Ролевик: Хоккеист / Лёд

Руа высадил в паре кварталов от тренировочного лагеря на какой-то узкой, безымянной улочке, утопающей в мокром снегу. На часах было без четверти восемь, и спешить по-прежнему было некуда. Выбравшись на улицу Сен Тома, Патрик заметил приветливо светящуюся вывеску. Надпись украшенная едва ли десятком лампочек, была короткой и простой: CafИ. Руа нечасто бывал на этой улице, но почему-то ему казалось, что раньше этого заведения здесь не было. И все же, он порядком продрог на сыром ветру, а ужин в тренировочном лагере прошел еще полтора часа назад.

Негромко звякнул колокольчик, висящий над входной дверью. Кафе оказалось небольшим - всего три круглых столика и небольшая стойка с двумя стульями. За стойкой в углу висела подвешенная к потолку птичья клетка, в которой с трудом помещался крупный, взъерошенный ворон. Птица искоса поглядывала на посетителя, время от времени наклоняя голову то в один, то в другой бок. За стойкой стоял пожилой бармен, высокий с переломанным носом и густыми усами. Посетителей не было. Единственным звуком было негромкое бормотание радиолы на стойке. Диктор предрекал скорое похолодание и значительное повышение радиационного фона, советуя не выходить на улицу без крайней нужды.

- Добрый вечер, - негромко произнес бармен. Руа подошел к стойке, сел на жалобно хрустнувший стул.

- Добрый вечер, - сказал он. - Чашку кофе, будьте добры.

- Эспрессо, американо?

- Все равно. Я не знаю, чем они отличаются. Сахару побольше, если можно.

Ворон в клетке что-то проворчал. Это было скорее похоже на человеческую речь, чем на карканье.

- Можно, - кивнул бармен. - А вы - Патрик Руа, вратарь Монреаль Варлокс, я прав?

- Да, это я, - кивнул Патрик. Бармен довольно улыбнулся.

- Деймион Стоун. Я слежу за вами, месье Руа. У вас есть талант.

- Спасибо.

- У Варлокс в этом году неплохие шансы взять Кубок, - продолжил бармен, поставив перед Руа чашку. Патрик не ответил - бахвальство может разгневать духов игры, в том числе - лоа кубка, а ложная скромность - отвернуть их от тебя. Духи трофеев очень капризны и избалованны вниманием. Без нужды лучше не поминать ни их, ни всего, что с ними связано.

Бармен понимающе кивнул.

- Знаете, меня очень многое связывает с этой игрой. Больше, чем может оказаться на первый взгляд.

Патрик сделал небольшой глоток. Вкус кофе был бархатистым, без лишней горечи и терпкости.

- Вы играли в хоккей?

- Я? Нет, что вы. Это не мой стиль. Я... Можно сказать, я менеджер.

- Можно сказать? - перепросил Руа. Бармен, не разбудивший ни одного талисмана или оберега, вдруг стал казаться ему подозрительным.

- Я так говорю, потому что обычно занимаюсь отдельными игроками. Работа на клуб - не для меня. Слишком много бюрократии и формальностей. За ними перестаешь видеть лица, души игроков.

- Работали с кем-то из "Варлокс"?

Ворон в клетке насмешливо каркнул. Да в его клекоте ясно читался саркастичный смешок. Стоун словно не заметил этого.

- Нет, пока не приходилось. Даже так - не было нужды. Но я очень рад, что вы ко мне зашли. Мне кажется, я мог бы помочь вам.

Патрик отставил чашку, покачал головой.

- Я не могу нанимать личного менеджера. Таковы условия моего контракта.

Ворон прокаркал что-то неразборчивое, похожее на фырканье дизельного двигателя. Бормотание диктора в радиоле сменилось медленной, плавной мелодией, которая смущала отсутствием синтезаторов и пульсирующего ритма - непреложных атрибутов современной поп-музыки. На фоне спокойных, текучих духовых усталая женщина пела о том, что в Ню-Йорке наступила осень.

- Я читал рекрутский контракт и знаю, что там написано. Поверьте, обойти эти условия совсем не сложно, - бармен поставил перед Руа еще одну чашку с кофе, словно материализовавшуюся в его руках. Патрик нахмурился - он точно не видел, как Стоун готовил ее. Больше того - бармен ни на секунду не прерывал разговора. Деймион заметил недоумение на лице собеседника, улыбнулся:

- Еще никто не уходил от меня после первой чашки. Всегда просят вторую. Вот готовлю сразу две. Это как пари с самим собой. Хотел даже вест счет, но...

Патрик посмотрел на часы. Десять минут девятого.

- Спасибо, но мне уже пора. Сколько я должен за кофе?

- За счет заведения. Месье Руа, прежде чем вы уйдете, я хочу сказать вам кое-что. Сейчас вы, может быть первый из хоккеистов-рекрутов, получаете шанс действовать за самого себя. Поверьте, похвастаться этим может не всякий якобы свободный человек. Не упускайте свой шанс. Подумайте, что для вас важнее: ваша жизнь, реальная и настоящая или успех команды, для которой вы всегда будете расходным материалом, которая максимум через десять лет разберет вас на запчасти, а остаток выбросит на свалку - в буквальном смысле?

Руа положил на стойку смятую купюру.

- Я обдумаю ваше предложение, мистер Деймион Стоун, - он замер, колеблясь. Этот вопрос мчил его с первых минут беседы. - Мы с вами раньше не встречались?

- Нет, месье Руа. Но вы могли встречать моего брата. Мы с ним близнецы.

- Да? А как его зовут?

- Козмо. Припоминаете?

- К сожалению, нет. До свиданья, мистер Стоун.

- До встречи, месье Руа.

- Ты ведь знаешь, что часы посещения у нас с пяти до семи, да? Странно, вы, рекруты, обычно всегда все делаете по правилам.

Патрик пожал плечами. Амели посмотрела на него осуждающе. Руа распознал это выражение: медсестер в спортивном госпитале учат мимике, понятой рекрутам. А рекрутов учат понимать мимику сестер. Замкнутый круг - покинув стены больницы, рекрут оказывался окружен непроницаемым масками, каждая из которых значила что-то, чего он не мог, не умел понять. С другой стороны, научить рекрута разбираться в людях не входило в список задач реабилитационного курса.

Амели была подругой Нилана, той самой, которая помогла устроить Дженни в госпиталь. У нее были большие карие глаза и коротко, под ежик, подстриженные каштановые волосы. Нос с горбинкой и широкий, с тонким губами рот могли кому-то показаться некрасивыми, но Патрик мог об этом судить только в теории.

- Наверное, она уже спит, - продолжала медсестра. - Вечером здесь и заняться особенно нечем. Как я ее понимаю! Целыми сутками торчать в четырех стенах. На стенку от скуки можно полезть. Больным, им хоть лечение назначают, процедуры...

- Ее тоже ужо показать доктору, - уверенно произнес Патрик. - условия ее жизни в последний месяц были далеки от идеальных.

Амели посмотрела на него через лечо. В этот раз Руа не смог разгадать ее выражения.

- Со страховкой Криса? Представляю: привожу я Дженни к доктору Стренжлаву и, такая, говорю: "Вы не смотрите, на самом деле перед вами двухсотфунтовый хоккейный форвард".

Они вошли в небольшую палату, буквально три шага на четыре. В дальней стенке узкое окно, изголовьем к нему койка, на противоположной стороне - небольшой столик и табурет. Дженни сидела на кровати, подтянув колени к подбородку, и внимательно рассматривала узор трещин на противоположной стене. На ней была розовая больничная пижама, сидящая куда лучше, чем клубный джерси. Хорошо, что юниорский клуб был приписан к этой же больнице. У пижамы были короткие рукава и теперь Патрик увидел, почему левая рука Дженни казалась ему странной на ощупь.