Стивен Эриксон - Дом Цепей

Карса, они сказали, что ты призвал бурю. Понял? Они требуют, чтобы ты прогнал ее — они готовы на все. Они откуют тебя, освободят. Готовы на все, дружище. Понял? Только прогони бурю.

Он видел, что впереди море кипит, бичуемое ударами чудовищных черных цепей, фонтаны воды вздымаются за каждым вернувшимся в небеса звеном. Густые тяжелые тучи словно прильнули к океану, окружив судно со всех сторон.

Карса заметил малазанского капитана, спускающегося с надстройки. Синее лицо приобрело серый оттенок. — Это не благой шквал Маэла, дарудж. Он не отсюда. — Капитан ткнул в Карсу трепещущим пальцем. — Скажи, что времени нет. Скажи, чтобы прогнал бурю. Потом мы поведем переговоры. Скажи, чтоб тебя!

— Уже сказал, капитан! — возразил Торвальд. — Но как, во имя Худа, он должен прогнать бурю, если я не уверен, что он вообще нас слышит? Хуже того, кто знает, вдруг не он ее вызвал?

— Тогда проверим, а? — Капитан резко развернулся и взмахнул рукой. Человек двадцать матросов побежали к нему с топорами в руках.

Торвальда оттащили и швырнули на палубу.

Топоры ударили по толстым канатам, прикреплявшим днище фургона к мачте. Подбежали новые матросы. Днище опустили, потащили к борту, где бросили на деревянные катки.

— Стойте! — закричал Торвальд. — Вы не можете…

— Можем, — зарычал капитан.

— Хотя бы раскуйте его!

— Ни шанса. — Капитан ухватил за руку пробегавшего матроса: — Отыщите всё, что принадлежало великану — всё, что отобрали у работорговца. Пускай валится за борт. Быстрее, чтоб тебя!

Цепи хлестали по морю так близко, что брызги достигали корабля; каждый удар заставлял корпус, мачты и такелаж ритмично дрожать.

Карса взирал в штормовое небо. Днище проехалось по каткам и застыло над фальшбортом.

— Цепи его утопят! — сказал Торвальд.

— Может, и нет.

— А что, если он упадет вниз лицом?

— Тогда он утонет, достанется Маэлу.

— Карса! Проклятие! Кончай изображать придурка! Скажи хоть что-то!

Воин прокаркал два слова, но слетевший с губ шум оказался непонятным даже для него самого.

— Что он бормочет? — спросил капитан.

— Не знаю я! — застонал Торвальд. — Карса, чтоб тебя! Скажи снова!

Он снова издал те же невнятные звуки. Он начал повторять их вновь и вновь, пока матросы толкали ложе Карсы за борт. Оно угрожающе качнулась, оказавшись наполовину над волнами.

В очередной раз вымолвив два слова, Карса увидел, что последний клочок неба над головой исчез, словно скрывшись за поворотом тоннеля. Все потонуло во тьме. Карса знал, что уже поздно, хотя в устрашающей тишине слова его прозвучали, наконец-то, громко и понятно.

— Пошли прочь.

Сверху упали массивные черные цепи, нацеленные, как показалось Теблору, прямо ему в грудь.

Ослепительный блеск, грохот — это рушились, ломаясь, мачты, летели вниз реи, лопались шпангоуты. Весь корабль рассыпался под Карсой, под его ложем, которое с бешеной быстротой пролетело над бортом и начало падать, перевернувшись в воздухе, в волны моря.

Он смотрел вниз, на мутно-зеленую поверхность моря.

Затем ложе задрожало: качающийся борт корабля задел его край.

Карса мельком увидел судно — палуба вздыбилась после удара тяжелых цепей, все три мачты пропали, матросы корчатся в порванном такелаже — он снова глядит в небо, на жуткого вида разрыв над головой.

Сильнейшее сотрясение и — темнота.

Глаза его открылись: полумрак, беспорядочное шлепанье волн, мокрые доски внизу поскрипывают — на ложе появился кто-то еще. Глухой стук, вздохи, бормотание…

Теблор застонал. Ему казалось, что все суставы тела вывернуло наизнанку.

— Карса?

В поле зрения показался Торвальд Ном.

— Что… что стряслось?

На запястьях даруджа все еще сидели кандалы; цепи вели к грубому отломку доски шириной в руку. — Хорошо тебе. Проспал всю трудную работу, — пробурчал человек и сел, обхватив руками колени. — Море гораздо холоднее, чем может показаться, и цепи мне вовсе не помогают. Я тонул дюжину раз. Но ты будешь рад услышать: у нас есть три фляги с водой и сверток чего-то, что может быть едой. Я еще не развязывал. О, и твой меч, и доспехи, они ведь плавучие.

Небо над головами выглядело неестественно: светящаяся серость, прожилки темно-бурого. Вода пахла илом и глиной. — Где мы?

— А я надеялся, что ты знаешь. Мне чертовски ясно, что ты вызвал тот шторм. Единственное объяснение…

— Ничего я не вызвал.

— Эти цепи и молнии, Карса — ни одна не промахнулась. Ни один малазанин не уцелел. Корабль развалился — твое днище плюхнулось за борт и отплыло. Я еще не оторвал себе доску, когда Силгар и трое его людей вылезли из трюма, таща цепи — корпус раскололся, но из этих негодяев утонул только один.

— Я удивлен, что они нас не убили.

— Для начала, ты был слишком далеко. А меня они скинули за борт. Через некоторое время я заполз к тебе и увидел, как они садятся в уцелевшую шлюпку. Они гребли, огибая обломки. Я понимал, что они плывут к нам. Но что-то случилось на другой стороне корабля. Они так и не появились. Пропала шлюпка и все, кто в ней были. Потом корабль потонул, хотя много чего всплыло обратно. Тогда я занялся пополнением припасов. Собрал веревки, дерево — все, что сумел затащить наверх. Карса, твое ложе медленно тонет. Но бочонки с водой не полные, так что смогут плавать. Я буду засовывать доски под днище, это должно помочь. Но даже…

— Сломай цепи, Торвальд Ном.

Дарудж кивнул и провел рукой по мокрым, спутанным волосам: — Уже пробовал, дружище. Придется поработать.

— Землю видишь?

Торвальд искоса глянул на Теблора: — Карса, это не Менингальский океан. Мы в каком-то ином месте. Вокруг пустота. Я слышал, как Силгар говорил о садке, об одном из путей, что используют колдуны. Он сказал, что думает: мы забрели в один из них. Здесь может не быть земли. Вообще. Видит Худ, ветра тут точно нет, мы никуда не движемся — обломки так и плавают на одном месте. Нас чуть не утянуло вниз. В море пресная вода — но пить ее я не стану. Полно ила. Рыбы нет. И птиц. Никаких признаков жизни.

— Мне нужна вода. Еда.

Торвальд пополз к собранной им груде. — Вода есть. Еда? Без гарантий. Карса, ты призывал своего бога или кого-то еще?

— Нет.

— Тогда что заставило тебя так вопить?

— Сон.

— Сон?

— Да. Еда есть?

— Гмм, не уверен. Много тряпок и ваты… вокруг маленького деревянного ящика.

Карса слышал треск: это Торвальд обдирал обивку. — На крышке выжжено клеймо. Похоже… морантское. — Крышка со скрипом поднялась. — Еще вата и дюжина глиняных шаров… с восковыми пробками… ох, сбереги Беру… — Дарудж отпрянул от находки. — Слюнявый язык Худа! Похоже, я знаю, что это. Никогда раньше не видел, но слышал. Да кто не слышал? Что ж… — Он вдруг захохотал. — Если вернется Силгар, полезет к нам, будет ему сюрприз. Как и любому, готовому устроить нам неприятности.