весь наш диалог свёлся к письменной речи.

Сенсей: «Как Вы смогли победить тролля, Поттер?»

Я: «Трансфигурировал из деревянных щепок два куная. Разбежался, запрыгнул ему на спину и вогнал кунаи в уши. Он умер».

Взгляд, которым меня одарили, был непередаваем. Он обвёл слово «кунай» и поставил знак вопроса. Видимо, не понял, что это такое.

Я: «Может, я Вам покажу?»

Сенсей: «Разве ты сможешь трансфигурировать что–то невербально?»

Знал бы он, что я не только «невербально», но и «беспалочково» смогу это сделать. Можно было бы мотнуть головой и отказаться, он не стал бы настаивать, но мне хотелось заручиться его поддержкой, да и кунаи, которые до того понравились профессору Спраут, что она заказала несколько таких для себя в какой–то кузнечной мастерской в Хогсмиде, были не особым секретом. Через какое–то время Снейп–сенсей мог пойти в теплицы за растениями для зелий и увидеть чудо–садовый инструмент. А также без труда бы выяснил, кому принадлежат точные чертежи, по которым профессор гербологии делала свой заказ.

Я осторожно достал деревянную заготовку из кармана, сжал её в ладони, превратил в приятно холодящее кожу оружие и, прикрыв его эссе, передал Снейпу.

— Профессор, посмотрите, тут фамилия неразборчиво написана, вы можете прочитать? — сказал я.

Сенсей ловко перехватил лист, жестом фокусника или карманника поймал вытряхнутый кунай и спрятал тот в карман.

— Это работа Саймона Бёрка, — вернул он мне эссе.

— Спасибо, — я сделал запись с пометкой, что Саймону Бёрку выставили «удовлетворительно».

Снейп–сенсей задумчиво коснулся подбородка, а потом продолжил нашу переписку: «Почему ты действовал так хладнокровно? Где ты этому научился? Как смог забраться почти по четырёхметровой спине монстра?»