Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи (СИ)

Борт заложил крутой вираж — вошёл в бочку, резко нырнул вниз, видимо уходя от зенитного огня ксеносов, и встал на правое крыло. По обшивке забарабанили гасимые бронёй остаточные частицы от выстрела плазменного орудия, но мне уже было не до этого. Зажужжали сервоприводы катапульты, меха дрогнула, и по аппарату пробежала вибрация, от которой заныли зубы и резко зачесались кончики пальцев.

— Два!

С жужжанием, медленно и неторопливо разъехались створки десантного люка. Кораблик резко задрал нос к небу, входя в «мёртвую петлю», и я увидел стремительно проносящиеся под нами древние полуразрушенные коробки небоскрёбов из стекла и бетона, вперемешку с порыжевшими от времени древними зданиями, помнящими, наверное, ещё Турцию двадцатого века. На горизонте мелькнула перевёрнутая вверх ногами домна улья ксеносов, какие‑то шарообразные биопостройки инопланетян и огрызок Собора Святой Софии: единственный сохранившийся зуб минарета, да половина осевшего купола.

«Вот когда мы освободим Москву, надо будет сходить, посмотреть. Во что, по мнению разработчиков, превратился мой дом… точнее, то место где жили мои предки. А ещё хочется посмотреть на знаменитый Кремль». — пришла мне в голову неожиданная мысль.

«Вам поставлена боевая задача: „Захват и удержание“. За каждые пять минут, проведённых на указанной позиции, вам будет начисляться пятьсот единиц дополнительного опыта».

Сообщил искин шлемофона нежным женским голосом, выводя мне на забрало обработанную мозгами кораблика карту местности. Огневая точка находилась на сорок седьмом этаже одного из небоскрёбов, чей фасад был разворочен давним взрывом и осыпался, открывая слоёный пирог из обвалившихся межэтажных перекрытий.

— Три! Меха пошла!

Взвизгнула катапульта. В лицо ударили тугие струи кислого, горячего воздуха. Такой мерзкий душок всегда стоит в городах, облюбованных инопланетными захватчиками. Очень неприятный контраст после вентилированного и очищенного фильтрами помещения десантного модуля. Меха закувыркалась, выравнивая падение, распрямила ноги и загудела гравикомпенсаторами. Обшивка подо мной мелко задрожала, это Саня в полёте отрабатывал по наземным целям в области посадки из скоростного мелкокалиберного рейлгана.

Пространство вокруг боевого робота гудело, разрываемое вихрями смертоносной энергии. Шипела плазма, росчерки боевых лазеров проносились мимо нас в хаосе бластерных выстрелов и свисте твёрдотельных снарядов. Бронированное пузо меха прикрывало нас, пауканов, от выстрелов с земли, но стреляли‑то не только снизу.

— Су. — Вадик, один из егерей, рассыпался ярко розовыми, светящимися крошками, словив шальной заряд антиматерии.

— Вижу Папу пиндоса! — раздался в шлеме радостный голос Санька, — Выхожу на боевое сближение.

«Папа пиндос»! Значит, американцы уже успели десантировать свою технику, и сейчас наш гигантский шагающий робот «Остап Бендер» будет мутузить своего заокеанского коллегу.

— Отстёгиваюсь! — крикнул я в микрофон, и вырубил магнитный зацеп.

Теперь я был предоставлен сам себе, и мог надеяться только на свою удачу, гравитационный ранец егеря и штурмовую кошку, своеобразную визитную карточку пауканов. И всё‑таки, удача, она на первом месте. Совсем не хотелось бы разделить судьбу Вадика и отмокать в пустоте, дожидаясь пока Иван сможет дать приказ на установку регенерационных капсул, а строй — дроиды смонтировать их.

Да и двадцать пять кредитов жалко — десять баксов, как ни как. Хотя у меня счёт рублёвый… значит, пятнадцать рублей. Большие деньги по нынешним меркам. В противном случае придётся дожидаться накопления ресурсов для общего респа, а этого минимум полчаса ждать. То есть я потеряю тридцать пять тысяч халявного опыта. Ну, уж нет!

Включив ранец, я замедлил падение, и, крутанувшись всем телом, чудом ушёл от пролетевшей мимо болванки. Точнее я догадался, что какая‑то скотина палит в меня из ручного рейлгана только после того, как увидел инверсионный след, оставленный понёсшейся мимо смертью. А вот фиг тебе, кто бы ты ни был!

Выбросив руку вперёд, я активировал кошку. Хлопок, и захват с рёвом микротурбин умчался в сторону нужного мне небоскрёба, оставляя за собой спиралевидный гравитационный след, тянущийся к левому запястью моей брони среднего класса.

Вот он из полупрозрачной ниточки, по которой бегали едва заметные огоньки превратился в крепкий осязаемый жгут, я рывком дёрнул его на себя, и в тот же момент перестал подчиняться гравитации планеты. Теперь я быстро падал на здание, и именно его фасад был для меня «низом», в то время как «сверху» кружились десантные корабли.

Илья и остальные пилоты на двадцати четырёх машинах нашего рейда, не имея возможности немедленно опуститься на землю и начать отстраивать опорные базы, насели на своих более удачливых американских конкурентов. Огнём из автоматических пушек они вынудили подняться в воздух так и не закончивших разгрузку, и не наладивших воздушную оборону десантных ботов, и теперь кружились вокруг неповоротливых громадин, покусывая их и уклоняясь от ответного огня.

В игре постоянно ходили споры, чья техника лучше: американская, русская, китайская или европейская. «Витязи» как транспортные средства были менее грузоподъёмными и защищёнными, нежели американские «Чероки». Зато обладали большей манёвренностью, а также несли на себе генератор помех, легко перебивающий средства радиоэлектронной борьбы, защищающие стратегические капсулы конкурентов. Они просто выключали их рейдлидеров из игры, лишая вражеские войска командования и стратегической поддержки.

Не знаю, что там с остальной техникой, — но наш Бендер, точно был лучшим мехом из всех виденных мной. Гигант среднего класса, непрерывно проигрывая из динамиков фразу: «Смерть человекам!», долбил вражескую шагающую курицу из всех стволов. Игра шла практически в одни ворота, так как Саня ещё на подлёте умудрился раздолбать супостату шасси и сейчас выходил на дистанцию ближнего боя. Засыпая яйцевидную кабину противника десятками ракет, и планомерно отстреливая из болтганера ручные манипуляторы, на которых у «курицы» крепились подвески с генераторами антиматерии.

Я мягко приземлился на покореженный временем и древней войной фасад небоскрёба, и, активировав захваты на сапогах, побежал в краю пролома, перепрыгивая через зияющие чернотой провалы окон и растрескавшиеся стёкла. Заданная мне Иваном позиция — сорок седьмой этаж, и если я правильно прочитал следы трассеров, именно отсюда по мне и палили какие‑то очень нехорошие товарищи.

Сдёрнув на бегу с плеча снайперку «Вардраджахма -78», производства концерна «Абура», я сразу зажал спусковой крючок. Винтовка завибрировала и слегка «поплыла» в руках, как обычно бывает с подобным оружием, имеющим встроенный накопитель. Ствол задрожал, и в закреплённом на его конце генераторе зародился, быстро набирая мощность, плазменный вихрь. Теперь бы только успеть.