Юлия Кир - Соприкосновение. Часть 1, 2. (СИ)

Но она не теряла надежды. Завтра она дойдет вон до того мыса справа, что врезается в море, и забравшись наверх посмотрит оттуда. Ведь получалось, что она находится в самом глубоком месте залива между горами. А отсюда много не разглядишь.

Зато, она наконец-то рассмотрела "чаек".

Птички были с перепончатыми, как у летучих мышей крыльями, но все-таки оперены по краям. На крыльях имелись два небольших коготка, ими они помогали себе расправляться с рыбой сидя на скалах.

Небольшая голова с загнутым, клювом была покрыта чем-то похожим на чешую рептилий, которая маслянисто блестела в лучах солнца. Однако, торс и хвост, все же имели оперение, -- от бело-голубого, до темно-синего, почти черного оттенка. Такой вид птицы имели не случайно. Отсутствие перьев на голове и шее, обуславливалось способом охоты. Пролетая прямо над самой водой, они окунали голову под воду, и выхватывали из-под поверхности рыбу, тут же ее проглатывали и высматривали следующую. Иногда, рыбу они хватали лапами, и, зажимая в коготках, уносили в сторону гор. "Наверное, птенцам понесли", -- догадалась Лина.

Цвет оперения: белый, на груди и внутренней стороне крыльев, делал их незаметными из-под воды. А сине-голубой на спине и внешней стороне крыльев, видимо делал их незаметными на фоне воды сверху. Так как, высоко в небе кружили птицы крупнее этих, а значит, могли на них охотиться.

Еще одна особенность местных "чаек" заключалась в том, что они не садились на воду. Устав, они отдыхали на скалах или на песке, прямо у кромки прибоя. Некоторые сидели, поджав под себя длинные ноги, а некоторые, гуляли по пляжу, смешно ковыляя и подпрыгивая на длинных ногах. Они рыли клювом песок, выкапывая оттуда, какую-то живность.

Птиц было много, они стаей кружили над водой, недалеко от берега, видимо в том месте, где проплывал косяк рыбы.

"Очень похоже на археоптерикса, переходную стадию от пресмыкающихся к птицам", -- размышляла она глядя на них. Хотя, она слышала недавно, что ученые пришли к выводу, что все-таки это отдельный вид существовавших в древности птиц, пусть и вымерший очень давно.

Вспомнив о древности, она вспомнила и о древних ящерах, Лин содрогнулась и похолодела. Вот уж в чьих лапах она совсем не хотела оказаться.

"А вдруг, все-таки меня отнесло в прошлое, в эру динозавров. Ведь, никто еще не доказал, что раньше была только одна луна, вдруг, их действительно было три...". Фантазия Лины разыгралась, подпитанная страшилками из телевизора... "Может как раз динозавры потому и вымерли, что два столкнувшихся спутника вызвали на земле катастрофу планетарного масштаба?!".

Лине на секунду показалось, что еще чуть-чуть, и она не только разгадает все тайны мироздания, но и будет их единственным свидетелем.

Однако, тут же накатил и страх. Ей только луны на голову сейчас не хватало.... Теории, одна фантастичней другой лезли на ум, не давали сосредоточиться, опять повергая ее, в состояние какого-то холодного оцепенения. И Лина, какой раз кляла себя за разбушевавшуюся фантазию. Меньше телевизора смотреть надо!

Неимоверным усилием воли она взяла себя в руки и попыталась отвлечься от страшных мыслей. Посмотрела на часы: четыре часа дня.

"Надо чем-то заняться", размышляла она, "А то с ума можно сойти...".

И чтобы не сойти с ума, она тихонечко запела себе под нос: "...Надежда, мой компас земной, а удача-награда за смелость...".

МЭЙТОН

Мэйтон проснулся. Не открывая глаз, он повернулся на другой бок, прячась от утреннего солнца.

Окно его комнаты выходило на восток, и почти каждый день свет поднимающегося из-за гор светила, будил его. Сладко потянувшись, он, наконец, открыл глаза. Вставать ужасно не хотелось, и он принялся вспоминать прошедший день.

С утра до полудня, как всегда, были занятия. Он обучался магии и как говорят, был очень способным учеником. Хотя, наверное, добился бы большего, если бы не тратил все свое свободное время на многочисленных подружек. Которых, как опять же говорят многие, он менял, чуть ли не каждый день. Ну что поделаешь, если они сами слетались на него, как бабочки на нектар.

Так вот, вчера ему в очередной раз улыбнулась удача и домой, вернее, в свою комнату он вернулся не один.

Вчерашняя подружка оказалась чудо как хороша.

Миниатюрная, как раз такая, как он любил -- с приятным личиком и копной рыжих как осенний закат, мягких, пушистых волос. В постели она оказалась изобретательной и страстной. По этому, даже он, притомился к середине ночи, а уж сделать это могла далеко не каждая, тем более человеческая девушка.

Он подцепил ее, как всегда, в кабаке под вычурным названием "Магический Кристалл", где они с Кейтелин бывали почти каждый день. Кабак находился рядом с Академией, и каждый мало-мальски уважающий себя студент, хоть один раз, но обязан был побывать там. В нем, по традиции, отмечали удачно сданные экзамены и заливали горе неудач.

Рыжеволосая сидела в компании таких же, как и она новобранцев, и во все глаза смотрела по сторонам. А посмотреть было на что, вернее на кого....

Помимо людей в Академии водились и эльфы, и гномы, и даже пара леприконов. Заядлых выпивох, драчунов и бабников. Держали их в Академии исключительно из-за их обширных связей и взносов, которые за них исправно вносили их богатые родственники, воздавая компенсации после их многочисленных пьяных выходок. Это был как раз тот случай, когда нет худа без добра. Далеко не блиставшие красотой, низкорослые и слегка кривоногие, они однако, пользовались у девушек определенным спросом. Потому, как сорили деньгами налево и направо. А напившись, могли купить своей даме сердца, что-нибудь подороже, чем перстень с драгоценным камнем.

Они с Кейт поспорили, что не пройдет и полвечера, как Рыжик (так они назвали ее за глаза), окажется у него в постели. Кейт как всегда проиграла. Потому, как понадеялась на ее порядочность.

Так что вчерашний день прожит не зря.

Однако, Мэйтон надеялся, что она не предложит повторить сегодняшнюю ночь, иначе, придется ее расстроить. Продолжительные отношения никак не входили в его планы. Слишком много соблазнов вокруг и останавливаться на чем-то одном ему ужасно не хотелось. Это не для него.

И как ранее в своей жизни, он со всей душой и свойственной молодости горячностью, стремился к моногамным отношениям, то сейчас с такой же пылкостью и страстью, он отдавался утехам не толь утонченным и изысканным. Пытаясь вытеснить боль прошлого дорогим эльфийским вином, красивыми женщинами, пирушками с приятелями, и игрой человеческую в магию.

Тем более что и времени впереди предостаточно, ведь эльфы, живут не менее шести циклов (1 цикл = 144 круголетам). А Мэйтон, только совсем недавно перешагнул столетний рубеж, и вышел из возраста "подростка".