Стивен Эриксон - Дом Цепей

Карса хмыкнул.

— Карса Орлонг, ты сразил первую группу детей. Трофеи твои.

Карса протянул руку и схватил за рясу одно из лежавших у его ног тел. Поднял труп в воздух, оглядел мелкие конечности, головку с нелепыми косами. Лицо в морщинах, как у Теблора, отмерившего много сотен лет жизни, однако размерами походит на личико новорожденного Теблора.

— Они визжали как сосунки, — сказал Байрот. — Значит, сказания не врут. Низменники поистине подобны детям.

— Но они не дети, — ответил Карса, изучая обмякшее в смерти лицо.

— Умирают легко.

— Да, легко. — Карса отшвырнул труп. — Байрот Гилд, вот наши враги. Ты следуешь за Воеводой?

— На этой войне — да. Карса Орлонг, мы больше не будем говорить о нашей… деревне. То, что легло между нами, подождет возвращения домой.

— Согласен.

Две собаки из своры не вернулись, да и Грыз с остальными вошли на стоянку отнюдь не с видом победителей. Как ни странно, солдату удалось сбежать. Делюм Торд, обвивший рукой шею подруги Грыза (так они просидели всю ночь), заскулил, видя возвращение своры.

Байрот перенес мешки — свой и Карсы — на спину жеребца Делюма, ведь было очевидно, что Делюм забыл, как скакать на коне, и побежит вместе с собаками.

Когда все было готово к отправлению, Байрот сказал: — Возможно, этот солдат был с Серебряного Озера. Он постарается их предупредить.

— Мы его найдем, — пробурчал Карса, привязывавший к кожаному шнурку последние трофеи. — Он мог спастись от псов, только влезши на гору, так что быстро передвигаться он не сможет. Мы будем искать следы. Если он шел всю ночь, то сильно устал. Если нет — недалеко ушел. — Выпрямив спину, Карса поглядел на шнурок с отрезанными ушами и языками, вгляделся почти в каждый из сморщенных кусочков плоти — и повесил связку на шею.

Вспрыгнул на спину Ущерба, взял повод.

Остатки своры Грыза побежали вперед — вынюхивать следы. Делюм бежал за ними, взяв в охапку трехлапую суку.

За ними двинулись и Теблоры.

Перед самым полуднем они нашли следы последнего низменника, в тридцати шагах за трупами двух псов (в каждом торчало по арбалетному болту). Россыпь железных пластин, ремней и пряжек. Солдат избавился от лишнего веса.

— Этот умный, — заметил Байрот Гилд. — Он заранее услышит, как мы идем, и приготовит засаду. — Он метнул мрачный взор в сторону Делюма: — Мы потеряем еще собак.

— Он не станет устраивать засаду, ибо хорошо понимает, что наверняка погибнет. Если мы его нагоним, он постарается спрятаться. Скрытность — единственная его надежда. Полезет в утесы, мы его обгоним и, таким образом, он не успеет предупредить Озеро.

— Мы не будем его ловить? — удивился Байрот.

— Нет. Мы идем к Костяному Проходу.

— Но он пойдет следом. Воевода, враг за самыми спинами…

— Дитя. Его зазубренные стрелки могут убить собаку, но для Теблоров они что соломины. Даже наши доспехи им не пробить…

— У него острый глаз, Карса Орлонг. Он убил двух собак в темноте. Он нацелит туда, где доспехи не прикрывают.

Карса пожал плечами: — Тогда нужно обогнать его еще до Прохода.

Они ехали дальше. Тропа расширилась и пошла вверх, да и вся гряда становилась выше и загибалась к северу. Скача галопом, они покрывали лигу за лигой, пока перед вечером не увидели, что въезжают в туманное облако, не услышали впереди глухой рев.

Тропа резко свернула.

Натянув повод, Карса сошел с коня. Собаки запрыгали вокруг.

Перед ними был крутой обрыв. Впереди и слева река вырезала в утесах расселину шириной более чем в тысячу шагов; внизу, должно быть, был широкий уступ, а еще ниже располагалась покрытая дымкой долина. Дюжина или больше тонких водопадов обрушивались с обеих краев расселины, появляясь из трещин в камне. Все это, сообразил Карса, совершенно неправильно. Они въехали на самую высокую часть хребта. Здесь не может быть полноводной реки! Что еще странней, боковые водопады выходят из трещин на разной высоте, как будто горы за ними содержат воду внутри себя.

— Карса Орлонг, — закричал Байрот, пересиливая шум воды, — кто-то… древний бог, наверное… расколол гору надвое. Расселина промыта не водой. Нет, ее словно бы прорубили громадным топором. И рана… кровоточит.

Не отвечая Байроту, Карса огляделся. Справа вниз с утеса вела извитая каменистая тропа, засыпанные щебнем и галькой каменные уступы. Все блестело влагой.

— Это наш путь вниз? — Байрот прошел мимо Карсы, повернулся и метнул на воеводу недоверчивый взгляд. — Невозможно! Все провалится под ногами! Под копытами коней! Да, мы спустимся — как валуны с горной кручи!

Карса присел и внимательно оглядел почву. Поднял камень, швырнул вдоль по тропе. При первом же ударе галька зашевелилась, задрожала и потекла вниз. За ней последовали более крупные камни. Масса обвала исчезла в тумане долины.

На месте камней показались широкие, грубые ступени.

Сделанные из костей.

— Как и сказал Палк, — пробормотал Карса. Повернулся к Байроту. — Идем. Путь ждет нас.

Глаза Байрота затуманились. — Точно так, Карса Орлонг. Под нашими стопами лежит истина.

Карса скривил губы: — Вот наш путь вниз, с гор. И ничего более, Дайрот Гилд.

Воин дернул плечом: — Как скажешь, Воевода.

Карса пошел впереди.

Кости подходили размерами низменникам, однако же были толще и прочнее. Они превратились в камень. Тут и там виднелись рога и бивни, а также и шлемы, искусно сделанные из черепов больших зверей. Здесь погибла армия, и кости воинов были разложены, превратившись в зловещие ступени. Туман торопливо скрывал все, что впереди и позади, но каждая ступень была широкой, прочной и чуть скошенной, чтобы путники не скользили к краю обрыва. Теблоры могли бы шагать широко, но их задерживали кони.

Казалось, что вызванный Карсой обвал расчистил путь до самого уступа, где река снова собиралась перед падением в долину. Воины сошли более чем на тысячу шагов — слева пропасть, из которой доносится все более мощный рев воды, справа стена обрыва — и сумрак все гуще окутывал их.

Бледный призрачный свет в смешении с мутными тенями туманов господствовал на уступе, принимавшем на себе водопады. Кости образовали здесь как бы настил, он выходил из скалы и продолжался под водами реки, грозно ревевшей в двадцати шагах.

Коням нужен был отдых. Карса глядел, как Байрот сходил к реке; потом оглянулся на Делюма (тот сжался рядом с собаками, дрожащий и мокрый). Слабое свечение исходило от костей; казалось, оно дышит неестественным холодом. Вся сцена была бесцветной и какой-то мертвенной. Даже могучая сила потока казалась лишенной жизни.

Байрот подошел. — Воевода, кости под нами… они ведут на ту сторону реки. Настил толстый — почти в мой рост, насколько я сумел разглядеть. Чтобы сделать такое, нужно было умертвить десятки тысяч. Десятки десятков. Весь выступ и…