Вадим Панов - Правила крови (антология)

— Как бы мне хотелось попробовать! — Аля даже зажмурилась от восторга.

— Непременно, — он проникновенно, как герой любовного романа, взглянул на девушку. — Я обещаю, вы станете нашей первой клиенткой. Раз уж я испортил ваш костюм.

— Ираклий, — Аля улыбнулась кокетливо, — а давайте на «ты».

— С удовольствием, — с удовольствием ответил Ираклий.

Ночь выдалась теплой. Выйдя из салона, они прогулялись по скверу. Когда ноги устали, Ираклий вызвал машину. «Как удобно жить богатым!» — подумала девушка. Внезапно где-то недалеко надрывно и тоскливо завыла собака. Аля вздрогнула и порвала практически новый чулок о дверцу машины. Собак Аля боялась с детства.

— Что это? — напряженно спросила она.

— Пес воет, — подумав, ответил Ираклий. — Садись, замерзнешь. Это на Ваганьковском кладбище… Сейчас там стая ходит, масаны прикормили. Не бойся.

— А я и не боюсь, — храбро ответила Аля.

И правда, чего ей бояться, сидя в теплой и уютной машине?

Умытая дождем улица смотрелась празднично. Солнечные зайчики играли в стеклах витрин, скользили по бокам проезжающих машин, щекотали открытые лица спешащих по своим делам москвичей. Возле двери с броской вывеской «Косметический салон „Пробуждение“ — мы открыты!» задумчиво переговаривались две стройненькие светловолосые девушки.

— Ты полагаешь, у него получится? — с сомнением спрашивала одна, на пальце которой сверкал перстень с крупным зеленым камнем.

— Я думаю, Ираций снова сделал что-то необыкновенное, на что слетится весь Город, — уходила от ответа другая. — У него иногда бывают странные идеи вроде концепции того берлинского ресторанчика, оформленного «a la» деревенский сортир, но они всегда пользуются успехом.

— Ты еще вспомни про дебютное выступление поющих птеродактилей! — фыркнула окольцованная. — Нет уж, Дара, я думаю, нам все-таки стоит посмотреть на все это самим.

— Я разве против? — ее собеседница пожала плечами. В этот момент дверь открылась, выпустив из недр новоиспеченного салона сияющего Ираклия.

— Девочки! — заулыбался он. — Как я рад, что вы пришли! Аля, познакомься, это ведущие косметические эксперты Москвы: Дара и Лара, компания «Красивые люди».

Из-за его спины робко выглянула женщина лет этак за тридцать, лицом напоминающая интеллигентную лошадь. Видимо, что-то все-таки отразилось во взглядах фей. Женщина порозовела немного, что ей было очень к лицу, и спряталась обратно, сухо кивнув новым знакомым. А Ираклий запнулся на секунду и тут же зачастил:

— Девочки, это Аля, наша первая почетная клиентка. В порядке пиар-акции весь комплекс услуг будет оказан ей бесплатно. Идемте, я все покажу. У нас тут собралась уже целая очередь. Против демонстрации процедур и результата Алечка не возражает.

— Ты как считаешь, ей это поможет? — вполголоса спросила Дара, наклонясь к уху своей подруги.

Та засмеялась, прикрывая изящной ладошкой рот. Человская женщина даже не обернулась, хотя плечи ее заметно вздрогнули. Наверное, голос Дары был недостаточно тих. На диванчиках, составленных полукругом в большом зале, с комфортом расположились дамы. От обилия драгоценностей рябило в глазах. Дамы пили зеленый чай, полезный для организма, и обменивались сплетнями со знакомыми. Всем известно — вовремя рассказанная хорошая сплетня — залог здоровья каждой настоящей светской женщины старше сорока.

Алю промучили два часа. Маски сменялись притираниями, музыка в наушниках — невнятными нашептываниями, а горячая вода — холодной. Все это время она буквально спиной ощущала полупрезрительные, полужалостливые взгляды двух блондинок — приятельниц Ираклия. Разумеется, они были моложе, богаче и поэтому выглядели куда лучше ее.

— Милочка, а ведь мне знаком этот запах, — неожиданно произнесла дама, сидящая прямо напротив Альки. — Теперь я точно знаю, что именно входит в эту их необыкновенную программу.

Дама была худа и горбоноса, что делало ее похожей на отощавшего попугая. Ее подруга, женщина средних лет, с приятным лицом, украшенным модными в этом сезоне серебристыми бровями, заинтересованно промямлила:

— Неужели? И что же это?

— Кислотный пилинг, — горбоносая доверительно наклонилась к собеседнице, впрочем, даже не потрудившись понизить голос. — Одна моя подруга очень пострадала из-за него. Представляешь, у Тадеуша ей сожгли все лицо. Разумеется, она подала на них в суд и выиграла дело, но ей это не помогло. Бедняжка так страдает. Муж — ты его знаешь, он снимался у Вавы в последнем фильме — отправил ее лечиться в Швейцарию, а сам…

Остальное она проговорила, совсем уткнувшись в ухо сребробровой, и Але ничего не было слышно.

— Какой мерзавец! — ненатурально воскликнула дама с приятным лицом, всплеснув пухлыми ручками.

— Да-да, — поддакнула ей горбоносая. — Бедняжка. Мы с девочками так ей сочувствуем…

Маска действительно была неприятной — она странно пахла, и лицо от нее горело. Однако мастер не выказывал беспокойства, и Аля решила мужественно дождаться окончания сеанса. Девушка уже почти не чувствовала свою кожу и готова была заплакать от усталости и обиды, когда занимавшийся ею мастер торжественно произнес:

— Внимание, дамы и господа. Я прошу ознакомиться с результатом моих усилий. Вот что дает комплексное применение нашей уникальной восточной методики.

Он подтолкнул Альку, и она встала. По залу пронесся восхищенный вздох.

— Дамы и господа! — Ираклий вдруг волшебным образом оказался рядом с нею и приятно улыбнулся. — Записаться на процедуры вы можете у наших администраторов.

— Ираклий, — веско произнесла одна из дам, полноватая, с породистым некрасивым лицом. — Если вы сделаете меня хотя бы вполовину такой прекрасной, вы — кудесник. Через неделю в ваш салон невозможно будет попасть. Считайте меня и мою дочь своими первыми клиентками.

Изящные изумрудные серьги искусно отвлекали внимание от ее лица и эффектно оттеняли цвет волос. Законодательница мод сказала свое слово. Неудивительно, что после ее одобрения прочие, не столь известные дамы света кинулись записываться на прием к волшебнику Ираклию. Тагир Козий Бок, сидящий в одном из кресел справа от входа, доброжелательно улыбался. Улыбка смотрелась чужеродно на его обычно мрачном лице. Шас не умел улыбаться.

— Дайте мне зеркало, — шепнула ошарашенная Аля.

— Пожалуйста. — Мастер аккуратно развернул ее к ближайшей зеркальной стене.

Из глубины Зазеркалья на нее смотрела уверенная в себе тридцатилетняя женщина с гладкой кожей, изящным овалом лица и пухлыми чувственными губами. И только в новых миндалевидных глазах ее отражались привычные страх и смущение. От переполнявших ее чувств в глазах у Альки защипало. Поверхность зеркала подернулась рябью, и крупные слезы побежали по щекам. Алька плакала, не боясь, что потекшая косметика непоправимо изуродует ее. Ведь никакой косметики не было. Аля была прекрасна.