Галина Очеретяная - Горящая путевка в мир иной или беги Алиска, беги!

Наконец мой носильщик остановился и что-то громко крикнул. Через мгновение появилась огромная женщина тоже одетая во все белое и что-то сказала. Меня, как трофей передали на руки этой мужеподобной страшной женщине и снова, куда-то понесли. Мрак!

Я чувствовала, как меня раздели. Я чувствовала, как мое тело мыли грубые, шершавые руки тетки, и я чувствовала, как мое тело чем-то растирали.

Не знаю, почему, но я боялась показать им, что пришла в себя. Мне было страшно, а еще я очень беспокоилась за шефа.

Эта «носильщица» тоже начала бить меня по щекам, видимо пытаясь привести в чувство. Было больно и я больше не в силах удерживать бесстрастную маску на лице, поморщилась и открыла глаза. Женщина увидев, что я пришла в себя, что-то крикнула и довольно ухмыльнулась.

Снова появился тот мужчина, который меня передал этой «надсмотрщице». Между ними происходила очень эмоциональная беседа, из которой я ни фига не поняла.

Громко хлопнула дверь и меня, замотав в серое покрывало куда-то потащили. Шла я уже на своих двоих. Пол был холодный и шершавый. В ступни больно впивались острые камешки. Снова коридоры и маленькая убогая комнатушка. Ну, хоть не предыдущая клетка. Меня оставили одну. Я уселась на топчан с ногами и задумалась. Что делать дальше, как и где найти шефа и как отсюда смыться? Видно, что эти люди не слишком дружелюбно настроены и что ждет меня завтра, могу только догадываться. Через часа два обо мне вспомнили и решили накормить поистине «королевским» угощением, а именно черствая лепешка и кружка с мутной жидкостью. Боже! Надеюсь, что здесь нет кишечной палочки! Безумно хотелось есть, поэтому засунув свою брезгливость подальше я отломила маленький кусочек лепешки, положила в рот и начала быстро жевать и глотать. Вкус был плесени, поэтому «насладиться» ужином мне не удалось, а когда рука подняла кружку с жидкостью, то я поморщилась, так как запах стоял тухлый. Мамочка, взмолилась я, не дай мне умереть от этой отравы, но пить тоже очень хотелось, поэтому я закрыв нос рукой, просто влила в себя эту мерзость. Быстро подступила тошнота к горлу, но мне удалось подавить в себе этот порыв. Нельзя, чтобы желудок был пуст. Придется перетерпеть. Уставшая и «сытая» я завалилась на топчан и мгновенно отрубилась.

А утром меня разбудили пинки под бока и мерзкий противный голос, что-то говорил. Я открыла глаза и села, уставившись на вчерашнюю надсмотрщицу, которая брезгливо бросила в меня какой-то сверток и уставилась в ожидании.

Развернув сие «богатство» я молча матюгнулась, но промолчала. Это была настоящая роба, состоявшая из широких грубых на ощупь мешкообразных штанов и такой же рубахи. Вся эта «красота» подвязывалась поясом из той же ткани. Мое нежное тело не вытерпит этой пытки материей. Понатираю себе все на фиг! Но тем не менее я оделась и даже обулась в обувку, напоминающие наши лапти. Они немного давили, но все лучше чем босиком.

Женщина обратилась ко мне, но я непонимающе уставилась на нее. Тогда она махнула рукой, показывая, чтобы я двигалась за ней.

Снова огромное количество коридоров и арена! Меня привели на самую настоящую арену, где развернулось поистине страшное действие. Две молодые девушки в такой же одежде, как и я сражались друг против друга с помощью кинжалов. С трибун весело улюлюкали «дикари» которые получали удовольствие от кровавого представления. Девушки повадками мало напоминали людей. Сейчас это были животные, которые утратили свой человеческий облик. Совершенно безумный взгляд и жажда крови.

— Мама, — простонала я. Я уже догадывалась, что и меня подобная участь не минует, но я то не умею драться. Те занятия, которые давал мне Лукас ничто по сравнению с «животной» агрессией. Девчонкам уже не помочь. Они сошли с ума. «Бои без правил» не на жизнь, а на смерть. Я поежилась и посмотрела на рядом стоящую тетку, которая упивалась зрелищем. Боже, они здесь все ненормальные! — Себастиан, где же ты? — взмолилась я, но тишина послужила мне ответом.

Вот взмах руки и одна из девушек безжалостно перерезает горло другой, а потом подносит к лицу окровавленный кинжал и слизывает с него кровь противницы. Я в шоке стояла и смотрела на весь этот ужас. Девушка прошлась взглядом по трибунам и кроваво улыбнулась. На зубах все еще была кровь погибшей девушки.

Победительницу увел высокий жилистый мужчина, а тетка рядом, что-то сказала мне, но я опять ничего не поняла. Я не могла отвести взгляда от арены, куда сейчас выпустили каких-то тварей. Они, учуяв кровь метнулись к мертвой девчонке и на глазах начали рвать тело на куски. Я зажмурилась и отвернулась, не в силах дальше смотреть подобное. Слезы струились по щекам, а тетка увидев мое поведение сильно хлестнула по лицу и что-то прошипела. Она развернула мое лицо к арене и заставила смотреть. Боже, за что мне это? От шока и ужаса я потеряла сознание, чему очень была благодарна.

Последующую неделю все повторялось. Дрались как женщины, так и мужчины и все так же заканчивалось обедом для тварей. Сейчас я за всем наблюдала безучастно, как будто со стороны. Наверное, я тоже схожу с ума, но так мне легче или мне только казалось, что легче? Не знаю. Тетка видя мое равнодушное состояние чему-то улыбалась. А на восьмые сутки уже мне вручили в руки кинжал и вывели на середину арены. Мое состояние не изменилось. Мне было все равно.

Моей противницей была та самая девушка, которую я впервые увидела на арене, которая слизала кровь своей жертвы со своего оружия.

Она злорадно улыбнулась мне и перекинула кинжал из одной руки в другую и напала. Я едва успела отклониться, но лезвие прошлось вдоль моей левой руки. Плохо, очень плохо. Я словно очнулась и посмотрела уже более осмысленно на девицу. Затем я перевела взгляд на свою руку и увидела, как несколько капель крови стекает на землю, шипя и быстро впитываясь. Не поняла? Почему кровь шипит? Я стряхнула еще кровь на землю и действие повторилось. Что за бред? Но поразмышлять мне на эту тему не удалось, так как девушка снова начала меня атаковать. Я уклонялась от прямых ударов, что очень злило нападавшую. Я понимала, что мне нужно тоже пытаться нападать, пытаться выжить, но я не могла ранить живого человека. Скажите, что я слишком мягкотелая? Ну и пусть, но я не могу лишить жизни человека. Поэтому сейчас мы «играли в догонялки» по всей арене. На трибунах была тишина. Они явно не понимали, что за «цирк» перед ними, но мне было плевать на их «хорошее» настроение. Девчонка просто кипела от ярости, а я пыталась найти хоть какой-то путь к отступлению. Высокие стены арены могли бы мне в этом помочь, но там слишком маленькие уступы и я боюсь, что не сумею вскарабкаться по ним. А черт, была не была и я, зажав кинжал между зубов взлетела кошкой на стену, цепляясь пальцами за выступы. Трибуны явно не понимали, что происходит, а внизу девчонка опешила. Я медленно начала карабкаться по этой стенке, больно стирая пальцы в кровь, но я не обращала на это внимание. Адреналин зашкаливал, я даже не обращала внимания на свою раненную руку и продолжала свое продвижение. Я была уже метров четыре над землей и видела, как та девчонка пытается карабкается за мной, но раз за разом она претерпевала поражение. Я подняла вверх голову, отмечая куда мне дальше ползти. А дальше было еще метров шесть пути. Спасибо Лукас за то, что тренировал и гонял меня на ту стенку, мысленно поблагодарила я мужчину. Без тебя меня бы сейчас просто прирезали, как свинью и отдали на корм местной живности.