Артем Каменистый - Демон-самозванец

Где генерал возьмет столько алмазов? Ну это уже его проблемы, тем более что с тысячей пулеметов решить их будет куда проще. Пусть не алмазы, я человек скромный, согласен на вульгарное золото. Или можно продавать те же идеи. Допустим, чертежи надежных двигателей и дирижаблей или там танков времен Первой мировой войны. Для умного человека, то есть меня, открывается безграничная бездна возможностей.

Вот только единственная ниточка с людьми, подобными Дату, оборвалась вместе с ним. Остались смутные слова о том, что его товарищи, судя по всему, люди не простые, остались в каких-то горах его дожидаться. И бред о летающем тягловом животном, уснувшем на необитаемом островке. Надо бы поспрашивать при случае солдат, может, кто-нибудь что-то подскажет. Тема, я так понимаю, скользкая. Все, что касается божественного, чудесного, сверхъестественного, находится не сказать чтобы под запретом, но обсуждать это как бы не совсем прилично. Ладно, будем думать.

А это что еще такое? Впереди, на болоте, захлопали крылья, между стволами деревьев пролетела крупная серая птица с длиннющими лапами. Я таких уже не раз видел, они в очередь выстраивались, торопясь покопаться на наших следах. Ноги солдат тревожили болотный грунт, от этого в верхних слоях оказывалось множество донных обитателей, пернатые поедали их с превеликим удовольствием.

Птицу мог кто-то спугнуть. Или она помчалась навстречу другой группе, оставляющей такой же вкусный след. А вот еще одна полетела. Да, это уже точно нездоровое движение.

— Генерал, — произнес я громким шепотом. — У нас вот-вот будут гости, прикажите Мюльсу не стучать.

Мириады обитателей тропического болота квакают, пищат, трещат, свистят, за всей этой какофонией звуки ударов по металлу далеко не расслышать, но все изменится, когда преследователи приблизятся к острову.

Затих наконец-то. Ладно, ждем дальше.

Ну и жара здесь, точно как в бане. А ведь солнечные лучи едва-едва пробиваются через непроглядный зеленый купол сомкнувшихся древесных крон. Быстрее бы уже разобраться с этими фанатами всеми высмеиваемой религии и убираться. Тяжело подумать, что опять придется месить болотную грязь, но и оставаться здесь надолго категорически не согласен.

Только бы это оказались именно они. Только бы они. А то ведь по закону подлости выплывет сейчас большой зеленый крокодил, и генерал будет долго смеяться над демоном-перестраховщиком.

Нет, не крокодил точно. Ширмы из лиан мы срубили на незначительном удалении, так что даже на полсотни метров вдаль не заглянуть, зато уши работают прекрасно и хорошо слышат знакомые звуки. Через трясину пробираются люди, они уже недалеко. Не понять, сколько их, но не два и не три — десятки. Звякнул металл, еще раз, громкий всплеск, кто-то истошно вскрикнул. Знакомая картина — чья-то нога с корневища соскользнула, а это очень неприятный момент, когда под ступней нет ничего, кроме ненасытной бездны.

Приближается пора обогатить свой опыт кое-чем новым. Бой — это то мероприятие, в котором мне до сих пор не приходилось участвовать. Жалкая перестрелка с теми албанцами не в счет, ведь это на уровне бытовой драки. Пуля в левом боку вообще недоразумение, мне даже пришлось просить не наказывать стрелявшего. А вот сейчас все будет по-настоящему. Есть они, и есть мы, и уйдут отсюда не все. Здесь некуда будет отступать, нет пространства для маневров. Тактика примитивная — удар лоб в лоб, атака с лишенной растительности полоски болота, и оборона островка, где места хватило лишь для пары деревьев, одно их которых к тому же любит кушать людей.

Эх, ну почему я лишен литературного дара. Какую поэму можно было настрочить или песню сочинить по такому случаю. А может, даже книгу. Не знаю, с чего такую начать, но зато знаю, какое будет последнее предложение.

«Придерживая руками вываливающиеся из вспоротого живота кишки, единственный, кто все еще оставался в живых, выкарабкался на берег островка, после чего его с удовольствием сожрал изголодавшийся баобаб».

Нет, лучше не надо, я, конечно, личность талантливая, но только не в этой области. К тому же нервничаю, вот и лезет всякая ерунда в голову. Давай, Леон, готовься.

Моя винтовка… Она достойна отдельного рассказа. Непомерной длины, что усугублялось длинным игольчато-острым штыком, весила должно быть, как ручной пулемет в моем родном мире. Но последнему существенно уступала в функциональности. Прежде всего ни о какой автоматике не могло быть и речи. Тугой затвор, который надо было с натугой повернуть, после чего с лязгом тянуть на себя, открывая темный зев казенника. Ни обойм, ни магазинов не требовалось, простейшая однозарядная система. Увесистый медный патрон надо было доставать из подсумка после каждого выстрела.

Ну уж дудки вам. Пока есть время, приготовлю штук пять, расставлю на бревнышке. Потом буду хватать и заряжать, кучу времени сэкономлю. Пистолет-пулемет даже доставать не стал. Рюкзак у меня застегивается герметично, открывать его здесь, где сам воздух склизкий, — это подвергнуть риску все содержимое. Да и запачкать оружие раз плюнуть, а оно нежного обращения требует. Это местной винтовке без разницы, ее из грязи вытащил и сразу стреляй. Хотя я ее вычистил, как и остальные, но, думаю, и без этого могли обойтись. Она из тех штук, которая одним своим видом говорит о высочайшей надежности.

Да и чему там ломаться или заедать? Металлические детали по пальцам можно пересчитать, деревянная всего одна — приклад с ложем. Куда больше волнуют патроны. Пусть и хранились в промасленной бумаге, но подмокнуть им сегодня пришлось. Даже в моем мире с современными боеприпасами так поступать не рекомендуется, а уж с местными…

Да эти дикари до сих пор снаряжают их черным порохом!

А вот и первый фанатик показался. Не солдат, вместо серой фуражки какое-то мини-сомбреро. Усищи такие, что лицо не разглядеть, идет, что интересно, не прощупывая дно слегой. Обе руки заняты, держит над головой винтовку с непомерно толстым дулом. Дробовик, что ли? Странно, что до сих пор не утонул. Или он с трясиной на «ты» и сейчас у фанатиков за проводника? Может, и так.

Следом тянутся остальные. Все в шляпах одного фасона, только узоры разные. Но краски не впечатляют: тусклые, будто пылью присыпанные, а иные к тому же сильно выгорели от долгого использования под палящими солнечными лучами. Некоторые, как и первый, ухитряются идти без помощи руки, оберегая оружие от воды, но остальные не отличаются от нас, так же прощупывают каждый шаг.

— Не стрелять! — зашипел Грул. — Только по моей команде!

Я не военный человек, но не могу не согласиться с таким приказом. Если сейчас свалим передних, остальные разбредутся в стороны и начнут палить в ответ через экран из лиан. Не факт, что попадут, но бой затянется. У нас подкреплений не предвидится, а у них запросто. Окружат со всех сторон и под прикрытием метких стрелков пойдут в атаку. А патронов у нас немного. Вот лично у меня девять штук всего, курам на смех. И это с учетом того, что ограбил подсумки двух покойников. Сам тогда удивился, спросил, почему так мало. Объяснили, что так принято: воевать полагается штыком, а не растрачивая недешевые боеприпасы. Одному Тутуко позволено транжирить их не считая, но он здесь на положении непревзойденного снайпера, ему простительно.