Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи (СИ)

— А нас теперь пустят? — дрожащим голосом спросила мамаша, рывком подтягивая к себе упирающегося малыша.

— Кто ж его знает! — ответила первая, выглядывая за угол сохранившегося здания на ведущую к главной площади дорогу. — Побежали! Да брось ты свой мешок и возьми сосунка на руки!

— Но там же.

Тишину опустевшего поселения разорвал громогласный, морозящий кровь рык, не узнать который я просто не мог. Рептилигус — Бионик — органическая вариация малой штурмовой мехи. Шестиметровый инопланетный выродок. То ли имеющий реальный прототип, то ли организм рептилидов, придуманный авторами игры для эффективной борьбы с живой силой землян — игроков.

Рептилигус — это страшно. Двести двадцать тонн живого мяса, управляемые маленьким червячком — симбионтом. Даже не настоящим рептилидом, а дальним родственником жившего в Доке паразита. Чужаки слабее людей, но их бионика порой превосходит любую доступную нам механику, и.

Меня как будто током ударило. Во вспышке белого света я вновь оказался в космосе, на обшивке своей яхты, закованный в "Шторм-5 ЦБ", а надо мною возвышалась мокрица пришельцев из другого рукава галактики. Наваждение прошло также быстро, как появилось, а мерзкая морда бионика пришельцев преобразовалась в акулоподобную морду твари, выглянувшую из‑за крыши дома, возле которого прятались женщины с ребёнком.

"Чертовщина какая‑то!" — подумал я, отдёргивая входной клапан.

Я, конечно, не вирт — самоубийца, и прекрасно осознавал, что в данном сценарии за исключением Ксении меня окружали только статисты. но сейчас был момент, когда настоящий воин просто не мог оставаться в стороне. И думаю, не только "воин", но и любой мужчина, прячущийся за почти непреодолимой для врага преградой, в то время как женщины и дети подвергаются смертельной опасности вне её. Естественно, только тот, кто не хочет испытывать презрение к себе всю оставшуюся жизнь. Хотя.

Многие мои знакомые просто проигнорировали бы это, вполне себе игровое, происшествие. Подумаешь, съели трёх неписей. Главное, чтобы своя, неспособная противостоять такому врагу тушка, осталась цела. Но, кажется, я подхватил что‑то заразное от Цесаревны, потому как рванул к входной рамке и, нажав кнопку блокиратора, заорал.

— Живо сюда!

Пулемётчица, кажется, даже не удивилась моему появлению, бросив своё оружие, она рванула ко мне со всех ног, а вот мать с ребёнком… Женщина споткнулась и упала. Нехитрый жестяной скарб, который она несла в своём мешке, зазвенел по земле.

— Беги, Вальтер! Беги к папе Мэри! — закричала она, пихая ребёнка в сторону входной рамки.

А! вот оно что. Так они не просто подруги или там сёстры, а как у толерантов Евросоюза: "родитель один" и "родитель два". Впрочем, какое мне собственно до этого дело.

Вот только "папа Мэри", не пожелала оставить свою супругу на растерзание рептилидной твари. Подтолкнув мальчика ко мне, женщина бросилась к подруге. Невзирая на то, что бионик одним ударом своей бронированной лапы развалил домишко, и, топча обломки балок, с задорно хрустящими под его весом хлипкими самодельными кирпичами, был уже в полушаге от них, схватила её, и изо всех сил потянула ко мне.

Ухватив ревущего и рвущегося к матери мальчонку за шиворот, я забросил его под защиту барьера, одновременно выхватывая из кобуры рельсотронный пистолет.

Пшик! Пшик! Пшик! Одну за другой выплюнул рельсовый ствол сразу три болванки прямо в треугольную морду, где над ровными рядами острых зубов располагались прикрывающие биоокуляры мощные костяные наросты.

"Навык "Рельсотронное оружие" повысился на 6 %. Текущее значение 2 единицы и 72 %"

Будь у меня нормальное современное оружие, а ещё лучше снайперка, можно было бы, наверное, хоть немного, да покромсать эту шагающую образину, закованную в панцирь с торчащими из спинного бугра костяными пластинами псевдо — спойлеров, служащих твари одновременно антеннами, био — локатором и генератором энергетического щита. А так.

Болванки, с сухим треском впивающиеся в лишённую нервных окончаний кость, были для рептилигуса не страшнее комариного укуса. Впрочем, я и не рассчитывал на то, что нанесу монстру какие‑нибудь внешние повреждения. Был у рептилидной биологии один небольшой дефект. Вследствие своей инопланетной природы, их мускульные и костные ткани очень легко проводили сквозь себя ударные волны.

Все поголовно рептилиды, как и порождение их биотроники, были не углеродной или кремниевой, а фосфоро — азотной формой жизни, к тому же, амиако — дышашей. Именно по этой причине при раскупорке очередного превращённого в улей города воздух на его улицах был чрезвычайно ядовит для людей. Да и потом, до капитальной уборки, находиться там было почти невозможно. Конечно, авторы игры сделали небольшую поблажку для игроков, заменив "реальный", тошнотворный запах на просто "неприятный". Этакий кислый концентрат мерзких ароматов — застоявшейся мочи, немытого тела и нашатырного спирта, от больших скоплений которого в подвалах и внутри помещений, начинала кружиться голова.

Так что снаряды, выпущенные из рельсотрона, уподоблялись сейчас маленьким молоточкам, бьющим в огромный колокол. Неспособные оставить на теле рептилигуса даже синяка, хотя бы потому, что такого понятия в природе рептилидов просто не существовало, они, одна за другой, отщёлкали тварь по носо — лобовой пластине, запустив безвредные колебания, которые, тем не менее, воздействовали на зрительные нервы его био — окуляров. Можно сказать, что у управляющего биоником червяка начались перебои в трансляции с внешних камер.

Махина остановилась и затрясла своей треугольной башкой, пыхтя при этом как испорченный антиграв. Выпустив на всякий случай ещё одну болванку, я выбежал из‑за ограждения, и, подхватив мать карапуза под вторую руку, помог пулемётчице затащить её во входную рамку барьера.

Как только её подруга оказалась в безопасности, Мэри стрелой метнулась к своему, брошенному на дороге пулемёту.

— Я сейчас… — крикнула она.

— Стой! Нельзя! — рыкнул я ей в след, но было уже поздно.

Успевший восстановить стабильность зрительных нервов рептилигус, увидев перед собой женскую фигурку, поднял ногу, и.

— Мэри! Нет! — закричала женщина, сидя на земле, прижимая к себе сына и закрывая ему глаза.

Зло выругавшись, я нажал на сенсорную кнопку рамки, и выпущенные на свободу соты — кластеры отрезали нас от улицы, расплющенного тела пулемётчицы, окружённого помятыми кастрюлями, мисками и обломками старого ручного пулемёта, а так же медленно приближающейся к нам громады бионика.

— Мэри. господи! Зачем? Мэри. — причитала женщина, совершенно не обращая внимания на возвышающуюся над нами громадину.