Fallenfromgrace - Академия Познаний. Сердце шести стихий

Одна его рука на талии. Вторая удерживает мою взмокшую ладонь, а сама я дышу так, словно целую ночь разгружала мешки. Вид Арегвана нисколько не изменился, только плещется беспокойство в глазах. За меня? Черт, а ведь это приятно…

— Очнулась? — тихий голос заставляет вздрогнуть: теперь я воспринимаю его как нечто родное, надо же. И уж точно не боюсь. Куда же меня занесло?

— Вроде, — киваю я, отмечая, что мы так и продолжаем танцевать на стене, а в голове все тот же плавный весенний вальс заканчивает свое выступление. — Только, кажется, я слишком глубоко зашла.

Теперь в глазах светится любопытство, и я понимаю, что каждое новое чувство отображается там собственным оттенком. Золотисто-желтые, песочные, пламенные, оранжевые, алые, наконец — какими только не могут быть глаза этого дракона. Черт, я, наверное, сейчас выгляжу как та влюбленная в него магичка…

— Все нормально, Валь, — Златоглазый улыбается. — От слишком глубоких погружений иногда случаются потрясения. Это со временем пройдет.

Нет, не пройдет. И я это точно знаю. Как знаю и то, что до дрожи в коленках хочется снова вернуться в темную комнату, чтобы потрогать живой огонь с алтаря…

Северный Срединный Предел, Академия Познаний, административный корпус

Собираться вечером в башне стало, почему-то, их излюбленным занятием. Не в кабинете декана менталистов, а здесь, почти в тамбуре, где из небольших окошек был прекрасный вид на стену между боевым и ментальным корпусом…

— А потом все еще удивляются, почему по нему студентки сохнут, — ворчливо пробормотал Стремительный, наблюдая, как поначалу довольно неуклюже, а потом все увереннее и увереннее повторяет Сазонова фигуры весеннего вальса вслед за Арегваном. — А некоторые так вообще штурмом крепость осаждают…

Эрик, подпиравший стену рядом с одним из окон, только усмехнулся, бросив на друга веселый взгляд, Ифа растянула губы в почти бесшабашной улыбке, а вот Амаринэ, недовольно нахмурившись и явно чувствуя укол ревности, возразила:

— Во-первых, Валя не Силь, и будь ты хоть немного наблюдательнее, давно бы уже заметил это. Во-вторых, насколько я могу судить, они сейчас занимаются не чем иным, как обучением.

— Да ну? — протянул последнее слово демон, с недоверием глядя на Аму.

— Точнее — он учит девочку проникать в сознание без вреда для здоровья, — уточнила Ифиэль, внимательно разглядывая кружащуюся пару. — Смотри сам: они не разрывают зрительного контакта, а Валя при этом напряжена до предела. Ты же демон, должен ощущать борьбу.

— Что за странный способ обучения? — все еще не желая признавать очевидное, сопротивлялся блондин.

— Очень действенный, милорд Стремительный, — в разговор вступило новое действующее лицо, появившееся в башне незаметно для остальных: Илиана неслышно, будто ступая по воздуху, приблизилась с другой стороны окна, занятого деканом менталистов, заставляя боевика сквозь зубы процедить «ведьма…» и бросая на него пристальный взгляд больших зеленых глаз:

— Ведьма есть магиня необученная. Не стоит меня оскорблять без видимых на то причин, — а дальше, словно и не звучало в голосе демона неприязни, вернулась к созерцанию танцующей на противоположной стене пары. — Девочка напугана. Даже после двух месяцев расслабляющих медитаций. И виноват в этом кто-то из преподавателей. Златоглазого отметаю сразу — его в это время на территории Академии не было, вы двое, — последовал кивок в сторону декана и целительницы, — вообще белые ойкудаки на фоне остальных, а Грозная не настолько грозна, как хочет порой казаться, — тут уж заскрежетала зубами Амаринэ, но возражать не решилась: было, все-таки, в Илиане что-то, заставляющее остальных трепетать. — Остаетесь вы, милорд Стремительный. И почему я не удивлена? — насмешливо обернувшись в сторону почти кипевшего от злости Андо, продолжила она. — Не мешайте Златоглазому. Он избрал нелегкий, но очень действенный путь: приручать будет постепенно.

— Главное, чтоб не доприручался на свою голову, — бросил небрежно Стремительный.

— На этот счет не беспокойтесь: у девочки сильная воля, — отмахнулась женщина, преподающая музыкальное воспитание. — К тому же он, думаю, и сам догадывается об одной простой истине, которую вам не рассказал.

— О чем ты, Илиана? — нахмурилась Амаринэ.

— Валь сильнее… — тихо заметила эфемерная дама. — Я бы даже сказала, что к ее созданию приложили руку боги. Но она стопроцентный человек, ведь так, Ифа? — получив утвердительный кивок со стороны эльфийки, Светлая сдержанно улыбнулась. — И то, что Арегван это знает, будет только подстегивать.

— Как с твоими ощущениями? — поинтересовалась Ама. — У меня столько плохих предчувствий, Иль…

— Успокойся, — теплая улыбка была адресована одной стихийнице: Илиана, как и Грозная, обладала даром предвиденья. — Мы успеем. Обязательно.

Словно в завершение ее слов, раздался цокот каблучков по каменному полу, и собрание ученого совета нарушила еще одна женщина. Ее приятный грудной голос разлился в пространстве, словно густой медовый напиток:

— Милорд Дальновидный, я вам больше…не нужна? — а запнулась она как раз в тот момент, когда мельком заглянула в окно, терзаемая любопытством: нечасто собрания остальных преподавателей посещала не от мира сего Светлая. Но, увидев причину всеобщего интереса, только поджала губы, потому что в этот самый момент на той стороне стены, которую разглядывали остальные, Арегван Златоглазый поддерживал сотрясающую головой студентку, даря ей одновременно участливую и ласковую улыбку. Больших трудов эльфийке стоило не заскрежетать зубами, однако она ограничилась лишь поджатием губ.

— Все хорошо, Эмманиэль, — тепло улыбнулся декан менталистов. — Вы можете быть свободны.

— Благодарю, — произнесла женщина, после чего бросила последний неприязненный взгляд на пару, вновь начавшую танец, и скрылась из башни.

— Вот и еще один сторонник мыслей Андо, — философски заметил Дальновидный.

— Только вот не надо обвинять меня в банальной ревности, — скривился физрук. — Эти бабские проблемы…какая чушь!

Амаринэ улыбнулась. На сердце стало легко оттого, что наконец-то открылась причина истинного негодования демона. Надо же, профессиональная гордость оказалась задета… Однако за бабские проблемы кто-то сегодня останется без сладкого. Уж она об этом позаботится…

— Валя! Да Валя же! Просыпайся! — на этот раз Амина своего добилась: я все-таки глаза открыла и села. — Опять Златоглазый? — она уже не веселилась: подруга смотрела озабоченно и хмуро.

— Все в порядке, — я была уверена в этом, как никогда. — Просто после вчерашнего недосыпа никак не могу восстановиться.