Макс Фрай - Вся правда о нас

Мы смотрели на Короля, открыв рот. Все трое. Причём самым изумлённым выглядел Джуффин. Всё-таки мы с Нумминорихом не так уж близко знакомы с Его Величеством Гуригом Восьмым и вовсе не думаем, будто знаем, чего от него можно ожидать. А Джуффин, похоже, именно так и полагал. До сих пор.

— А чему вы так удивляетесь? — спросил Король. — Ну да, я состою в дружбе с некоторыми тубурскими Мастерами Снов. Мне по сердцу искусство управления сновидениями. Родись я не единственным наследником, а одним из младших сыновей, вполне вероятно всерьёз задумался бы о таком поприще. Моё нынешнее положение не даёт возможности посвятить себя этому занятию, зато сближаться с интересными мне мастерами и расспрашивать их о разных важных вещах оно скорее помогает. Вы вон тоже порой открываете мне тайны, о которых никому знать не положено.

— Ваша правда, — согласился Джуффин. — Просто тубурские сновидцы, в отличие от меня, не являются подданными Соединённого Королевства. И не приносили вам присягу полного доверия.

— А. Вы имеет в виду, что их ничто не обязывает к откровенности? Это правда. Но не один сэр Нумминорих умеет быть убедительным, когда спит, — улыбнулся Гуриг Восьмой. — Я тоже довольно обаятельный. Иногда.

Ох. Кто бы сомневался.

— Но чего я до сих пор не знал о Заоблачной Школе Ойны, так это что там проходят обучение не только люди, но и деревья, — сказал Король. — Потрясающая новость!

— Нет-нет-нет, — Нумминорих помотал головой. — Если и бывает такое, то мне об этом ничего не рассказали. Речь шла о другом. Оказывается, некоторые урдерские Глашатаи Воли Старших Деревьев — выпускники Заоблачной Школы. Собственно, там всё держится только на их мастерстве. Без искусства управления сновидениями людям ни за что не удалось бы поладить со старыми прибрежными деревьями.

— Так-так-так, — протянул Джуффин. И только что не облизнулся.

Таким довольным я его давненько не видел.

— Всё началось с того, что две с лишним тысячи лет назад в Заоблачную Школу Ойны попал человек из Урдера. А урдерцы испокон века пытались договориться со своими прибрежными деревьями, чей характер с возрастом, к сожалению, обычно становится довольно тяжёлым. Что плохо для всех, поскольку старые, вошедшие в силу деревья — очень могущественные существа. Сами они неподвижны, зато способны заставить мир плясать вокруг них и по их воле. Ну, то есть, не весь Мир, а только ближайшие окрестности. Но всё равно…

Нумминорих умолк, собираясь с мыслями. Наконец, сказал:

— Я так понимаю, урдерские прибрежные деревья развлекались вовсю. Чуть ли не ежедневно устраивали грозы, бури, морские приливы, двигали скалы и перекраивали русла рек — не из желания навредить людям, а просто потому что это привносило в их жизнь необходимое разнообразие. Но людям рядом с ними жилось несладко. То есть, на самом побережье тогда вообще никто не жил, даже флота у них не было. Очень странная ситуация для приморской страны, правда? Но попытки договориться с деревьями ни к чему не приводили, потому что людям нечего было предложить взамен. А когда тебе нечего предложить, тебя и слушать никто не станет.

Джуффин и Король согласно кивнули. А я подумал, что под настроение вполне мог бы и выслушать, почему нет? Жизнь не сводится к взаимовыгодному обмену, некоторые просьбы можно выполнять просто так, бескорыстно. Но я — не старое прибрежное дерево. И не политик. Поэтому моё мнение не в счёт.

— Так продолжалось, пока на побережье не пришёл этот выпускник Заоблачной Школы Ойны. Как его звали, я, конечно, тоже забыл, но…

— Случайно не Сухурах Ррох? — подсказал я.

— Да, точно! — обрадовался Нумминорих.

— Так и думал. У него, как я понимаю, нашлось, что предложить деревьям.

— Вот именно! Штука в том, что в Заоблачной Школе учат создавать сновидения не только для себя, но и для других людей. И вдруг оказалось, что с деревьями работать даже проще, чем с людьми. У них сознание, как ни трудно принять этот факт, более развитое, чем у нас. И способность к концентрации гораздо выше. В общем, выпускник школы сновидцев, освоивший искусство дарования снов — а это, кстати, совсем просто, даже я в своё время слёту научился — оказался настоящим подарком для урдерских прибрежных деревьев. Потому что там, где человек просто увидел бы приятный короткий сон, который с удовольствием вспоминаешь поутру, а потом выбрасываешь из головы, старое дерево оказывается способно прожить целую долгую настоящую жизнь, полную подробных и удивительных с его точки зрения впечатлений. Именно то, что им было надо! Но создавать для себя подобные сновидения самостоятельно деревья не умеют. По крайней мере, те, что растут в Урдере. Им необходима помощь. И тогда этот человек — Сухурах Ррох, да? — предложил прибрежным деревьям честный обмен. Обещал, что будет до конца жизни дарить им увлекательные сновидения, а деревья за это откажутся от своих забав со стихиями. В первую очередь, от приливов и бурь. Чтобы урдерцы смогли жить на собственном побережье. Они тысячелетиями об этом мечтали, и вот наконец появился шанс.

— Меж тем, официально считается, будто прибрежные деревья просто помогли людям договориться с морем, — вспомнил я. — И Сухурах Ррох вошёл в историю, как человек, убедивший Великое Крайнее Море отказаться от ежегодных больших приливов. Интересно, почему?

— Не знаю, — развёл руками Нумминорих. — Мне об этом не рассказали, а я не спросил.

— Готов спорить, что таково было требование самих деревьев, — сказал Джуффин. — На их месте я бы тоже позаботился, чтобы существа, имеющие возможность в любой момент меня срубить, никогда не узнали, что именно я являюсь подлинной причиной их неприятностей. Гораздо безопасней обвинить во всём море, ему-то при всём желании никто не навредит. Только уважать ещё больше станут.

— Скорее всего, так и есть, — подтвердил Король. — В отрочестве мне пришлось учить историю всех государств Мира, и я помню, что читал об Урдере. Тамошние жители опасливо поклоняются морю, а прибрежные деревья почитают в основном за способность с ним договориться. И никогда не полагали их виновниками стихийных бедствий. Похоже, всё, что рассказывает о деревьях сэр Нумминорих, известно только немногим избранным.

— Некоторым Глашатаям Воли Старших Деревьев — кивнул тот. — Людей, которые так себя называют, в Урдере довольно много. Кто угодно может уйти жить в лес и объявить себя близким другом деревьев, поди его проверь! Но настоящее влияние на деревья имеют только немногочисленные выпускники Заоблачной Школы Ойны, преуспевшие в искусстве создания сновидений. За всю историю их было, как мне сказали, всего восемнадцать человек, но этого оказалось вполне достаточно, потому что по-настоящему могущественных старых прибрежных деревьев на самом деле совсем немного, а создавать для них сны очень легко. Так или иначе, судя по тому, что урдерские города на побережье всё ещё стоят, эти люди прекрасно справляются.