Андрей Погудин - Русский маг

Калита щелчком сбросил с рукава ползущую гусеницу. Маг замолчал, оглядываясь по сторонам. Действительно, что-то совсем глухое место, как они умудрились так заплутать? Забрезжила смутная догадка, из глубин памяти всплыл детский стишок, заученный в магистрате. Губы зашевелились, твердя, как заклинание:

– Ужо не причините, – раздался голос. – Сколько веток поизломали, деревья стоном исходють.

Калита резко повернулся, в руке Дика сверкнул метательный нож. На поваленном стволе сидел мужичок в рваном ватнике – сквозь дыры в лаптях торчали пучки травы, сморщенное лицо было похоже на древесную кору, спутанные волосы топорщились двумя хохолками.

– Зачем кликал? – спросил леший, обращаясь к магу.

– Ох, значит, правда, что у леса есть хозяин? – сказал Шаман.

– Как нет? За всем пригляд нужен, дабы такие, как вы, деревья не рушили, лес не портили.

– Дик, убери нож, – попросил маг и сказал мужичку: – Дяденька леший, не серчай. Лесу вреда причинить не хотели. Нам пройти надо, путь далекий, торопимся.

– Хо-хо-хо, торопятся они! Захочу, полжизни блудить тутова будете. Люди редко ко мне захаживают. Тебя помню, лес не губил, потому и беседу ведем. Ладныть. Помогу, значитца. Только за порчу малую ружо оставите. Давно такую грохоталку ищу.

– Мушкет? Ни за что! – взвился бывший разбойник.

– Калита, мы торопимся, – сказал Дик. – Отдай.

Шаман кивнул. Калита набычился. Руки огладили оружие, он вздохнул так тяжко, будто от сердца отрывал. Леший взял ружье, глаза прищурились.

– Будь добр, передай порошок волшебный, пульки и кресало.

Калита отдал мешочек с требуемым, бурча под нос, что неосторожное обращение с оружием часто приводит к печальным последствиям. Особенно если стреляет всякая деревенщина.

– Хо-хо, благодарю за предупреждение, – сказал леший. – Спасибо, уважили. Значитца, задерживать не буду.

Заскрипели ветви. Деревья раздались в стороны, даже корни втянулись в землю. В чаще образовался проход как раз для всадника. Шаман обернулся, чтобы поблагодарить хозяина леса, но того и след простыл. Лишь мелькнуло в кроне дуба белое оперение совы.

– Ну зачем ему мушкет? – сокрушался Калита по дороге.

Кони шли рысью, ветки вовремя освобождали дорогу. Несколько раз в кустах пробегали трехрогие олени, с удивлением взиравшие на людей.

– Браконьеров пугать будет, то бишь нарушителей, – предположил Шаман. – Да и живут лешие дольше нас, представляешь, как ему скучно в лесу сидеть безвылазно? А так хоть какое-то развлечение. Не грусти, чую, справим тебе мушкет еще лучше прежнего.

Лес кончился, отряд вылетел в степь. Трава доходила до стремян, кони тут же уткнулись мордами в подмерзшую зелень. Шаман внимательно оглядел небо.

– Передохнем, а потом галопом вон к тем горам. Думаю, на такой скорости орел Хур нам не страшен.

Юный маг не знал, что триста лет назад в этой степи водились черные гепарды, которые двигались так быстро, что могли уклониться от пули. Охотились они на трехрогих оленей. В борьбе за пропитание молодой еще тогда Хур уничтожил хищников всех до единого.

Мощная грудь жеребца Калиты торила проход среди травы. Мерзлые стебли ломались с хрустом, люди понукали коней, подковы на миг касались земли и взлетали вновь. Шаман скакал последним – чувства обострились до предела, второе зрение выискивало в холодном небе красную точку.

Горы приближались. Маг понемногу успокоился, пружина натянутых нервов ослабла. Все-таки начало зимы, орел мог впасть в спячку или перебраться ближе к морю, где теплее. Кто их, пернатых, разберет? Шаман собрался придержать коня, морда у того уже вся была в инее, когда засвистел воздух.

Нельзя в Гиблых землях расслабляться. Шаман коротко чертыхнулся, пришпоренный скакун побежал еще быстрее. Сзади появилась тень, темное пятно увеличивалось. Кони начали уставать от бешеной скачки, двигаясь все медленнее. Маг посмотрел назад.

Огромная птица неторопливо снижалась, словно выбирая, кого схватить первым. Выпуклые глаза остановились на Шамане. Хур пронзительно заклекотал, хлопнул крыльями, и понесся к земле, выставив вперед лапы с изогнутыми когтями. Узнал.

– Рассыпались! – крикнул маг.

Его услышали. Отряд разделился: Калита ушел влево, Дик вильнул вправо. Орла такой маневр не смутил, он уже наметил жертву. Шаман пригнулся. Конь бежал из последних сил, изо рта летела пена. Скорости не хватало – еще мгновение, и острые когти вонзятся в добычу. Маг рванул удила. Скакун встал на дыбы, задние ноги пропахали в земле целую канаву. Птица расправила крылья, пытаясь замедлить полет, но пронеслась мимо. Отвратительный запах ударил в нос.

Калита с Диком остановились. Капитан потянул из ножен саблю. Шаман крикнул, чтобы оставались на месте. Орел завершил разворот, перья сверкнули стальным отблеском. Маг спрыгнул с коня, мысленно извинившись перед ним за порванные уздечкой губы.

Хур приближался. Шаман оценил траекторию, огромная ладонь выгребла из призрачной пещеры крабов и метнула вперед. По такой мишени промахнуться сложно. Членистоногие облепили птицу, как паразиты, клешни вонзились в перья. Орел судорожно дернулся, захлопал крыльями, пытаясь сбросить обузу, но не тут-то было.

Шаман вскочил в седло, до гор рукой подать. Конь потрусил рысью, догоняя Калиту. Дик отстал, наблюдая за врагом. Птица выписывала кульбиты в воздухе, стряхивая крабов, но те держались мертвой хваткой. Вниз летели перья и, точно стрелы, вонзались в землю. Клешни добрались до плоти, воздух оросили капли крови. Хур пронзительно вскрикнул.

Его подковы застучали по камню, люди спешились, давая отдых коням. Высоко в небе разыгрывался последний акт драмы. Уставший орел слабо поводил крыльями, направляясь к скалам. Крабы с остервенением вгрызались в его тело, некогда пушистые перья слиплись, брызги крови срывал ветер. Хур летел все ниже и ниже. Шея изогнулась, глаза подернулись поволокой, клюв в агонии бил по крыльям, стремясь скинуть паразитов. Высокий пик скрыл птицу от взглядов. Над ущельем повисло облако пыли, донесся грохот обвала.

– Вот и все, – выдохнул Шаман, избегая взглядов друзей.

– Ты молодец, – сказал Дик. – Вовремя крабов натравил.

– Птичку жалко, – на полном серьезе сказал маг.

– Ну, нас бы она точно не пожалела, – пробасил Калита.

Дик развел костер, Шаман занялся лечением скакунов. Мерзлая трава посекла им ноги, перенапряжение вызвало судороги. Кони хрипели, карие с поволокой глаза косились на мага, который вливал в изможденные тела свежие силы. Калита нарезал узкими полосками мясо, чпокнула вынутая из бутыли пробка.