Вера Чиркова - Трельяж с видом на море. Книга первая. Тайна зеркала

— Не убивал я его, — мрачно поправил Стан, вот что за народ? Прямо на глазах дело шьют! — он сам со стены неудачно свалился. Но если бы знал, зачем им котята — непременно бы убил.

Посмотрел на побелевшие косточки кулака, стискивающего рукоятку меча, и вздохнул, ну и нервный тут народ!

— Меч-то убери. Я тебе гарантирую, что котята никого не тронут. Первые.

Таш сглотнул и нехотя снял пальцы с рукояти. Но вовсе не странное слово — «гарантирую» его убедило, а маленький мангуренок, игриво нырнувший за пазуху ненормальному дрессировщику и выбравшийся из рукава. Причем парень этого даже как будто и не заметил.

После завтрака, наигравшись и осоловев, котята по одному добровольно потянулись в клетку. Костя с умилением следил, как они деловито устраивались в один тесный клубок на свежесмененной постилке. Сухим мхом парень предусмотрительно туго набил пару мешочков, отлично понимая, что в дороге может и не оказаться возможности его купить.

Старый Хас, личный слуга коменданта вообще долго разглядывал Стана, услышав перечень предметов, которые тот собирался взять с собой. Один комплект запасной одежды, самого простого вида, но желательно попрочней, моток самой крепкой и тонкой веревки, большой нож, в случае необходимости вполне достойный звания кинжала. Кроме того пара иголок и моток ниток, кружка, ложка, немного соли, тонкое одеяло и кусок редкой ткани, похожей на марлю, из какой тут шили балдахины от насекомых к кроватям простых служанок. И напоследок, кресало, связку сухих смолистых щепок, крепкий мешок и пару пузырников. Благо в доме коменданта застаревшими, негибкими от продолжительного использования и потому непригодными для хотомара пузырниками слуги пользовались с большой изобретательностью. Поливая, вместо дорогостоящего зелья, горячей водой.

Зелья для разогрева пузырников и от всевозможных напастей, типа несварения желудка и ожогов, имеющих подлое обыкновение нападать на путешественников, Стан выпросил у лекаря и рассовал между мхом.

— А вот из этого тебе ничего не нужно? — поинтересовался Хас и оглянулся на внушительный ворох забракованного дрессировщиком добра, приготовленного для него заранее.

Потом с сомнением перевел взгляд на довольно скромную кучку вещей выбранных Станом. Нет, с тем, что он сам намеревался выдать парню, эта кучка не шла ни в какое сравнение. Старик даже заподозрить не мог, что нищий парнишка откажется не только от нарядных костюмов и модных сапог, но и от хорошего меча, в украшенных камнями ножнах.

Продолжая укладывать вещи в мешок, в нижних углах которого завязал по крупному сушеному фрукту, Костя скосил глаза на предлагаемые вещи и честно ответил:

— Все нужно. Только я не верблюд, таскать такие тяжести.

— Так тебя вроде повезут? — Засомневался старик, старательно делая вид, что он не в курсе планов своего господина.

Хотя, может, и действительно ничего не знает, мелькнуло в голове парня, тогда тем более не стоит ничего объяснять.

— Ну, тогда пускай те, кто повезут, сами и таскают эту кучу, — кисло сморщился Стан и забросил за плечи импровизированный рюкзак, — а у меня сил пока маловато.

Бдительно проследив, как сумасбродный парнишка напоследок ласково погладил питомцев и запер клетку, Таш облегченно выдохнул и принялся за остывшую рыбу. Давая себе обещание с этого момента глаз не спускать с ненормального дрессировщика.

Костя, даже и не подозревающий об этих предосторожностях тем временем решил подремать, придвинул к клетке с малышами свой мешок и прилег так, чтобы видеть Хо. Данное коменданту обещание он намерен был выполнить во что бы то ни стало, хотя и начинал подозревать, что это будет не так уж и сложно. Девчонка вела себя просто безукоризненно.

Ни в какие разговоры не вступала, глаз почти не поднимала и вообще вела себя как самая забитая золушка. Длинное, почти по щиколотку, серенькое балахонистое платье с длинными рукавами и вырезом под горло, и повязанный по-монашески платок как нельзя лучше подходили высветленным бровкам и ресничкам и конопатому носику. От прежней, капризной и своенравной Хо, досаждавшей его придирками и подколками не осталось и воспоминания.

Словно вместе со слегка великоватым, но дорогим и элегантным мужским костюмом с нее сняли и привычки и характер, и саму сущность.

Костя сердито хмыкнул, поймав себя на том, что слишком огорчен перевоплощением дерзкой чернобровой злюки в это бесцветное создание, и закрыл глаза. И тут же вновь ощутил на себе настораживающий интерес чужого взгляда.

Никаких сомнений о том, кто сверлит его спину немигающими глазами на этот раз парень не испытывал, точно знал, за мешками и корзинами, кроме сидящих в клетке мангуров никого нет. Ну вот что они так смотрят, шевельнулось в душе невольное раздражение, не может он ничего для них сделать. Они же взрослые, хищные и по-настоящему опасные звери. Видел Костя, как их Юфот кормит, издали подсовывая куски мяса пикой на длинной ручке. Да и решетка клеток не зря двойная, чтоб ненароком не достал никого острый как бритва длинный коготь.

Сон потихоньку утягивал в теплую тьму, заставляя забыть и про чужой мир и про хищников и даже про Хо, сидевшую напротив, подтянув к подбородку колени и уныло опустив плечи.

В какой-то неосознанный момент все мысли и заботы растаяли, а взамен появилось чувство спокойной уверенности и свободы. Он шел по дремучему лесу, ловко скользя между деревьями и перепрыгивая через лежащие стволы. Его звало куда-то вдаль незнакомое, но неудержимое и властное чувство, заставляя жмурится и передергивать плечами. И чем дальше он продвигался, тем сильнее становился запах.

Чуть пряный и сладковатый, одуряюще вкусный, сводящий с ума и заставляющий бурлить от предвкушения кровь. Иногда запах исчезал ненадолго, спугнутый легким ветерком или заглушенный другим, более свежим, но он не паниковал и не колебался, так же уверено продолжая идти в выбранном направлении.

И когда запах внезапно оказался прямо над головой — не опешил и не засомневался, чуть скосил глаза, тихонько фыркнул в усы и неторопливо зашагал дальше. Лишь в сердце сильнее заколотился неутомимый родничок. От понимания, что это просто метка, проверка и подсказка для него, игривая и откровенная одновременно.

Она лежала на пригорке, вытянувшись во всю длину своего гибкого, изящного и сильного тела, прикрыв глаза и подставив пробивающимся лучам незащищенный живот. И даже не шевельнулась, пока он так же медленно шел к ней через полянку.

Словно не слышала и не чувствовала его приближения и словно не его ждала на этом пригорке, где они познакомились несколько ночей назад. И только самый кончик хвоста чуть заметно подрагивал, выдавая ее нетерпение и заинтересованность.