Стивен Эриксон - Дом Цепей

Послышался шорох. — Это ты? Благослови тебя Дриджна! Я слышал, тебя схватили… ага, эти крики и звон снизу… молодец…

— Хватит. В тоннелях все еще есть припасы?

— Конечно! Твой тайник тоже полон…

— Хорошо. Отойди. Со мной кое-кто пришел.

За проходом была грубая каменная лестница, ведущая во тьму еще более глубокую. Карса слышал поблизости взволнованное дыхание Мебры.

Синеглазый вдруг замер. — О! Да, Мебра, никому не говори, что нас видел. Даже своим товарищам по борьбе. Понятно?

— Само собой.

Беглецы шли в темноте, оставив Мебру позади. Ступени всё не кончались, и Карса начал подозревать, что спускается в чрево земли. Когда спуск прекратился, воздух стал сырым и спертым, запахло солью; попадавшиеся под ногами камни были покрыты слизью. В конце тоннеля обнаружились вырезанные в песчанике ниши, в каждой кожаные мешки и всяческие припасы.

Карса видел, что незнакомец сразу подошел с одной из ниш. Пошарил внутри, бросил меч и достал пару каких-то предметов. Звякнули цепи.

— Возьми тот тюк с едой, — указал человек, кивнув на ближайшую нишу. — Там же найдешь телабу или две — это одежда — и еще оружейные пояса, перевязи. Фонари не бери — тоннель длинный, но развилок больше нет.

— Куда он ведет?

— Наружу, — сказал человек.

Карса промолчал. Ему не нравилось, что жизнь его оказалась в руках чужака — но, казалось, пока он ничего не может изменить. Семиградье оказалось местом еще более странным, нежели Малинтеас и Генабарис. Низменники наполняют землю словно паразиты — больше племен, чем Теблоры могут вообразить. Ясно, что они не любят друг дружку. Такую нелюбовь Карса хорошо понимает — среди племен должно быть соперничество — но кажется очевидным, что среди низменников вообще нет чувства общности. Карса — урид, но он также Теблор. Низменники же столь одержимы различиями, что не понимают, что могло бы их объединить.

Порок, которым можно воспользоваться.

Провожатый шагал в крайней спешке. Хотя Теблор почти исцелился, запасы сил и выносливости еще далеко не сравнялись с прежними. Через некоторое время он начал отставать, а вскоре оказался идущим в одиночестве, в непроницаемом мраке — одна рука хватается за неровную стену, в ушах лишь шум собственных шагов. Воздух стал сухим, он ощущал во рту вкус песка.

Стена вдруг исчезла. Карса зашатался и встал на месте.

— Ты ловкий, — сказал незнакомец откуда-то слева. — Бежать согнувшись… это нелегко. Погляди вверх.

Карса поднял голову, потом выпрямил спину. Небо было полно звезд.

— Мы в ущелье, — говорил человек. — К рассвету вылезем наружу. Пять или шесть дней через Панпотсун Одхан. Малазане пойдут за нами, это точно, так что придется быть осторожными. Пока отдохни. Выпей воды — солнце, словно демон, украдет твою жизнь, только позволь. Дорога поведет нас от одного источника к другому, так что жажды не бойся.

— Ты знаешь эту страну, — ответил Карса. — А я — нет. — Он поднял меч. — Знай, что снова в плен я не сдамся.

— Вот это дух! — воскликнул низменник.

— Я не об том.

Человек засмеялся: — Знаю. Если хочешь, у выхода из ущелья иди в любом направлении. Я предлагаю хороший шанс выжить. Здесь нужно бояться не только малазанского плена. Иди со мной, и я научу, как здесь выживать. Но выбор за тобой. Что же, идем?

Двое беглецов не успели выбраться из ущелья до зари. Они видели над головами яркое солнце, но шагали в холодных тенях. Проход наружу был отмечен кучками камней: пологая россыпь валунов, след старого наводнения, прорывшего стену и вызвавшего обвал.

Снаружи никого не было видно, да и вообще местность казалась населенной лишь дикими зверями. Низменник вел Карсу на юго-запад. Они петляли, используя любые возможности для укрытия, избегая гребней и холмов, на котором могли оказаться заметными на фоне неба. Ни один не открывал рта, сберегая силы на раздражающей жаре.

Около полудня низменник вдруг замер и повернулся. Прошипел проклятие на родном языке. — Всадники.

Карса тоже повернулся, но не смог увидеть ничего нового в безотрадном ландшафте.

— Чувствую дрожь земли, — буркнул человек. — Итак, Мебра предал. Ну, однажды он ответит за измену.

Теперь и сам Карса смог ощутить мозолистыми подошвами содрогание почвы под далекими ударами копыт. — Если ты подозревал Мебру, почему не убил?

— Если убивать всех, кого подозреваешь — окажешься в скудной компании. Мне нужны были доказательства, и вот они.

— Может, он сказал кому-то другому.

— Тогда он или предатель, или дурак — результат будет одинаков. Идем. Пусть малазанам нелегко придется.

Они двинулись дальше. Низменник безошибочно выбирал пути, на которых они не оставляли следов. Однако стук копыт становился громче. — У них маг, — прошептал низменник, перебираясь через очередную каменную россыпь.

— Если сумеем спрятаться до заката, я стану охотником, а они — добычей.

— Их не меньше двадцати. Лучше использовать темноту, чтобы оторваться. Видел горы на юго-западе? Туда идем. Если доберемся до тайников, окажемся в безопасности.

— Лошадей не перегонишь, — прорычал Карса. — С закатом я прекращаю бегать.

— Ты нападешь в одиночестве — и умрешь.

— В одиночестве. Это хорошо. Не хочу, чтобы низменники под ногами путались.

Ночь упала внезапно. Как раз при последнем луче солнечного света беглецы, оказавшиеся среди огромных валунов, смогли бросить взгляд на преследователей. Семнадцать всадников, три запасные лошади. Почти все малазане в полных доспехах, под шлемами, с копьями и арбалетами; двое невооруженных показались Теблору знакомыми. Да, Силгар и Дамиск.

Карса вдруг вспомнил, что в ночь побега их места были пустыми. Тогда он не придал этому значения, подумав, что их увели внутрь.

Охотники еще не заметили беглецов, притаившихся за валуном.

— Я завел их к старой стоянке, — шепнул низменник. — Слушай. Они тоже встанут здесь. Те двое — не солдаты…

— Да. Рабовладелец и его охранник.

— Наверное, они сняли с него отатараловые браслеты. Кажется, он очень хочет тебя найти.

Карса пожал плечами: — И он меня найдет. Ночью. Я покончу с ними. Ни один не увидит рассвета. Клянусь перед Уругалом.

— Нельзя нападать на два взвода в одиночку.

— Тогда придумай, как их отвлечь. Потом убегай, низменник. Удачи. — С этими словами Теблор отвернулся и двинулся к лагерю малазан.

Он не хотел, чтобы они успели угнездиться. Арбалетчики проскакали целый день, держа пальцы на спусковых крючках. Сейчас они наверняка меняют тетивы. Так делалось в Ашокском полку. Остальные, должно быть, снимают седла, вытирают коней, готовят ужин и ставят палатки. Двое или трое стоят в дозоре.

Он увидел три мерцающих кизячных костерка, окруженных для защиты от ветра большими камнями. Лошади стояли в веревочном загоне; их обходили трое солдат. Лицом к полю валунов стояли двое дозорных — одни чуть дальше другого. Солдат, оказавшийся ближе к Карсе, держал короткий меч и круглый щит. Второй, что был в шести шагах сзади, вооружился небольшим луком.