Степан Мазур - Шипы Души

— Забудь об экспериментах, пока мы оба не сдохли. Давай лучше поднимемся.

— Мы беззащитны!

Тело попыталось согнуться, но тут же разогнулось. Мышцы пресса, напряжённые только с одной стороны, не справились.

— Ну же! Синхроннее! На счёт три. — Забурчал Савва.

— Нет, давай перевернёмся на живот и поднимемся в четыре руки. Так вернее будет.

— Что ж, пусть так.

— Семит согласился с арийцем?

— Ворочайся уже! Мы оба белой расы.

— Но кто-то белее, а кто-то избраннее, да, расист?

— Кто бы говорил! И вообще брось эту чушь или так и останемся на земле.

— Хорошо… перемирие. — Сёма ухмыльнулся, перевернулись на бок и в четыре кулака осторожно поднялись… Чтобы тут же свалиться на спину.

Савелий поспешил выставить ногу, поднимаясь, блондин не захотел уступать и оба присели на зад и тут же завалились на поясницу. Но оба успели приметить, что и отжиматься и подниматься довольно легко. Вдобавок свалились как будто на пуховую перину, а не на каменистую землю.

— Сколько здесь гравитация? 0,7–0,8 g от земной? — Прикинул Савелий, ерзая задом по земле.

На сей раз приподнялись, синхронно напрягая мышцы живота.

— Где-то так. Не совсем объективно пытаться измерить гравитацию вне земных тел. Плотность тел может быть совсем другая.

— В твоих мыслях есть здравый смысл. Может мы вовсе в другой Вселенной. Небесный свод мне незнаком.

Савелий задрал голову, пытаясь разглядеть в небе хоть какие-то знакомые ориентиры. В зеленоватой дымке светили три луны. Ближняя, самая большая, размерами превышающая привычную Луну примерно в пять раз, делала тёмное время суток похожим скорее на вечер, чем на ночь.

Блондин почесал ухо.

— Как думаешь, если левое яйцо твое, а правое моё, то чей…

Савелий повернул голову и секунд десять не мог ничего сказать. Затем заорал:

— Сёма!!!

— Что? Я адаптируюсь под среду. — Спокойно ответил блондин. — Вопрос выживания, так сказать. Я не собираюсь его касаться, если он твой. Это как-то по гейски.

— Ну, правильно. Следом за антисимитизмом идет обычно гомофобия.

— Это же вы все придумали.

— Серьезно? А доказательства?

— Да кто еще додумается до такого?

— Ты отвечаешь вопросом на вопрос. Других адаптационных вопросов нет? — переспросил товарищ по несчастью, разглядывая унылую каменистую поверхность планеты под ногами.

— А кого мне еще спрашивать и кому доказывать свое превосходство?

— В чем превосходство то?

Сёма замолчал, видимо подбирая аргументы. Они стояли посреди плато, лишённого растительности и животных, и птиц. Можно было смотреть хоть до горизонта, насколько позволяло освещение, но никого живого не было видно. Ни звука живой природы так же не было слышно. Видимо поэтому их никто и не трогал, что попросту трогать было некому.

— Есть. Религиозный. Пойдет? Всегда хотел спросить.

— Ну, давай.

— Вот возьмём иудея, мусульманина и христианина, — предложил Сёма, пнув камешек и едва не свалившись всем телом от этого простого действа.

— Католика, православного или протестанта? — Тут же переспросил Савелий, удержав тело на «своей» ноге.

— Не важно.

— Хорошо, что не важно, но арийцы любят делить себя на касты. А это одно и то же.

— Вот слушай. Для иудея двое других — гои, для мусульманина — гуяры, для христианина — нехристи. Для всех оппоненты — нечистые. Все лагеря пытаются выказать свою исключительность, объявив лишь себе спасение, а всех несогласных врагами. Ты уже понял, почему я против всех религий?

— Всё, что ты перечислил это религии авраамеистического толка.

— Да, они одного корня и смысла. Смысл их в поклонении, подчинении одному Богу, создавшему поклоняющихся ему. Так?

— Так.

— На том же принципе держится деспотизм, тоталитаризм, сатанизм. Так?

— Есть различия в служении, но, по сути, так.

— Выходит, что религии единобожия — религия рабства перед Создателем и лицам, образам или сущностям, к нему приближённым. Верно?

— Верно. На этом построены все религии монотеистического толка.

— Берём шире — религии богосотворённых. Те же, кто считают себя потомками богов, по сути богорожденные, чтут сверхсуществ как прародителей. И не одного. Родителей всегда как минимум два. Нет необходимости дополнять Одного образами, святыми, мучениками, ангелами, посланниками, пророками, по сути во всей своей компактности представляющей всю ту же скрытую политеистическую подоплёку. Вся изначальная идея «моно» опять же превращается в «поли», то есть монотеизм в политеизм. Поклонение одному превращается в культ многих, культ религии со всеми своими атрибутами, символами веры и толкователями Воли Одного.

— Я не совсем понял, к чему ты клонишь, но ведь и у богов был Первый. Род? Один? Зевс? Так их называли. Не так ли, язычник?

— Так, раб божий. У всех был первый — Творец. Единый. Но Единый не требует поклонения одной своей части другой. Это бессмысленно. Души и есть его частицы в совокупности. А вот самомнение отдельных его частей, представших Создателями своих творений и требующих полного поклонения себе — факт. Яхве, Господь, Аллах… В принципе у каждого мира свой Господь, частичка Творца. Но поклоняться части… Как можно кланяться руке или ноге?

— За подобные слова носители эгрегоров проклянут тебя и объявят первым врагом. И мощи святых, куда из твоего мировоззрения делись? Эти якоря-проводники созданных верующими эгрегоров.

Сёма сделал вид, что не расслышал. Или действительно углубился в мысли.

— Будда, по крайней мере, не называл себя высшей инстанцией. Он просто хотел свалить в Нирвану, никого за собой не ведя. Есть же разный подход — деспот в прямом смысле или учитель, — наконец ответил он.

— Но смысл-то тот же — объект поклонения. А с обвёрткой или без завуалированности — это каждому по вкусу. Выбирай — не хочу, — продолжил Савва.

- И почему эта Единица не приходит убирать таких вот мини-деспотов? А приходит, когда появляется другая весомая фигура… или круг фигурантов.

— Неправильная наводка? Что если, Единице сбили координаты.

— Единый Творец не может ошибаться. Ошибка может быть только в системе.

— Системе наводки. А кто сказал, что он ошибается? Ошиблась программа-индификатор, которая послала к нему запрос на уничтожение нового нароста, не согласного со своей структурой, общим положением вещей. Выходит, что программа изначальна с дефектом. Или поражена вирусом.

— И кто мог быть неправильным наводчиком? Не архонты же. Масоны, конечно, сильны были своей сплочённостью и тотальной ненавистью иных людей, но пирамида без верхушки должна посыпаться как карточный домик.

— А это была верхушка?

— Нет, архонты — второй уровень. Первым, как я понял, занялся Меченый, изничтожив дуальность нашего мира. Он убрал Разрушителя. Но на кой черт тому была запускать вирус?