Алена Медведева - Волчье счастье

Кажется, в сердце вновь замерцала надежда. И любовь к этому мужчине, что переполняла мое сердце, с радостью ринулась подпитывать ее. Вдруг у меня еще получится? И я справлюсь с этими его категоричными замашками и тиранскими планами? Найду выход из тупика?..

— Лена, Андрей? — Очнувшись, поняла, что нас окликнул Макс. Более того, он стоял совсем рядом. — Вниз собираетесь?

— Мы задержимся, — с толикой ленцы в тоне, проигнорировав мою попытку вскочить с его колен, откликнулся Добровольский. — Как все уйдут, спустимся.

— Понял. — Медведь довольно хохотнул и ушел к зиявшему чернотой провалу у основания скальника, что вел в подземное нутро пещеры.

Первые две пары — студент и спасатель — уже спустились, остальные столпились у входа, перекрикиваясь с невидимыми нашему взгляду собеседниками. Среди ребят царило небывалое оживление, о нас никто не вспоминал.

Я вновь с облегчением расслабилась, поудобнее устроившись на мужских коленях и лениво наблюдая то за происходящим на горизонте, то за друзьями. На душе было легко и комфортно. Грустные мысли исчезли, ничто не тяготило. Здесь и сейчас было хорошо. Так по-звериному беззаботно…

— Кажется, я поняла, почему многие так любят уходить на время в лес и жить в звериной ипостаси, — тихо поделиться с Андреем своими мыслями казалось таким естественным и правильным… Была уверена, что он поймет. Мы сейчас были «на одной волне».

— Угу, — тихо целуя меня в макушку, оправдал мои ожидания белый.

Он все так же обнимал меня, слегка покачивая на коленях, и изредка касался губами плеч. Кажется, настолько благостного и умиротворенного момента в наших взаимоотношениях еще не было.

— У тебя в Сибири тоже так?

— Ага, — опять его тихий шепот. — И тоже очень красиво.

Поверила Андрею мгновенно. А еще — отчаянно захотела увидеть любимое им место своими глазами!

— Я думала, ты больше тяготеешь к городу, — поделилась я впечатлениями, помня о его увлеченности костюмами.

— Это вынужденная необходимость. — Кажется, вздох? — Но я люблю находиться в одиночестве. В лесу или в тундре.

Мне был созвучен настрой белого. А еще подумалось: не приоткрылась ли сейчас завеса над настоящим Андреем? Сердце подсказывало: искренен!

— Такими темпами ты меня опять очаруешь. — Беззаботно зажмурившись, потерлась лбом о мужской подбородок. И усмехнулась.

— Обычно я другой. Не обольщайся. — Рука Андрея скользнула под мой топ и, обхватив одну грудь, большим пальцем погладила ее вершинку. — Но давай не будем говорить обо мне.

— Да уж, — томно выгибаясь от удовольствия, кивнула в ответ. И быстро перестроилась на другое: — А что ты мне хотел показать внизу?

— Увидишь. — И в голосе удовлетворение взрослого, предвкушающего восторг ребенка.

— Вредный!

— Сама не лучше!

— Покусаю…

— Ха! Клычки не доросли.

— Зато есть фантазия и креативное мышление юности! — нашлась я с аргументом. — Если подключу их, тебе останется одно…

— М-м-м?

— Покусать самого себя! От отчаяния!

— О как? Да тебе, видно, голову напекло. — И легкий ветерок его дыхания прошелся по моим волосам. — Альфе грозишь. Взрослому и сильному! Так что одумайся и отложи пустое бахвальство. Не тебе за меня решать!

— Не пустое! Я могу… — и замешкалась, соображая, чем бы его озадачить. В полушутливом споре, что мы, разомлев на солнышке, лениво сейчас вели, последнее слово хотелось оставить за собой.

— Ну-ну? — усмехнулся Андрей, продолжая ласкать мою грудь.

— Сделать тебя счастливым! — вдруг выпалила я, ведомая каким-то необъяснимым порывом. Наверное, так прорвалась наружу затаившиеся глубоко внутри боль и обида на несправедливость судьбы. — А могу и не сделать…

Неожиданно ощутила, как в мужчине шевельнулся его зверь. Недовольно! Предупреждающе. Но стоило моей бурой в ответ глухо рыкнуть, как он, успокоившись, тоже затих.

Внезапная пауза, подаренная диалогом наших волков, сбила настроение момента. Моя угроза так и повисла в воздухе.

— Ленка, думай о себе! Сделай счастливой себя. — Андрей вдруг сменил тему. — Не вздумай в одиночестве лагерь покидать!

Удивленно замерла, сбитая с толку неожиданным переходом, и, слегка отстранившись от груди белого, какое-то время молчала. Вот что он хотел сказать своим советом?..

— Но мы на землях хранителей… — недоуменно протянула в ответ. Не стоит сейчас вдаваться в личные разборки: обстановка не располагает, да и между нами не все решено. — Здесь мне тоже что-то угрожает?

И тут же мысленно треснула себя по лбу.

«Росомаха!»

Андрей промолчал, явно полагая, что ответ я додумаю сама.

— Хорошо. — Как ни удивительно было себе в этом признаваться, но ощущение «команды» рядом с белым меня не покинуло. Мы все еще пара и до конца срока, обозначенного в древнем договоре, связаны. — Я тебя поняла. На рожон не полезу.

— Умница! — Я почувствовала, как мужчина качнул подбородком. — С остальным я разберусь.

Куда же без самоуверенности великого белого альфы?! Меня посетил острый приступ нестерпимого желания треснуть чем-нибудь и Андрея.

Упрямый! Несговорчивый! Неразумный. Почему не принимает меня всерьез? На равных? Одна голова — хорошо, но две — лучше! Только как доказать ему, что я могу быть поддержкой?

— А в поселение медведей мне когда отправляться? — Этот вопрос очень занимал меня в последнее время.

— Со мной! — тут же тихо ответил Добровольский. — Как все соберутся, так и мы… подтянемся. Я предупрежу накануне.

Прозвучало это немного зловеще.

— Ты не хочешь мне все объяснить? Это… страшно — чувствовать, что не можешь кому-то довериться, не знаешь, чего ожидать от самых близких… — едва ли не одними губами шепнула я.

Странно, но вопреки всему — обиде, ссоре, несогласию — мне было, как и раньше, легко говорить ему абсолютно обо всем. Может, дело в инстинктивном стремлении опереться на поддержку альфы?

— Я понимаю, — в шепоте белого было сочувствие, — но не могу. И тому есть веские причины. Мне кажется, для тебя знать что-то заранее — не благо. Ты надумаешь себе всякого и натворишь делов. Наберись терпения, осталось немного.

Намек на мой побег и излишнюю эмоциональность? Ну уж нет, с этим я была не согласна!

— Хорошо, — смирилась с очередным, пусть и вежливым, но отказом. — Но ответь мне честно: если того потребуют интересы сильнейшего клана, ты меня… отдашь? В смысле, обменяешь на что-то важное для вас?

Бурая внутри неожиданно тоскливо заскулила. Одна она чувствовала, какая душевная мука скрыта за этим вопросом. А вот попытка белого волка откликнуться была подавлена в зародыше. При этом тело Андрея словно окаменело от напряжения.

— Елена…

Стоило мне услышать этот успокаивающий, немного снисходительный тон, как поняла: белый намерен уйти от прямого ответа.